Мариан. Крылья для феникса - Вероника Азара
— Мне за скотиной ходить некогда. Только коровушку держу, без молока плохо. А вот огородик меня радует да балует.
— Он тебя всегда баловал, с малолетства, — посмеивался Егорыч.
— Это как же с малолетства, — доктор даже подпрыгнул. — Сколько же вам лет?
— А это нам без надобности. Живётся да и живётся. Придёт время — помрём, нас не спросят.
— Я его уж в возрасте помню. Мой батюшка у него советов спрашивал, — вмешалась баба маня. — А я уж восьмой десяток заканчиваю. Так сколько ему лет только поп сказать и мог. Да церковь сожгли и попов больше нет.
Старик посмеивался. За разговором не заметили, как наелись.
Егорыч сразу посерьёзнел.
— Ну, теперь говорить будем. Со всеми, кроме тебя, — он показал на Мариан, — разговор Марья поведёт. А вот ты со мной поговори-ка. Смотрю я на тебя, вроде есть ты, а вроде нет. Не пойму никак.
Хозяйка всех, кроме Мариан, вывела из дома и завела разговор про житьё-бытьё. Когда Лена попросила что-нибудь ей, если можно, о судьбе рассказать, старушка уставилась на неё, как на умалишённую, и ответила:
— А чего с тобой о судьбе говорить, когда твоя судьба вокруг тебя уж не первый год ходит, — она махнула рукой на побагровевшего Никиту. — А ты хвостом перед другими виляешь. Ещё годик повиляешь, и прощай судьба.
После этакого, Лена примолкла, и уже не слышала, о чём говорили Баба Маня, профессор, и отошедший от смущения Никита.
Солнце клонилось к закату, когда из дома вышла Мариан.
— Баба Маня, вас Егорыч зовёт.
Старушка подхватилась и поспешила в дом, остальные выжидательно смотрели на девушку. Первым не выдержал доктор.
— Ну, как оно?
— Плохо. Доктор, вы меня ещё раз сюда привезти сможете?
— Конечно, только зачем?
— Потом, всё потом, пожалуйста. Я сейчас не в силах говорить. В дом пойдёмте.
Снова поднялись в дом. У окна за столом сидел только Егорыч. Доктор бросился к старику. Теперь его можно было так назвать, настолько измождённым он выглядел. Но знахарь решительно отстранил врача.
— Иди, иди, медицина, тут ты не помощник. Я вот отварчику попью, да посплю. Ночевать здесь останусь, а вам надо домой спешить. Не то искать начнут. Там и так беспокойство одно.
Все дружно посмотрели на бабу Маню. Она махнула им рукой на выход и вышла следом.
— Вы уж не обессудьте, что выпроваживаю, а только отдых ему нужен. Ты, девонька, — она повернулась к Мариан, — приезжай, как сможешь, но поспеши. Дело у него к тебе большое. Многому научить может. Вот я вам тут на дорожку собрала. До машины своей доберётесь, там и поедите. Как стемнеет дорогу не найдёте, ещё ноги переломаете!
Протянула корзинку, прикрытую белой тканью.
Гости встревоженные переглянулись.
— Может нам остаться? Поможем, если что.
— Да чем же, молодой, поможешь-то? Ладно, доброго вам пути, а я пойду, гляну, как там Егорыч.
После того, как баба Маня ушла, все повернулись к Мариан.
— Ну, пора в путь, иначе пока светло не дойдём.
Её голос звучал так глухо, Никита даже встревожился.
— А ты-то как, дойдёшь?
— Дойду, куда деваться.
— Не говори загадками, я терпеть этого не могу! — Лена не выдержала и, как всегда, начала возмущаться.
— Не буду, только дайте мне поспать. До машины дойду, дорогой посплю, а завтра поговорим, сейчас сил нет. Всё завтра.
Шли по деревне, словно по кладбищу. В длинных тенях старые дома смотрелись надгробиями, под которыми схоронили жизнь. И радостную, полную счастья, любви и песен, и со слезами от горя и обиды. И со смехом детей, и с плачем по ушедшим. Горожане жались друг к другу, словно эти дома могли и их утянуть в то, своё, прошлое, которого уже не может быть...
Лес стоял ещё темнее, чем деревня. Компания невольно примолкла и ускорила шаг. Только когда показалась блеснувшая на последних лучах солнца машина, все облегчённо выдохнули и ещё больше ускорились.
Обратный путь прошёл в тишине. Машину вёл Никита. Лена и Мариан устроились на заднем сиденье, где Мариан положила голову Ленке на колени и утомлённо закрыла глаза. Подруга тоже молчала, иногда поглядывая на Никиту в зеркало заднего вида и всё чаще встречаясь с ним взглядом. Доктор, севший впереди, тоже притих, что-то записывая в свой блокнотик.
У дома Мариан распростилась с компанией и договорились о встрече на завтра. Окна квартиры стояли тёмными, значит Дарья опять где-то гуляла...
Даша появилась поздним вечером. Влетела в квартиру как на крыльях. Было видно — счастлива. Мариан молча посмотрела на неё, и не стала ни о чём спрашивать. Захочет, расскажет сама. Только не о чем рассказывать, и так знает в какую беду попала дурочка, а сделать ничего нельзя. Во всяком случае она не может, не имеет права, потому, что Марина и не стала бы. Скорее всего, просто вытирала бы слёзы, когда эта глупышка начнёт плакать. А начнёт скоро. Ну да ничего, она девочка крепкая, гораздо крепче тех, кто роет им обеим большую и глубокую яму.
Утро принесло дождь. Воскресенье не радовало, теперь всё равно будни или выходные. Она впервые в жизни безработная. Поговорить с Дашей необходимо когда никого в доме не будет, а в любой момент могут появиться друзья.
Даша категорически отказалась пойти прогуляться. Мариан не хотелось, чтобы девушка присутствовала при разговоре, хватит ей и своих проблем. Потом Лена всё расскажет.
Пока спорили, раздался звонок и, открыв дверь, Мариан увидела счастливого до невозможности Никиту, державшего под руку Лену.
— Мы женимся!
Слова они произнесли в один голос, едва переступив порог. Сказали и рассмеялись. После чего, перебивая друг друга, стали объяснять — оказывается, вовсе не репетировали такое начало.
Мариан улыбалась, но Лена быстро почувствовала её настроение и оттащила в сторону.
— Говори, что стряслось?
— Плохо дело. Дашу хотела из дома отправить, а она не уходит. Разговор её расстроит, а это ни к чему. Ты смотри за ней внимательно, когда меня здесь не будет. А ещё не понимаю, тревога у меня со вчерашнего
