Куда Уехал Цирк. Дорога-3. - Елена Лоза
Вот о чем сильно сожалела завхоз, так это, что сметану морозить нельзя! Против заготовки молока и творога, а также сливочного масла, никто уже не протестовал. Видно вспоминали марш бросок по ближайшим фермама, в поисках молока в начале путешествия. Хотя тот поиск был весьма продуктивным! Кроме молока нашли и прихватизировали еще и двух чешуйчатых ребяток. Впрочем, хозяйки в селе тоже были довольны, ведь у них скупили молочку и везти никуда не нужно.
. Ходоки еще раз убедились в правоте тезиса, что командир всегда прав. Ник услышал о происшествии с ящерками практически сразу, ничего удивительного в этом не было, о случившемся гудело все село. Причем происшествие уже обросло невероятно красочными подробностями. Удивительным было то, что Ник с утра пораньше сумел добыть ту самую капусту и с самым невинным видом выставить ее на стол перед ящерками. Ло сделал знак, означающий «всем закрыться», а сам наоборот, включился на полную. За столом повисла напряженная тишина. Профессора прожигали недоуменными и возмущенными взглядами.
Ящерки аккуратно поделили капусту на две порции и не спеша, явно смакуя, подъели угощение. Поблагодарили и поинтересовались: как получить рецепт для производства сего лакомства? Полюбовались на вытаращенные от изумления глаза сидящих за столом людей, пошипели весело. Стали пояснять, что на поставках этого потрясающего деликатеса на их родную страницу, можно отлично заработать. К сожалению, данный овощ у них не произрастает. Столь меркантильный подход к делу вызвал смех, и завтрак продолжился, как ни в чем не бывало. И только Ло и Джонатан быстро переглянулись. Они почувствовали острое разочарование Ника, пробившееся даже сквозь его щит.
Молодежь унеслась на ручей, местами притворяющийся маленькой речушкой, искупаться перед дорогой. Заодно выгулять и выкупать Потапыча и ящерок, а старшая часть команды задержалась за столом.
- Прекраснодушные идиоты! - буквально выплюнул Ник, обведя молча смотрящих на него людей холодным взглядом. - Надеетесь, что все ящерки такие милашки, как эти дети?
- Согласен и просто на идиота, без всяких красивых добавок, - не менее холодно ответил Ло. - Но ящик Пандоры вместе с тобой я открывать не намерен...
- У нас говорят, - в голосе Кианга была значительная доля недоумения, - когда ты силен, сосед кланяется и улыбается. Когда ты слаб, он с интересом разглядывает твой двор. Среди Учителей далеко не все учителя...
- Кианг, у нас есть армия и такое оружие, что вам с Робином его даже представить невозможно, - вздохнул Джонатан. - И у ящеров, думаю, тоже! - посмотрел на явно обиженные лица двух мужчин и опять вздохнул. - Ладно, попробуйте представить снаряд, от взрыва которого погибает все живое на территории в пару квадратных миль. Можете? Нет...
- А то, что хотел бы иметь этот, - Оле смерил Ника уничтожающим взглядом, - не оружие, а подлость - наркота для всей расы.
- И как же ему жаль, что не обломилось, - фыркнула Марья.
- А кстати, почему? - Гари вопросительно посмотрел на дока. - Сначала на рога встали, а потом: спасибо, очень вкусно...
- Ну откуда я знаю? - пожал тот плечами. - Может у них иммунитет вырабатывается, как у нас на ветряную оспу, например.
- Но чтобы получить иммунитет, нужно сначала переболеть! - Ник смотрел в никуда и, кажется, даже не понял, что произнес это вслух.
- Есть еще один немаловажный фактор, препятствующий взаимному вторжению - энергозатраты на перемещения между «страницами», - начал Джонатан, но его перебила Эни, вылетевшая из-за фургона.
- Ой, что я вам скажу! – радостно затараторила девушка. - Оказывается, вчера этой кислой дрянью у ящерок инициировался защитный механизм организма! У детей его нет, а после совершеннолетия молодняк специально травят, и он включается! И их уже ничем, ну совсем ничем, нельзя отравить! - девушка вдруг замолчала, удивленно похлопала глазами и поинтересовалась: - А че это вы на меня так уставились? Еще и ржете?
***
Дорога, слегка пыля, змеиным следом изгибалась между длинных пологих холмов, покрытых зеленым разнотравьем. Как уверяли цирковых жители села, все это зеленое великолепие станет унылым и желтым, как только начнется жара. Но пока окрестности радовали глаз, если не разнообразием, то цветом. С неба лились разноголосые птичьи трели, узнаваемыми были только жаворонки. В траве то тут, то там мелькал рыжий хвост Невса, отправленного в автономку. Менять цвет на камуфляжный ему запретили прямым и однозначным приказом. А то «зверюга» уже научилась трактовать сказанное так, как ему было удобно. Выдавая задание, теперь приходилось обдумывать все нюансы и скрытые разночтения. Невс, осмотревшись, попытался просветить путешественников насчет пятидесяти пяти трав эндемиков, из которых состояли окружающие луга. И уже начал перечислять их названия, но был прерван и послан. Не так далеко, как хотелось бы некоторым, а всего лишь найти место для обеденной стоянки. Желательно в тени и у воды. О четырех всадниках, нагонявших цирк, первым доложил все тот же Невс. Маленькую кавалькаду возглавлял Желчь. Семейство индейцев неспешно обогнало фургоны, вежливо отвечая на приветствия возниц, а также всех, кто выглянул наружу, и приостановилось, двигаясь рядом с фургоном, которым правил Ло.
Ходоки уже поняли, что индейцы - это не белые, для большинства которых невербальные методы общения были тайной за семью печатями. Индейцы почти мгновенно вычисляли, кто тут главный. Обмен приветствиями закончился приглашением на обед со стороны Ло. Со стороны индейского вождя, в виде ответной любезности, предложение показать удобное место для стоянки. Пока фургоны двигались в указанном направлении, Джонатан заткнул кота, шипевшего по связи, что он еще раньше это место нашел, только доложить не успел . Включив селекторную связь, рассказал всем его слышавшим, что просмотрел все материалы нарытые Невсом на Желчь. Оказалось, что в их родном мире Желчь яро ненавидел белых за смерть двух жен и троих детей. Но, тем не менее, он был настолько трезвомыслящим, что первым понял, осознал и, главное, принял мысль, что дальнейшая война приведет к гибели индейцев как народа. За что был обозван предателем, но продолжил гнуть свою линию. Позже был выбран индейскими общинами судьей. Умер рано, всего в пятьдесят четыре года. Его могила даже в наше время является местом паломничества. На фоне всего вышесказанного стоит очень тщательно следить за своими высказываниями.
- Пятьдесят четыре года это весьма почтенный возраст, - не согласился с аналитиком Робин.
-
