Плацдарм в сарае - Михаил Антонов
Новым моим домом стал «Квик-Джампер». В нём было всё необходимое, и, главное, Тёма настроил пищевой синтезатор под меня.
Наваристая солянка прибавила мне настроения. Несмотря на то, что второй поток сознания по-прежнему был занят искином, я всё же смог подремать на диванчике.
Из сна меня вывел Тёма с информационным сообщением:
— Артём, необходимое количество дронов и зондов доставлено. Ремонтные дройды приступили к их модернизации и нанесению специального покрытия. Программное обеспечение, включая пакеты вирусов, инсталлировано. Также поступили системы визуального контроля и многоцелевой катапультный модуль. Для установки требуется твоё участие.
— Понял, уже встаю.
Глава 8
Так как работа предстояла в пустоте, облачился в скафандр. Наверное, мой выход получился не таким эффектным, как в прошлый раз но всё равно: я весь такой нарядный в скафандре, возглавлял отряд роботизированной техники — четыре ремонтных дройда и две транспортные платформы. Двери шлюза открылись, и мы вышли на причал.
Дройды сразу подхватили дополнительное оборудование и вскарабкались на корпус транспортника. На развёрнутом в интерфейсе схематическом изображении «Грифона» красным отобразились монтируемые установки, потекли строки записей о подключённых модулях к системе корабля. Первой загорелась зелёным цветом система визуального контроля, через пару минут зелёным стал катапультный модуль.
— Артём, дройды и зонды готовы.
— Грузи их на платформы и выводи. Будем снаряжать катапульту.
Двери шлюзов снова открылись, выехали три платформы. Те же дройды приступили к снаряжению катапультного модуля к ним присоединились те два которых я прихватил с «Ковчега». Разведывательные устройства были уложены в специальные кассеты, что упрощало снаряжение.
— Артём, катапультный модуль снаряжен, диагностика показала, что все системы работают в штатном режиме.
— Хорошо. Мы готовы выдвигаться к системе «Омега-9»?
— Не вижу препятствий.
По аппарели поднялся в грузовой отсек и через него попал в пилотскую рубку. Снял скафандр — вернее, выбрался из него — и занял место пилота.
— Тёма, кстати, совсем забыл про литий. Посмотри на площадках, ты же помнишь, как мне надо: подешевле, но чтобы качество достойное — не менее 99,9 %. И, пожалуйста, упаковку… в смысле, контейнеры попроще, пусть хоть немного похожие на земные.
— Принято к исполнению.
— Тёма, тогда полетели!
Космическая пустота, холодная, бездонная, пронизывающая каждый обломок, каждую трещину в броне погибших исполинов. Сектор «Омега-9» не просто мёртв — он убит. Убит плазмой, сталью и радиацией, вывернут наизнанку воронками от термоядерных мин, изуродован скелетами кораблей, которые даже спустя 80 лет не смогли упасть в небытие.
Линкоры — некогда гордость флотов — теперь лишь искорёженные громады, пробитые насквозь рельсовыми снарядами. Их башни главного калибра вывернуты, броня вспучена, как оспины, а из развороченных ангаров торчат тела экипажа.
Авианосцы — плавучие города-крепости — расколоты пополам, словно гнилые плоды. Их палубы усеяны обугленными остовами истребителей, а из разорванных доков свисают разбитые торпедоносцы, застывшие в момент катапультирования.
Крейсеры — стремительные и смертоносные — теперь лишь груды металла с вытекшими в вакуум реакторами. Некоторые всё ещё светятся тлеющим радиационным синим, словно призрачные маяки в этом море смерти.
А между ними — рои истребителей, превратившиеся в металлический песок, торпеды, застрявшие в броне, так и не разорвавшись, и миллионы тонн обломков, медленно дрейфующих в вечной тьме.
Сектор не просто мёртв — он заминирован.
Статические мины-ловушки — чёрные, как уголь, сферы, замершие в неподвижности. Они не излучают, не двигаются, но стоит кораблю приблизиться — и гравитационная петля разорвёт его на части. Активные охотники — рой автономных убийц, сканирующих пространство. Их ионные двигатели едва слышно шипят, когда они перестраиваются, поджидая новую жертву.
И среди этого ада — разбитые гражданские суда. Жертвы, которым не повезло. На окраинах сектора, там, где минные поля редеют, видны останки тех, кто, возможно, просто ошибся курсом или хотел разгадать секреты. Грузовозы с распоротыми брюхами — их контейнеры разлетелись, а внутри до сих пор плавают замороженные трупы экипажей. Курьерские яхты — быстрые и хрупкие — теперь лишь искорежённые слитки, пробитые осколками. Некоторые из этих кораблей подорвались на минах, другие были добиты уже после боестолкновения — похоже, их расстреляли в упор.
— Тёма, ну и какой у нас план? Какая тактика и стратегия?
— Артём, мы просто выпустим разведывательные аппараты. Мною было проведено их нацеливание. Могу предположить, что некоторые зонды и дроны мы потеряем. Предварительный расчёт: 80 % аппаратов достигнут своей цели и приступят к взлому минных полей.
— Хороший план. Катапультируй аппараты.
На обзорных экранах грузовика я увидел, как рой разведывательных зондов, всё быстрее разгоняясь, летел по направлению к минным полям. Новая система мониторинга пространства, установленная перед вылетом, давала достаточное увеличение и восхитительную картинку. Мне по-настоящему было интересно наблюдать за происходящим, но меня отвлёк искин.
— Артём, некоторые аппараты достигли своей цели и вышли на связь. Прошу разрешение задействовать часть твоих вычислительных мощностей для выполнения взлома.
— Разрешаю.
Не успел я расслабиться и усесться поудобнее, как на меня навалилась тяжесть — не физическая, скорее ментальная. И всё же я попытался расслабиться и помедитировать. Закрыв глаза, я попытался отстраниться от всего и прогнать мысли, но, к сожалению, у меня это не получилось.
Тогда я попытался контролировать процесс взлома минных полей. Данные по каждому зонду отображались в интерфейсе — все они передавали информацию о ходе выполнения задачи. Визуально это выглядело как сетка, в которой находились значки аппаратов. Серыми отображались устройства, которые либо не достигли своей цели, либо не смогли подключиться к целевому объекту. Красными были выделены аппараты, от которых не поступила обратная связь — из-за повреждения или по другой причине. К счастью, таких было немного. А вот зелёными были помечены устройства, которые уже подключились к минам, с которыми была устойчивая связь, и уже шёл взлом.
Не могу не отметить, что даже просто контроль и отслеживание давалось мне нелегко: виски ломило, и ноющая боль разгоралась в затылке. Я снова попытался отрешиться от происходящего, терпел боль и мучительно ожидал, когда это всё закончится. Сколько времени прошло — не знаю, но в один момент меня отпустило настолько, что я уснул.
Разбудил меня тот самый, в кавычках, «долгожданный» входящий вызов.
— Алё, милый, привет! Как дела, чем занимаешься?
— Привет, да вот, задремал на работе. Дела нормально, как у тебя?
— Ничего себе, у тебя там работка! Домой скоро?
— Нормальная у меня работа. Просто небольшой перерыв. Пока не знаю, может, неделю…
— Ладно. И, кстати, на «Матизе» надо колёса на летние поменять — машинка шумит сильно.
— Приеду — поменяю.
— Тогда ладно, давай пока.
— Пока.
Очередная проверка связи, звонок ни
