Ведьма повелителя драконов - Татьяна Озерова
Я посмотрела вслед удаляющемуся повелителю драконов, глянула на солнце и перевела взгляд на коня. Кивнула воинам, и они споро занялись сборкой мешочков в сумки.
Пусть так. Я приняла дар, как была обязана. И продала товары, как и собиралась.
Дракон захотел отблагодарить. И отблагодарил. Захотел купить товары. И купил. Мне ни за один из этих товаров не стыдно. Каждому из них будут рады в его замке.
Надо возвращаться. Чернуша обрадуется, что я вернулась намного раньше, чем ей говорила.
Полпути с ярмарки до моего озера, меня ощутимо потряхивало.
Нервы были натянуты не хуже тетивы лука перед выстрелом. Уж слишком насыщенный оказался день. Сначала на озере эти наезды, потом на ярмарке встряска с “женихами”. А теперь и тлеющее бешенство на повелителя. Вот ведь!.. Ррр…
Ладно, ну его. Переживу. Я погладила своего красавца-коня по мягкой густой гриве и заставила себя успокоиться.
Белоснежный конь под седлом оказался чудесен: шёл ровно, мягко и очень быстро.
В конце концов я всё же расслабилась во время поездки. На глаза, правда, то и дело наворачивались злые слёзы, но я даже не совсем понимала, отчего это я на слезе.
Для вида я покопалась в себе, а потом махнула рукой, мало ли какая нервенная реакция у моего молодого организма.
Воины повелителя ненавязчиво ехали следом и оставили меня, когда я пересекла реку — всё верно, здесь заскальная ведьма вступала в полную силу, и в сопровождении уже не было нужды.
Я ожидала, что Чернуша встретит меня после реки, но её не было. В моей душе поселилась тревога.
Конь-умница, понял меня сразу и пустил галопом. Мягко и стремительно домчал меня до озера и до дома.
— Чернуша! — крикнула я. — Я здесь! Посмотри…
И осеклась, заметив на крыльце…
Сорвалась с места, бегом, стремглав, подлетела к тёмному пятну на ступеньках, и… подняла на руки лежащую безвольной тряпочкой мою красавицу-кошку.
«Ты долго», — шепнула Чернуша у меня в голове.
А я… расплакалась.
Прижимала её к себе, гладила по тусклой шёрстке, вливала и вливала в неё свою магическую силу. Ведь теперь я точно знала, почему ведьмы не покидают озеро.
Наблюдая, как зеленеют посеревшие глаза, чувствуя, как крепнет вялое тельце в моих руках, я рыдала и шептала, обещала, клялась, что ни-за-что, никогда-никогда больше не оставлю озеро.
«Да успокойся уже, жива я, жива», — проворчала Чернуша знакомым звонким голосом, — «хватит в меня магию вливать, а то придётся к повелителю драконов ехать, чтобы восстановил тебя».
Я перевела дыхание и погладила духа-хранителя по блестящей шёрстке и заглянула в сверкающие лукавыми изумрудным блеском глаза.
— Поэтому не сказала мне о последствиях? — упрекнула я её. — Решила меня проучить?
«Нет, Ольга», — вздохнула Чернуша в моей голове. — «Это выверты ведьминских законов. Ты не имеешь права отказываться от даров. А я не имею права говорить тебе целый ряд жизненно-важных вещей».
Глава 17. Законы
— Чернуша-а-а, — я уставилась на кошку на моих коленях.
Эта очаровательная нахалка вольготно развалилась на мне, довольно жмурясь и подставляя плюшевое горлышко под мои пальцы.
Совершенно не выглядела умирающей. Наоборот. Похоже я и в самом деле с перепугу влила в неё через чур много магии.
Вовремя она меня остановила. Даже не сомневаюсь, какой именно способ предложил бы повелитель драконов для восстановления моей неразумно растраченной магической силы.
— Чернуш, — снова позвала я, потому что она не ответила, — а, Чернуш?
«Чего?», — лениво отозвалась она, отодвигая крыло от моего локтя и приоткрывая на меня один глаз.
— Ты издеваешься надо мной? — устало спросила я. — Жизненно важные вещи? Да ещё и целый ряд?
«Агамс», — её голос в моей голове прозвучал ворчливо, — «жизненно важные, некоторые смертельно опасные, а говорить мне их тебе нельзя. Запрет. Такие дела, ведьма. Давай спать».
— Ты же не спишь.
«Ты поспишь, а я подремлю. Ты нервная, а я уставшая. Тебе надо силы восстановить, а мне переварить всё твоё магическое, что ты на меня вылила».
Я подумала, переложила кошку со своих колен на крыльцо и встала, оглядываясь.
Судя по всему, моё погружение в жизнь заскальной ведьмы резко перестаёт быть томным.
Похоже, дух-хранитель питается напрямую от моей магической силы.
Меня шатнуло, но я устояла. Чернуша права. Надо поспать. И завтра на свежую голову сообразить, чем мне это всё грозит.
Я посмотрела на коня. Белоснежный красавец неспешно щипал густую зелёную траву у озера. Похоже с едой и водой для него пока вопрос решён. Надо только расседлать его, нехорошо оставлять в сбруе.
Со всеми ремешками седлом и прочим я кое-как разобралась, и коняка благодарно потёрся о меня головой.
— Надо придумать тебе имя, — погладила я его по носу и огляделась, — ты же тут разберёшься, что тебе есть и пить? Дождя ночью не будет, а завтра я тебе найду место для ночлега.
Мне показалось, конь меня понял, тихо заржал, подошёл к воде и стал неспешно пить.
Точно пора спать. Но сначала я задам вопрос о прежней обладательнице тела, в которое я попала. Тот самый вопрос, который я раньше никак не решалась задать.
— Чернуша, скажи, — заходя в дом, окликнула я кошку, — с чего Ольга топиться-то решила? Не хотела столетиями на озере сидеть? Или под дракона ложиться?
Кошка отозвалась после долгого молчания. Думала уже не ответит.
«Она не топилась», — крайне осторожным тоном сказала она, — «выкрала у матери ключи от чердака, нашла там дневник Вирги, эта полоумная перед уходом с озера совсем из ума выжила. Ольга вбила себе, что если выплыть на середину озера и нырнуть, то там где-то есть некий камень, который решит все ведьминские проблемы разом».
— Все разом, — хмыкнула я, проходя в просторную спальню с красивейшей резной мебелью, роскошным ковром и удобнейшей кроватью.
«Я и говорю, из ума выжила старая», — в тон мне хмыкнула Чернуша, приземляясь чёрной бабочкой на изголовье кровати и сложила бархатные крылья. — «Я над ней летала, пока Ольга ныряла, пыталась уговорить. Но разве эту бешенную остановишь, если что вбила в голову. В общем, когда я её перестала слышать… вынырнула ты».
Я поневоле посочувствовала. Это сколько уже кошка девчонок проводила? С рождения ведь с ними.
«Не надо меня жалеть, Ольга», — жёстко произнесла Чернуша, правильно уловив смену моего настроя. — «Да, терять каждый раз нелегко и больно. Но в целом моя вечная жизнь легка и приятна, и становится даже весьма интересна, когда глупые девчонки резко начинают
