"Фантастика 2024-5". Компиляция. Книги 1-25 (СИ) - Ляпина Юлия Николаевна
– Твой отец поистине мудрый человек, ясно, почему Астара так процветает.
– Вам тоже нужно позаботиться об устройстве власти и армии. Вся эта игра в вождя долго не продлится, тебе стоит занять трон, прежде чем появится новый кандидат или кто-то из Совета решит, что ему хочется быть главным. Подобное приведёт к кровавой бойне за место на троне. Ты оттягиваешь неизбежное, но время на раздумья заканчивается. Совсем скоро кто-то другой захочет стать королём. Будь эта страна моей, я бы предпочёл во главе человека мудрого и знающего вес этой ответственности, как ты, Яран.
Вождь поджал нижнюю губу и кивнул, нехотя соглашаясь. Возможно, некоторые мои слова были слишком резкими, но я не хотел смягчать ситуацию. Мой отец заранее думал об этом и готовил Исара к будущему. Но Райян знал, что за спиной Исара будут стоять братья и что в нашей крови самый сильный Дар. Поистине можно доверять лишь родным, а у Ярана осталась одна Аара. Достаточно ли её, Дастана и других имеющихся сторонников? Кто знает, какую поддержку сможет собрать другой кандидат и не переманит ли он нужных людей на свою сторону.
– Я близок к тому, чтобы принять ответственность, но боюсь за Аару, – признался Яран, капнув ароматического масла в латунную чашу с водой. Под ней горела свеча, нагревая жидкость. Прошло всего несколько секунд, и аромат мяты и какого-то цветка в воздухе заметно усилился.
– Как это относится к Ааре?
– Мой народ не приемлет женщину-правителя. У меня был сын – старший брат Аары. Он должен был стать следующим представителем Калануа в Совете. Я потерял абсолютно всех: жену, своих Назари, сына… Поэтому теперь я боюсь за свою дочь. Ей будет необходим муж, способный стать моим преемником и следующим королём. Супруг будет гарантией её защиты.
– Так найди ей подходящую кандидатуру.
– Боюсь, что ни на один из предложенных мной вариантов она не согласится, – отстранённо пробормотал Яран уже скорее себе, чем мне. – А принуждать я не хочу, она возненавидит меня до конца моей жизни, если я попробую надавить.
Нехотя я представил, с какой лёгкостью толпа сметёт Аару после кончины отца. Либо её насильно выдадут замуж, либо сопротивление будет стоить ей жизни. А с её характером второе более вероятно.
Я встряхнул головой, поняв, что начал продумывать действия для решения их проблем. Я шёл сюда не для того, чтобы ввязываться в политику. Да и какой толк от моих советов, когда я и свои-то проблемы решить не мог. У меня не было ни дома, ни семьи, ни цели, и сам я был чужаком среди чужаков.
Глава 6
Живя в Паргаде, большую часть времени я проводил во дворце, исследуя здание, тренируя Аару и Дастана либо просто наслаждаясь полнейшей свободой. Потом стал выходить в город, но всегда в сопровождении принцессы и её друга. Спустя два месяца жизни в пустыне, с наступлением зимнего периода я освоился и начал покидать дворец без предупреждения. При свете солнца погода всё ещё стояла тёплая, поверх основной одежды было достаточно надеть парчовый уличный халат, чтобы не чувствовать прохладу.
Я бродил по садам города, рассматривал и трогал плитку на стенах домов, наблюдал, как местные делали утварь и ажурные светильники из меди или бронзы, как создавали вышивку на ткани или плели украшения из бусин и бубенцов. Почти не дышал, разглядывая стеклодувов за их тонкой работой. Никто не гнал меня, когда я останавливался напротив распахнутых дверей мастерских, наоборот, бородатые старики улыбались и даже намеренно демонстрировали, как создают красивейшие вазы и сосуды из разноцветного стекла. Порогов их мастерских я старался не пересекать, знакомый с традициями. Стоило мне войти, как хозяин начинал предлагать зелёный чай с мятой и сахаром. В первый день я совершил эту ошибку трижды, и к концу дня меня мутило от выпитого.
В отличие от Астары, где шум стоял только на базаре, здесь звуки громкого смеха, разговоров и металлических украшений раздавались буквально на каждой улице. Мужчины украшали волосы бусинами и на пальцах носили перстни, женщины обожали браслеты с бубенцами на руках или лодыжках. Каждый их шаг сопровождался тихими перезвонами, и со временем это стало привычным звуковым фоном, сродни пению птиц на пальмовых и финиковых деревьях.
Жители Паргады привыкли к моему присутствию, но, кроме Ярана и Дастана, никто не называл меня настоящим именем. Для всех я стал Аваре, а Аара продолжала меня так называть из вредности за мою строгость к ней на тренировках. Однако она всё равно знала, кто я такой.
Если же говорить о простом народе, то мне они улыбались открыто, узнавали в лицо, приветствовали кивками или выкрикивали моё новое имя. Глядя на них, я не мог понять, была ли местным известна моя настоящая личность, знали ли они хоть какую-то правду или, может, чувствовали мой Дар? Временами казалось, что все они меня умело обманывали, притворяясь, что не в курсе.
Во время нашего общения речь Аары, Дастана и Ярана была почти неотличима от привычного мне языка. Разве что некоторые звуки они тянули по-другому, делали ударение не совсем верно и временами использовали незнакомые слова. Но язык простых жителей был сложнее, временами из-за акцента речь становилась совсем непонятной, а неизвестных мне слов они произносили в разы больше. Притом произношение одних, бывало, отличалось от выговора других, что усложняло понимание фраз.
– Это диалекты разных племён, – объяснила Аара, прогуливаясь со мной по улицам города.
Она целенаправленно вела меня на восток, упомянув, что сегодня важный праздник – зимнее солнцестояние. На вечернем торжестве будут присутствовать все члены Совета, Яран, Дастан и сама Аара. Остальные ушли первыми ещё до заката, а я увязался за принцессой из любопытства, желая увидеть местные празднования. Аара впервые надела более женственную одежду. Рубинового цвета наряд, состоящий из шёлковой блузы, туго обтягивающей тело, и свободных штанов, сужающихся на щиколотках. На руках принцессы звенели браслеты, а на лодыжках – бубенцы. Уличный халат в противовес яркому наряду был из бледно-золотой парчи. Распущенные волосы украшали бусины и заколки из золота. Карие глаза Аара подвела сурьмой, сделав свой взгляд темнее в наступающих сумерках. Уже слишком похолодало для открытых сандалий, поэтому на Ааре и на мне были туфли с загнутыми носами на плоской подошве.
Я был настолько обескуражен её непривычным чарующим образом, что то и дело разглядывал принцессу, даже не скрывая своего недоумения. Сперва она огрызалась на пристальное внимание, потом приказывала перестать. Я бы хотел, но взгляд сам собой блуждал по её наряду, стоило мне повернуть голову к Ааре. В итоге она смирилась и игнорировала моё «непристойное», по её мнению, поведение.
– Но вы все говорите на знакомом мне языке, – вспомнил я тему начатого разговора и одёрнул себя от разглядывания шагающей рядом принцессы.
– Да, до падения Звезды мы много торговали и сотрудничали с остальным Континентом. Так было легче договариваться о ценах и условиях. Поэтому мы говорим на всеобщем языке, он стал почти родным ещё со времён детства моего отца. Лишь часть фраз или слов из старого языка мы продолжаем употреблять.
– Некоторые используют так много незнакомых слов, что я их с трудом понимаю.
– Это представители самых южных племён, – понимающе кивнула Аара. – Они были более замкнутыми и реже вели дела с северянами, держась за старый язык и традиции упрямее остальных.
– Они не знают языка?
Аара усмехнулась, одарив меня притворно сочувствующей улыбкой.
– Всё они знают и прекрасно понимают, просто их забавляет ставить тебя в неловкое положение и смотреть на растерянность чужака, пока они используют старую речь.
Я ответил ей осуждающим взглядом, и Аара рассмеялась. Мы покинули непривычно пустующие улицы и вышли на свободное песчаное пространство. Прямо посреди песков были установлены шатры. Низкие столы, вокруг которых разложили подушки, чтобы присесть, ломились от угощений. Созданные из полупрозрачного шёлка и бахромы, шатры уважаемых людей выглядели богато. Для простых жителей шатры были в разы проще, но, несмотря на это деление, дети всех сословий бегали туда-сюда, безнаказанно клянча понравившуюся еду у всех подряд, и взрослые делились, если те были вежливы. Повсюду были развешаны ажурные светильники с горящими в них свечами, а в специально расставленных чашах дымились благовония, отгоняющие мошкару и, по вере южан, очищающие пространство от дурных мыслей.
