Начальник милиции – 2 - Рафаэль Дамиров
— Ладно, купи их. И шоколадку возьми. Гвозидики и шоколадку. Запомнил?
— Ага… Это самое… Только я по нулям-на, — Нурик похлопал себя по трусам, будто там были карманы. — Займешь денег до получки? По-братски, а?..
Глава 7
— Сколько?
— Чирик сможешь занять? — ответил Нурик, сделав просящие и чувственные, будто полные слез лишений глаза, ну совсем как у Митхуна Чакроборти.
— Держи, — я выдал ему двадцать пять рублей одной купюрой. — Мельче нету.
На самом деле, мельче у меня были, но ведь как-то странно предлагать большую сумму, когда просят взаймы гораздо меньше. Поэтому я немного слукавил, чтобы осчастливить соседа.
Я знал Нурика, он хоть и раздолбай, но к долгам относился щепетильно. Любил повторять с пафосом одну фразу — Ахметовы всегда платят долги. Так и хотелось ему ответить, что «Зима близко», но не поймет.
И занял я ему денег больше по одной простой причине — мне не хотелось, чтобы он опростоволосился перед комендантом и пришел к ней мириться с каким-нибудь огрызком вместо приличного букета. Все же Василина — далеко не последний человек в нашей коммунальной общажной жизни. Если налаживать отношения, так сразу основательно.
— О спасибо, Мороз! — он ловко выкинул вперед руку.
Цоп, и купюра уже в кармане Нурика.
— Пожалуйста, — цокнул я. — Помни мою доброту. Кстати, о доброте… Ключи на базу…
— Какие ключи? — сощурился Нурлан.
— Харэ жмуриться, я тогда твои хитрые глаза вообще не вижу. Ключи от ГАЗика гони.
— Зачем? — попятился Нурик.
— Нада-а… — шагнул я к нему. — Мы с тобой вчера еще договаривались, что ты мне машину дашь до обеда. Забыл?
— А у тебя права есть-на?
— Есть.
— Покажи, — упорствовал тот.
— Смотри, — я вытащил ксиву и сверкнул красной корочкой. — Здесь все категории у меня открыты. Даже автобус могу водить. Не веришь?
Нурик опустил голову и протянул ключи:
— Только не поцарапай, брат.
— Танк невозможно поцарпапать. Его можно только взорвать.
Сосед сделал огромные глаза.
— Какой взорвать⁈ Ты что? Михалыч с меня шкуру спустит!
— Не боись, ничего твоему ГАЗику не будет.
Но Нурик расслабиться никак не мог. Снова сощурился, поиграл купюрой в пальцах.
— А ты куда на нем? Может, я за руль сяду? У меня выходной-на.
— Вот и отдыхай-на, справлюсь, — похлопал я товарища по плечу и вышел.
Автомобиль мне нужен был для одной простой цели: незаметно следить за квартирой Серовых. Не буду же я под окнами пешком маячить. Это уж очень заметно и подозрительно. А один только вечер — это мало, я чувствовал, что не должен спускать с них глаз, и, кажется, ничто не могло меня сбить с этой мысли. Конечно, лучше бы для этой цели легковое авто достать, но милицейский транспорт — слишком заметный своей желтизной и надписями, а знакомых с гражданскими легковушками у меня не было, оставался Нурик.
Вот и пришлось мне ехать во двор Серовых на грузовике. Благо, когда-то давно я практиковался на подобном, и руки вспомнили. Но, прежде чем тронуться, несколько раз заглох.
Подъехал, встал чуть поодаль, под деревьями, чтобы тень кабину накрыла, и морду на просвет не видно было. Стал ждать. Алёна должна быть дома, по моим «оперативным» сведениям, на работу она сегодня не собиралась, взяла выходной или отгул, не знаю, как там правильно в школе это называется. Если ей сегодня грозит опасность, то, получается, подстерегать она ее может только дома. В обед мы пойдем в кино, а потом надо будет постараться ее утянуть в кафе или ресторан. С Асей напару. А вот сейчас пока будем наблюдать за квартирой.
Я смотрел и смотрел то на дверь подъезда, то на окно. Шторки в квартире Серовых задернуты, похоже, спят еще хозяева. Хотя Серый обещался рано прийти на работу ко мне. Я его предупредил, что он один хозяйничать будет, и книжку там на столе оставил.
Конечно, можно было завалиться к ним домой под надуманным предлогом, но пока что лучше понаблюдаю со стороны — чтобы не спугнуть, ведь и так на кино еле согласилась. Так мне спокойнее. Так я всегда начеку.
Из подъезда вышла девчонка с бантиками, на спине массивный ранец. Не было разделений на девчачьи и пацанячьи у школьных портфелей.
Затем вышел старичок с лохматой, как Пугачева, болонкой. В подъезд зашел какой-то мужик в спецовке и с железным ящиком для инструментов (сантехник, вроде). Потом — тишина.
Прошел час, в Багдаде все спокойно. Как вдруг у окна Серовых я заметил фигуру. Не человечка, а именно фигуру. Потому как в невзрачном сером костюмчике широкого пролетарского кроя, в кепке и со свернутой газетой в руке. Фигура пыталась заглянуть в окно, будто примеривалась сделать что-то скверное.
Что тебе здесь надо сегодня?
Сейчас проверим. Я осторожно открыл дверцу, но та натужно и громко заскрипела на весь двор. А во дворе царила утренняя тишина, лишь птички чирикают, да вдалеке слышен гул машин.
Гремучие пассатижи! Громкий скрежет двери ГАЗика, усиленный и отрезонированный самой полой жестяной дверью, разлетелся по двору победным звуком. Мол, встречайте, Сан Саныч идет! Все сюда смотрите!
Скрип, казалось, ударил незнакомца прямо в спину. Он как-то весь содрогнулся и разом съежился, и, мельком оглянувшись на источник звука, тут же задал деру. При этом рукой с газетой как-то тяжело отмахивал на ходу, будто не газета это вовсе, а сверток, и внутри что-то тяжелое.
— Стоять! — крикнул я и бросился за ним.
До беглеца шагов сорок-пятьдесят, если поднажму, то через минуту догоню, прикинул я. Ведь бегать я умел, научился уже. Но мужик в кепке свернул за дом, а когда я выскочил на то же место за углом, там уже никого не было.
Я остановился и задумался. Куда он мог деться: выскочил на улицу, вариант второй — забежал за другой дом, вариант третий — вернулся в этот же двор, оббежав его, а после затаился в подъезде.
С какого начнем? Пока один проверяешь, второй вариант может оказаться верным — и растять в воздухе, как дым… Я бы на месте беглеца попытался затеряться на улице. Вроде бы, этих тёмных личностей я хорошо понимал. Поэтому решил прочесать окрестности. Скакнул
