Трени-ян - Андрей Геннадьевич Кощиенко

(ЮнМи) — А-а, я поняла, о чём ты. И как ты себе это представляешь?

(ЧжуВон) — Что я должен себе представить?

(ЮнМи) — Как ты собираешься забрать подарок? Это же музыка?

(ЧжуВон) — Если немного подумать, то в этом нет ничего невероятного. Мне нужны ноты и запись. Ещё, мне нужна от тебя бумага, в которой написано, что это подарок от тебя, ко мне. И что ты передаёшь мне все права на распоряжение композицией.

(ЮнМи) — О! Даже так?

(ЧжуВон) — А как ты хотела? Я не хочу иметь в будущем проблем.

(ЮнМи) — Окей, я сделаю тебе ноты и трек. Когда ты хочешь его забрать?

(ЧжуВон) — Завтра.

(ЮнМи, удивлённо) — Завтра?!

(ЧжуВон) — Завтра.

(ЮнМи) — Завтра?!

(ЧжуВон) — Завтра. Почему ты так удивлена?

(ЮнМи) — А раньше ты не мог почесаться?

(ЧжуВон) — Что я должен был сделать?

(ЮнМи) — Подумать заранее, что тебе потребуется!

(ЧжуВон) — Пф! Твои манеры за это время ничуть не изменились! Так разговариваешь со старшим и ещё с человеком, которому ты сделала подарок! Почему ты не становишься лучше? Что с тобой такое?

(ЮнМи) — Я могу задать тебе встречный вопрос, ДжуВон-оппа! Почему ты не планируешь своё будущее? Почему не думаешь о том, что тебе потребуется в ближайшем будущем?!

(ЧжуВон) — Холь! Наглая какая!

(ЮнМи) — Чтобы сделать то, что просишь, мне придётся оторвать два часа от сна! Ещё не известно, кто из нас наглее. Тот, кто хочет спать, или кто требует мгновенного исполнения своих капризов!

(ЧжуВон) — Капризов?! Девчонка! Я служу в армии, в элитном подразделении морской пехоты!

(ЮнМи, ехидно) — И что с того? Вам там что, думать запрещают?

(ЧжуВон, пауза, на втягивание воздуха и обещание с угрозой в голосе) — Я с тобою как-нибудь увижусь.

(ЮнМи) — Пф! Да на здоровье! Постой! А чего это ты мне так беззаботно звонишь?! Помнится, ты обещал меня задушить. Тогда, на проводах. А?

(ЧжуВон, недовольно) — Во всём случившемся исключительно твоя вина.

(ЮнМи) — Мда?

(пауза)

(ЧжуВон, помолчав, хмуро) — И что? Откажешься теперь от своих слов?

(ЮнМи) — Ну почему же? Подарки назад не забирают. Завтра всё будет готово. Файлы могу отправить по электронной почте. Но как быть с документом об отказе от претензий? Как я понимаю, нужен ведь оригинал?

(ЧжуВон) — Я пришлю человека. Он позвонит, скажет, куда тебе нужно будет прийти.

(ЮнМи) — Нет уж! У меня нет времени бегать по городу. Пусть приезжает, куда я скажу. Я его встречу и поставлю подпись на бумаге. Только пусть она будет сделана в таком виде, чтобы мне не пришлось пришлось ломать голову над формулировками.

(ЧжуВон, поморщившись) — Ладно, сделаем так. Тебе перезвонят. А ноты и звуковой файл вышли мне сразу, как будут готовы.

(ЮнМи) — Хорошо. Договорились.

(ЧжуВон) — Тогда, до свидания ЮнМи. Спасибо.

(ЮнМи, несколько удивлённо) — До свидания. ЧжуВон-оппа. Всего хорошего.

Время действия: следующий день

Место действия: агентство «FAN Entertainment», кабинет президента СанХёна.

Сижу, смотрю на СанХёна, который в этот момент общается по телефону с врачом-косметологом. Примерно, минуты три назад, зайдя в кабинет к президенту, я положил на стол перед ним справку, а точнее — результат моего обследования, вызвавший у шефа бурную реакцию. Когда я, после Америки, заявился в агентство волшебно преображённый, прагматично смотрящий на вещи СанХён, решил, что дело совсем не в магии, а в правильно вставленных руках пластического хирурга. После чего мы с ним слегка поцапались, по поводу нарушений мною условий контракта касательно запрета на изменение внешности. Тогда я стоял на своём, утверждая, что это всё — исключительно природная красота и сходу отвергая грязные инсинуации насчёт искусственности её происхождения. В итоге шеф, разозлился и отправил меня на осмотр, сказав — «чтобы определить какой ты нанесла себе вред!». И ещё пообещал штраф, по результатам осмотра помноженный на коэффициент за враньё. О числовом значении этого коэффициента он обещал объявить позже, когда я вернусь от врача.

Вот, я вернулся. Смотрю теперь, как малость охреневший от результатов СанХён, названивает врачу, пытаясь выяснить — нет ли какой ошибки?

— С ума сойти! — восклицает шеф, отнимая от уха телефон и вытаращиваясь на моё лицо, — Врач сказал, что не нашёл никаких признаков вмешательства!

И тут мне вспомнилась песня королевы из кинофильма «Три мушкетёра». Когда она с непередаваемым триумфом пела:

Жаль, что воспроизвести нельзя было. СанХён бы не понял. Поэтому, я сказал просто и без затей, намекая на толстые обстоятельства: Господин президент! Я с вами всегда честна. И ваше подозрение больно ранили моё сердце. Для его лечения необходима компенсация. Бонус. Думаю, им может быть премия.

Шеф замер, смотря на меня. Я, улыбаясь, смотрю на него, думая при этом — «а не слишком ли я? Ща как получу за нарушение субординации!»

Президент «отмер» и слегка нахмурился. Видать, согласен, что у меня есть основания требовать возмещения, пусть моральных, но убытков, но признавать ему это не хочется.

— Ли ХеРин нужно расти дальше, — говорю я, решив, что «огонь и натиск» будут для меня сейчас самой подходящей тактикой против находящегося в затруднительном положении оппонента, — девочка не может постоянно играть одну и ту же композицию, сонсен-ним.

— Девочка? — изумляется СанХён, повторяя слово из мною сказанного, — Разве она тебя не старше?

Упс-с, прокол. ХеРин старше меня и так говорить мне не полагается…

— Давайте сделаем ей — «Танец с саблями»? — предлагаю я, уводя разговор в сторону от темы «кто, что, когда сказал», — с луной, водопадом и бедуинами! Как я тогда хотела, а?

— И с верблюдами? — с иронией в голосе интересуется сонсен-ним.

— Верблюды большие, на сцене займут много места, — с серьёзным видом говорю я, — лучше сделать проще,