Математик Боя. Жизнь сильнейшего - Blood_and_Tea
— Ты свалишь, а твой дружок нет, — цыкнул кто-то из толпы. — Все равно уроем!
— Но бить мальчика только потому, что он — шиноби — нечестно! — тут же вскинулся Дай. — Сила Юности не загорится в тех, кто так поступит!
— Да заткнись ты уже, а?
Один шаркающий шаг, и парни резко замерли, будто кролики, загнанные в угол волком. Впрочем, сравнение так себе, лучше сказать, будто они были безмерно-малыми букашками, на которых обратил внимание дракон.
— Ты клановый, Минато? — спросил Сенсома, уже прекрасно зная ответ.
Клановых с бесклановыми не селят в одном приюте.
— Нет, господин, — качнул головой мальчик.
Такой буквально светящейся головой…
— Пойдем со мной, — Бог Шиноби протянул ребенку руку.
Он несмело протянул свою в ответ.
— Дай, можешь здесь закончить, — не глядя на бывшего ученика бросил Сенсома, направляясь в центральный приют.
— Хай! — воспринял это как приказ к легкому спаррингу парень и шагнул к бесклановым.
Центральный приют Конохи воспитывал исключительно шиноби и исключительно перспективных шиноби. Дети в нем начинали постигать науку чакры сразу же, как только достаточно подрастали для этого. В основном тут были бесклановые ребята, но изредка можно было встретить тех, чей клан значился лишь на бумаге — его последних представителей. И если первых активно вербовал Данзо, то вот вторыми больше интересовался Хирузен, как глава селения и тот, кто решает дела с кланами.
Возродить или же нет.
Сенсому на охраняемую территорию приюта пропустили без каких-либо вопросов. И он сразу же нашел директора.
— Здравствуй, Сенсома, — поздоровалась с ним высокая красивая женщина с черными волосами, носящая очки. — Давно не виделись.
— Здравствуй, — кивнул подруге детства Математик Боя. — Утатане.
Бывшая одноклассница была шиноби высшего ранга, но предпочитала больше работать в Конохе. В приюте или в охране территории. Ее муж — еще один одноклассник Сенсомы — Хомура тоже был «домоседом», но он занимался разработкой и совершенствованием кукол и был ведущим лицом шиноби-кукольников всей Страны Огня.
— Ты привел нам ребенка? — женщина посмотрела на Минато. — Привет, мальчик. Скажи мне, как тебя зовут?
— Его зовут Минато, — опередил ответ ребенка Сенсома. — Минато Намикадзе.
Ребенок удивленно распахнул синие глаза — он такого ответа явно не ожидал. Как не ожидала и Утатане, нахмурившаяся, изучая мальчика взглядом.
— Ты уверен, Сенсома? — она хмыкнула, остановив взгляд на волосах. — Сходство есть… но клан Намикадзе был уничтожен. Хиномару, вроде бы, погиб на фронте с Землей.
— Это его сын, — кивнул Сенсома. — Похоже, его случайно определили в приют для детей юхеев. Теперь он под твоей ответственностью.
— Клан Намикадзе был полон прекрасных людей, — улыбнулась женщина мальчику. — Мы позаботимся о тебе, Минато.
Она поняла все правильно. Сын Минато Хиномару или нет — это не так уж и важно. Не важнее возможности возродить в будущем полезный клан. Да и у Данзо полно других кандидатур — одного ребенка можно у него и сжулить.
Сенсома вздохнул — сделал доброе дело, но душа все так же полна тупой боли. Значит, нужно делать плохие дела.
И, не сказав никому больше ни единого слова, он направился в Страну Ветра.
* * *
— За проход придется заплатить, — гадко ухмыляясь, произнес один из бандитов, преградивших ему дорогу.
Математика Боя знали все в мире, но, естественно, не в лицо. И уж тем более не в капюшон, которым он его сейчас закрывал. Ренегаты, дезертиры и просто нукенины сейчас наполняли все страны — последствия отгремевшей войны. Однако, Сенсома никак не ожидал встретить подобный сброд практически на границе Огня и Ветра — Великих Стран, которые все еще, номинально, вели между собой военные действия.
Тем не менее, отряд перед его лицом иллюзией не был.
— Я хочу вас убить, — честно признался он им. — Бегите.
— Да убивай сколько влезет, мужик! — хохотнул один из двух, судя по всему, главарей. — Мы с братом тебя остановим!
В голову врезалась мысль. Будто бы кто-то вдарил по Математику Боя гигантским молотом, вбивая в него догадку, до которой, по сути, он мог допереть и сам, но почему-то этого не сделал. Безымянный бандит помог Богу Шиноби куда лучше, чем просто средство от стресса.
Да и маловато их для его снятия.
— Нет, — Сенсома шагнул вперед, спокойно напарываясь грудью на ближайший клинок и тем самым ломая его. — Не вы. Не такие братья.
Он убил их быстро. Быстро потому, что ему очень хотелось исполнить свою задумку как можно раньше. Простых бандитов он просто разорвал, не особо заботясь об их внешнем виде, а вот братьев не калечил, и даже не убил. Лишь избил до полусмерти, да усыпил гендзюцу. Запечатал их тела в свои печати для переноса и быстрым шагом направился вглубь Страны Ветра.
Остановить себя может только он сам — никто во всем мире не спасет мир от Математика Боя, если тому вздумается его уничтожить. И Сенсома не хотел уничтожать мир, но он не собирался так просто спускать миру свою боль. Ну уж нет — если после уничтожения Суны на него пойдут все разом — им же только будет хуже.
Однако, не всегда стоит руководствоваться своими эмоциями. Да, по совести он прав, но его правда будет стоить многих жизней. Многих жизней хороших людей. Да, он в любом случае не оставит Чие в покое, но… похоже, что у него появилась возможность не переходить черту.
Остановить себя может только он сам? Это спорное заявление. Но Данзо никогда не владел истинным Нечестивым Воскрешением — он не знает настоящих возможностей Сенсомы.
Силой ему не помешать, но остаются слова. Слова Хирузена лишь раздражают — он не может указывать ему. Данзо не скажет ничего нового — он сам прекрасно понимает Сенсому. Озин далеко. Дети… всего лишь дети. Мито потеряна так же, как и Ошими.
И никто больше не может повлиять на Сенсому. Никто… из живых.
— Я нуждаюсь в учителе, — выдохнул Сенсома, распаковав, наконец, бандитов, добравшись до безлюдной пустыни. — И я могу удовлетворить свою нужду.
Техника Нечестивого Воскрешения обволокла тела своей мистической чакрой. Сенсома почувствовал ее природу — это была сила другой стороны — сила того, кого клан Узумаки назвал Шинигами. Его ритуал исказил мироздание,
