Никогда не было, но вот опять. Попал 4 - Константин Богачёв
— Что по Хорю известно? Пристрелили его на месте или судить будут?
— Так осудили уже. Что там конкретно было, никто не знает. Вот только зашёл Хорь с молодчиками поживиться деньгами из еврейского кармана, а вышел с полицейскими, связанный и парни его предали и на суде против него очень даже обстоятельно показания давали.
— Когда успел такое узнать?
— Так дело не хитрое. В кафе — шантане подступиться и поговорить не с кем, а тут судили так быстро, как чернила успевали высохнуть. По городу только о том молва шла и пересуды. Дело то невиданное и стремительное. Тут весь город узнал, что такое заведение есть, и хозяин новый появился.
— Про Сивого что — то сказали?
— Нет, про Сивого пока только слухи. Но вот в заведении том какой-то Алексей был. Фамилия его Забродин, но свои его ещё Немтырём зовут. Его молодцы тумаки всем раздавали, а сам он клинком скрытым в тросточке Хоря резанул, когда тот в него стрелял. Вот и выходит, что в кафе-шантане этот Немтырь всем заправляет. Ну или хотя бы морды бьёт и знает, кому и за что бить.
— Ладно. Молодец! Старайся дальше, и докладывай чаще.
По уходу ловкого малого, Прохор стал составлять для Голубцова новый отчет.
Ефим Голубцов был доволен своей задумкой. По первому времени он переживал, как дело обернётся. Гонец с первым письмом принёс ясность. Парни расположились с удобством. По всем пунктам плана они намеченные действия выполнили. Были в наличии пара домов, несколько складов под хлеб и первоначальные договорённости на поставку зерна. Как минимум торговля хлебом окупит затраченные средства, а то и прибыль даст. Деньги получатся чистые, можно будет потихоньку отмываться от чёрной метки варнака и становиться купцом. Ефим тряхнул головой, скидывая наваждение. Сейчас мечтам придаваться глупо. Купцом завсегда стать можно, были бы деньги, а вот выживет он в ближайшее время или нет — этот факт был под большим вопросом.
Второе письмо тоже обнадёживало. Прохор с парнями потихоньку обживался в городе, обрастал связями, знакомствами с полезными людьми и просеивал слухи. Сивый был в наличии. По крайней мере о нём было несколько слухов на базаре и полицейские этого бандита тщательно искали. Вот только попадалась всякая шелупонь.
Так же в письме были подробности того, о чём рассказывал следователь. Хотя большей частью эти подробности подкреплялись пересудами и домыслами болтливых людей. Было несколько мест, куда его соглядатаи ещё не проникли. Среди них бордель и кафе — шантан.
В бордель парни, правда, наведывались, но лишних вопросов не задавали. Девки мало что расскажут, а хозяйку опекал Хорь, подручный умерщвлённого Сыча. Взять бы этого Хоря да потолковать… Кто у него нынче хозяин? Как пересеклись? Что о Сивом известно? Но нет. Так рисковать нельзя. Тут, как на рыбной ловле, нужно быть терпеливым. С кафе — шантаном ситуация тоже была полна пробелов в понимании: кто за этим заведением стоит и кому в голову пришла такая замечательная идея… Впрочем, что там делают — сплошная тайна, никаких подробностей не поступало. Значит ждать. А пока заносить в тетрадочку список людей и какие вопросы им надо задать.
Неудача с Гребнем расстроила планы по отысканию варнаков так нагло его обнёсших. Правда, оставался ещё непонятный кержак Щербаков. О связях старообрядцев с этим деревенским кузнецом Фрол Никитич, перед отъездом в столицу, интересовался кой у кого из этих боголюбов, но внятного ответа не получил и приказал Голубцову не спускать с них глаз. И как всегда прав оказался Фрол Никитич! Через месяц этого разговора, двое из верхушки общины наладились в Барнаул, якобы по делам. Голубцов послал Прохору письмишко, где приказал проследить за этими хитрованами.
Когда Щелкан получил письмо от Голубцова о приезде в Барнаул старообрядцев и приказ установить за ними слежку, то выполнить приказ сразу не смог. Те поехали в деревню Сосновка, но вскоре вернулись и Прохор установил за ними наблюдение. Кержаки мотались по городу, чего-то вынюхивая и выспрашивая. Наконец они вывели Щелкана на деда Щербака, то есть Щербакова Софрона Тимофеевича в прошлом сельского кузнеца, ныне же золотодобытчика и совладельца пароходной компании. Все это он и изложил в третьем письме в дополнении к сведениям о «Кафе-шантане».
Третье письмо взбудоражило Голубцова. Появились подробности, что же из себя представляет кафе — шантан, для чего там девки вот уже два месяца танцуют и кто там главный. Точнее главным там была пара жидов с деньгами, а вот силовое прикрытие Ефима очень заинтересовало. Они легко, можно сказать играючи, расправились с Хорем, потом несколько раз показательно били его парней. Очень подготовленные ребята и явно ждали, что Хорьков захочет прибрать к рукам часть денежных потоков с нового увеселительного заведения.
Как же это ему было знакомо. Ефим даже отложил письмо, чтобы собраться с мыслями и вспомнить свою молодость. Тогда тоже приходилось в драках отгрызать себе место под солнцем. Что-то не давало ему покоя. Но что? Как же плохо, что детали отсутствовали. Всё, что удалось узнать — это было озвучено на заседании суда. От чего такая преданность и молчаливость обычных девок? Запугали крепко? Боятся потерять тёплое место? Не хотят общаться с мелким сбродом, который изображают его люди? Сплошные вопросы. Ефим подловил себя на мысли, что картина была бы полней, присутствуй он на заседании суда.
Прозрение молнией сверкнуло среди тумана мыслей. Вот что так сильно его зацепило. Суд состоялся только над Хорьковым! Его молодая поросль пошла, как свидетели. Новый «Иван» прибрал к рукам годный человеческий материал? Точно, так и есть! Нападение, стрельба, арест и суд были стремительны. Иной раз пьяницы и бутозёры в кутузке отсидят положенное, а потом судья оформит приговор. Здесь же жрецы Фемиды сработали на диво очень споро. Со скоростью высыхания чернил.
Сивый в городе, однозначно! Это его демонстрация силы и показательная расправа руками полицейских. Надо брать этого Немтыря — Забродина за жабры и поговорить по душам. Молодого пацана он расколет быстро. Даже если тот лишь на побегушках, то должен знать источника его, Ефима, несчастий. На всякий случай можно и ювелира потрясти, но селянина никто искать, кроме может родственников и не будет.
Фамилия Забродин показалась Голубцову знакомой. А ведь он уже слышал её и не от кого-нибудь, а от Жернакова Павла Кондратьевича. Тот говорил, что у Щербакова Софрона, который якобы связан со староверами, внук есть и зовут его Забродин
