Ящик пандоры - РОСОМАХА
— Александр!
Купец поклонился в ответ и посмотрел в сторону Юры, тот проделал то же самое. Второй купец представился Ахримасом. Александр, глядя на этих людей понимал, что это не фамилия и уж точно они не братья и не родственники. Скорей всего это был какой-то титул или подобие уважительного обращения.
В ярком утреннем свете он разглядывал их с большим интересом. Дальхар был низкого роста, на голову ниже Александра, который в свою очередь обладал средним ростом. Так же, Дальхар был заметно упитан, даже слишком заметно, с мясистым лицом и толстыми пальцами, выглядывающими из-под его темно-красных широких рукавов. Ахримас наоборот — был выше на две головы Дальхара, худой с более светлой кожей, будто недавно гостил у полноватого друга, сейчас одет в белую хламиду. Одежды купцов заметно отличались от полностью черных одеяний их охраны, вооруженной самыми разными приспособлениями, что говорило о статусе опытных наёмников. Так же, если взгляд на купцов падал не много под углом, то казалось, что пространство вокруг немного искажается или преломляется.
Пришла очередь голема объявить о себе. Он встал на одно колено вблизи своего маленького хозяина. Друзья заметили ступеньки, выщербленные прямо в спине голема, между прикреплённых набитых предметами мешков. Так же, среди болтающихся на верёвках кожных тюков вразнобой висело оружие и припасы. Хозяин живой скалы полез первым на самый верх и уселся на просторной площадке на месте, где по логике должна была присутствовать голова существа. Вслед за ним взобрался и его высокий компаньон. Голем встал, повернулся, мерно и медленно начал шагать в восточную сторону пустыни. Вся остальная группа последовала за ним на приличном расстоянии.
— Как думаешь? Куда они нас ведут? — Юрий повернул голову в сторону друга.
— Раз не убили сразу — значит, ведут в поселение… караван или город. Только особо не радуйся — больно хитрые искорки в глазах у жирдяя… — Покосившись на толстого купца, подметил Александр.
В душе он был мрачнее песка под ногами, а в его голове просчитывались разные варианты предстоящих событий.
«Самое худшее, что может быть — это рабство…» — Мысленно он три раза суеверно сплюнул через левое плечо, но так же спокойно, не показывая полностью своего внутреннего состояния, продолжал шагать рядом с Юрой.
Как не раз показывала мировая история — самые воинственные племена были именно дети пустыни. У них всегда была жесткая религия и суровые законы, да ещё и постоянные междоусобицы со своими соседями. В своих бесконечных кровавых противостояниях они с каждым поколением становились всё фанатичнее и беспощаднее друг к другу, один кровавый тиран сменял другого, одно племя уничтожало другое. Пусть и не все пустынные народы были такими, но в любой войне выживают только сильнейшие.
— Слушай, пока что мы тут почетные гости, — серьёзным тоном Александр разъяснял уже наивно мечтающему о чем-то другу ситуацию, — Но как только мы прибудем туда, куда они нас ведут — все может измениться в считанные секунды. При первом намёке на кандалы, смерть или ещё что подобное — стараемся выбраться и выжить. Остальное второстепенно…
Юра внимательно слушал лучшего друга, редко кивая на определенных моментах его отрывистых фраз. Он и сам, понимал, что шансов выжить тут без помощи этих странных людей у них нет совсем. Но и эти люди могут оказаться совсем не теми, за кого себя выдают. Вырванный из своих мечтаний о комфортных благах его родного мира, он все ещё частично находился мыслями дома, в своей ванной, смывая всю грязь, блаженно отдыхая… Осознать, вернее, поверить в происходящее полностью — до сих пор не удавалось. Всё это казалось каким-то сном, который скоро должен закончиться. И все же, реальность с каждой минутой подтверждала его худшие опасения.
Солнце продолжало жарить их как на сковородке, но новая одежда пустынных людей защищала незваных гостей куда лучше старых лохмотьев от сильного жара. К полудню пустыня накалилась так, что даже её жители решили остановиться и передохнуть в тени голема, чьё широкое основание создавало обширную тень под ним, и охрана спешила в ней укрыться. За все время отдыха, голем даже не шевелился, будто и не шагал только что рядом. У Александра создавалось впечатление, что он не может идти сам, без чьей-то незримой воли на это.
«Эх, знать бы их язык! Вопросы бы посыпались целым градом, и уж начал бы я точно не с голема…»
С ними снова поделились водой. Толстяк протянул им булькающий мешок, плотно закрытый пробкой и теплый на ощупь. Друзья жадно пили воду большими глотками. Александр, боковым зрением заметил подозрительный взгляд воина с трезубцем, который что-то тихо не первый раз шепнул на уху толстяку, тот в ответ лишь согласно кивнул и без тени интереса продолжил своё общение с высоким «купцом» оставаясь слишком спокойным. По их повторяющимся фразам он понял, что они что-то обсуждают или даже спорят. В любом случае их речь не стала понятнее ни на одно слово.
Скоро разговор купцов пришел к завершению, оба встали и кивнули друг другу. Дальхар полез на голема и начал рыться в сумах, в то время как глаза Ахримаса заблестели, и в ожидании он начал потирать руки в нетерпении. Заметив любопытный взгляд Александра, он хищно улыбнулся краем губы и повернул голову в сторону спускающегося хозяина голема. В руках у того был круглый свёрток размером с маленький бочонок. Ахримас разворачивать сверток не стал, лишь провел над ним ладонью и тут же начал запихивать его в свой дорожный мешок, одновременно вынимая из него два перевязанных продетой веревкой тугих кошелька. Как только он приоткрыл один из них, глаза Александра округлились…
Из открытого мешочка с переливчатым мерцанием показалось мерцающее золото. Его странное и яркое мерцание только украшало видимую насыпь золотых монет. Дальхар высыпал оба кошелька на шкуру и ловкими, привычными движениями быстро сосчитал монеты, переложив их в свою суму на големе. Стражники вокруг, заметно, довольно заулыбались, то ли в предвкушении скорой оплаты своих услуг, то ли от избавления скопившегося гнетущего напряжения за всю дорогу.
Убрав монеты подальше, Дальхар вернулся к заметно успокоившемуся Ахримасу и продолжил беседу. Судя по их речи, Ахримас хотел выторговать что-то ещё, но бывалый купец не соглашался, изредка мотая головой из стороны в сторону. В конце концов, высокий сдался и достал собственный бурдюк с водой. Сделав несколько коротких глотков, замолчал.
Тем временем дневной жар умерил свой пыл, начинало вечереть. Они снова двинулись в свой путь, только на
