Вторая жизнь Арсения Коренева (СИ) - Марченко Геннадий Борисович
— Здравствуйте! — ответил я ей улыбкой на улыбку. — Он и есть. Но вообще-то я пензенский, а в Саратове учился. Вас как звать?
— Наталья.
— А меня Арсений. Будем знакомы!
В этот момент из-за угла дома появилась кошка… Или кот, с ходу, понимаете ли, определить как-то трудно. В общем, серое существо с рыжими подпалинами. Бросило в мою сторону презрительный взгляд и, запрыгнув на перила крыльца, где нагло разлеглось. Наталья погладила его по спинке, и оно, прищурив глаза, довольно заурчало.
— Это наш Маркиз. Приблудился в прошлом году, сам пришёл, мы его и не стали прогонять… А мужа моего Петром звать. Он в больнице хирургом работает. А вы по какой специальности?
— В терапевтическое направили.
— А-а, ясно… А я на часовой устроилась. Сначала ученицей в сборочный цех, а с прошлой осени часовщик-сборщик 4-го разряда. А сейчас в отпуске, вот, уборкой занимаюсь. Закончу уборку — и в детсад за дочкой. Ленке моей три годика. Тут неплохой детский сад, и главное, недалеко. У вас-то своих ещё нет, небось?
— Рано пока, — немного смущённо улыбнутся я. — Надо сначала своё место в жизни найти, на ноги твёрдо встать, а потом уж семью заводить.
Собственно говоря, в прошлой жизни я действовал почти что по озвученному сейчас плану. Вот только с выбором спутницы жизни как-то не задалось.
— Оно и верно, — вздохнула Наталья. — А мы свадьбу сыграли, когда Петя ещё на последнем курсе учился, он тоже в Саратовский заканчивал, пять лет назад выпустился. А я тогда в пединституте училась. Родители мои не одобряли такой ранний брак, но меня было не переубедить. Пошли, подали заявление, через месяц расписались. На свадьбе друзья были и Петины родители. А от меня даже сестра не пришла, младшая, у нас три года разницы. Ну Танька-то просто побоялась, так бы пришла, конечно. Она мне так и сказала… Знаете что, приходите к нам сегодня вечером в гости, а? Часиков в семь вечера. Телевизор посмотрим, чайку попьём с вареньем… Сама варила, смородиновое.
— В гости? В общем-то, делать всё равно нечего, если ваш муж не будет против, то, пожалуй, и зайду.
— Не будет, — улыбнулась Наталья.
Наконец я добрался до двери своей новой квартиры. Выкрашенная голубой краской, местами облупившейся, над косяком засохший букетик какой-то травы, вроде как полыни. Читал или слышал от кого-то, что полынь отгоняет нечистую силу. Но что-то слабо верится, что предыдущая жиличка верила во всю эту мистику, скорее всего, от тех, кто ещё до неё тут жил, осталось.
Дверь была заперта на висячий замок, солидный такой, как говорится, амбарный. Ключ не без труда провернулся, когда я вставил его в замок, и вот я переступаю порог жилища, в котором мне предстоит жить как минимум до следующего лета. Ну а какие были варианты? Гостить в Пензе у матери я смогу только в выходные, тут та же история, что и с Саратовом. В общем, придётся приспосабливаться. Впрочем, в той жизни я бобылём прожил немало, так что нас этим не испугаешь. Хотя в частном доме прежде жить на правах хозяина, путь и временного, мне не доводилось. Но не думаю, что отсутствие тёплого туалета и ванной меня сильно расстроит.
Сени… Кажется, так называется прихожая в деревенских домах. Сразу за порогом половичок. На улице было сухо, так что ноги я вытирать не стал. Просто извлёк из чемодана тапочки, и сразу переобулся. А полуботинки оставил возле порога. Скрипучие доски под ногами, правда, нет таких щелей, куда бы палец можно было просунуть, и то ладно. Лавка, застеленная плетёным ковриком, алюминиевое корыто на стене, рядом на гвоздике — стиральная доска… Понятно, что стиральную машинку я тут вряд ли найду. Придётся ручками стирать, хоть и отвык малость. В общаге после переноса сознания постирать не успел, дома в Пензе стоит «Вятка» — там тоже не было необходимости в ручной стирке. Так что придётся осваивать эту науку заново.
На стене обнаружил сразу два выключателя. Чёрный, пластмассовый «носик» одного из них щелчком перевёл в верхнее положение — лампочка под потоком на витом шнуре провода засветилась жёлтым светом. 60-ваттная, слабенько светит. А второй выключатель зачем? Щёлкнул — больше нигде ничего не загорелось. Тут мой взгляд упал на квадратный люк в полу. Я потянул за кольцо, крышка, будто нехотя, приподнялась, и за ней обнаружился спуск в погреб, из недр которого дохнуло прохладой. Но не сыростью, что уже хорошо, ещё нам плесени всякой не хватало. Внутренности погреба освещались такой слабенькой лампочкой. Значит, именно её и включает второй выключатель. Интересно, кстати, почему выключатель, а не включатель?
Пол посыпан песком, и это правильно, так как земляной пол притягивал бы сырость. В погребе вдоль стен трёхъярусные стеллажи, на которых выстроились в ряд пустые разнокалиберные банки. На каждой слой пыли чуть ли не в палец толщиной, вряд ли прежняя жиличка сюда часто спускалась. В углу нашлось полмешка проросшей и частично позеленевшей картошки, судя по всему, прошлогодней. Интересно, мыши тут есть? Или Маркиз давно всех переловил? Хотя как бы он нашёл дорогу в этот погреб — даже кошки при всей слухах насчёт их связи с потусторонним вряд ли умеют проникать сквозь стены.
Мешок я вытащил наверх и поставил у порога с намерением выкинуть вместе с содержимым при удобном случае. Ещё травануться не хватало.
В общем-то, надо закупить картошкой уже этого урожая, да и прочими овощами, тут и буду, в темноте и прохладе хранить. А заодно солёности, маринады и варенья: по ходу холостяцкой жизни освоил и эту премудрость. А что, банки есть, а ингредиенты прикупить не проблема на местном рынке. Тем более как раз август, всё поспело. Уж если и суждено мне тут прожить целый год, то надо прожить его достойно, не отказывая себе в маленьких удовольствиях.
Закрыв крышку погреба, отправился исследовать внутренности квартиры. Сразу попал в гостиную, с той самой обещанной печкой. Побелка потемнела, особенно над окошком шестка, но для меня такие мелочи были несущественны. Лишь бы газовая горелка исправно выполняла свои функции. Пока проверять не буду, дождусь похолодания и визита Сергей Сергеича.
Вторая комната, где-то вполовину меньше гостиной, оказалась спальней. Кровать одна, но большая, выглядит брутально и крепко. Спинки из покрашенных в голубой цвет металлических прутьев, угловые стойки венчали металлические шары размерами с теннисный мячик, в каждом из которых я отразился в искажённом виде, будто в зеркале «Комнаты смеха». Кажется, этот аттракцион уже появился в нашем пензенском парке имени Белинского. За те дни, что гостил дома, довелось как-то пройти через парк, но конкретно мимо этого аттракциона путь мой не пролегал.
Я попрыгал на двух матрасах, которые лежали, накрытые словно бы сшитым из лоскутов одеялом. Мягко, и при этом подо мной ничего не проваливается и не скрипит. Нагнулся, посмотрел… Точно, это не панцирная сетка, а доски. Ну а что, на досках спать полезно для позвоночника. Можно будет даже один матрас убрать.
Подушек две, одна большая, вторая чуть поменьше. Наволочки вроде чистые. Думаю, во время сна буду обходиться второй, которая поменьше, не настолько я стар, чтобы спать в полусидячем положении.
Выглянул в окошко, открыв заодно форточку — пусть проветривается. Ветки яблонь где-то гуще, где-то пореже были усыпаны плодами, немало их лежало на земле. В основном с моей стороны, у соседей было более-менее прибрано. Ещё на моей стороне росло грушевое дерево, хотя, конечно, груши не южные, такие только на компот или варенье больше идут. Смородиновые кусты я тоже узрел, но уже обобранные, что с моей, что соседской стороны. Понятно, из чего Наталья своё варенье варила, улыбнулся я про себя. Ну и правильно, чего добру пропадать.
Ещё была кухонка. У окна стоял небольшой, с покрытой местами изрезанной клеёнкой столик. Холодильника ожидаемо не нашлось, опять же, что-то можно будет хранить в погребе, там навскидку градусов 10–12 тепла. Тут же находилась абонентская радиоточка в виде висевшего на стене приёмника с пластиковой передней панелью белого цвета в горизонтальные линии. Вилка уже была вставлена в специальную радиорозетку. Повернул ручку громкости, из динамика полилась классическая музыка. Кажется, второй концерт Рахманинова. Который для фортепиано с оркестром. Ну ладно, пусть играет, не самая плохая музыка, хоть я больше предпочитал по старинке «битлов», «перплов» и прочих «зеппелинов».
