Тафгай. Том 9 (СИ) - Порошин Влад
— Здравствуй, Иван, — поздоровался со мной низенький, круглолицый и квадратный мужчина, появившийся около хоккейного борта. — Меня зовут Толь Толич, кхе, будешь играть под моим руководством.
— Приветствую, — ответил я, резко и эффектно затормозив на две ноги рядом со своим новым тренером. — Где коллектив? Почему никто не разминается? Время — деньги.
— Ты только не нервничай, — занервничал Толь Толич, который внешне так сильно мне напомнил мультипликационного гнома, что я еле сдержал смех. — Ты не забывай, что мы не профессионалы. У нас любительская заводская команда. Летом играем в футбол, зимой для поддержания формы в хоккей.
— А что вы делает осенью и весной? — съязвил я. — Играете в домино и городки?
— Ты только не нервничай, сейчас мужики переоденутся, — замялся мой новый старший тренер, пропустив колкость мимо ушей. — Ты мне лучше ответь: на какой позиции тебя лучше использовать?
— Сейчас посмотрю, на что годятся твои парни, и вместе подумаем, — ответил я и продолжил наматывать круги, развернувшись спиной вперёд.
Глава 7
«Здравствуй, племя младое, незнакомое», — усмехнулся я про себя, окинув взглядом будущих партнёров по команде. Хотя один знакомый всё же среди этих парней затесался. Им был тот самый вчерашний Гаврила, который обвинением в воровстве денег хоккейной команды обидел меня до глубины души. И в данный момент времени он стоял на точке вбрасывания и, криво ухмыляясь, намеревался это вбрасывание у меня выиграть.
Ещё я невольно обратил внимание на одного из защитников команды, который разительно выделялся ростом и телосложением. Этому, в прямом смысле слова, богатырю природа отмерила два метра в высоту и метровые плечи в ширину. Даже я со своим ростом метр девяносто на его фоне смотрелся довольно скромно. И все звали этого богатыря, не то по фамилии, не то по прозвищу, Боговик. Забавно, что с ним в паре играл парень по фамилии Богомаз. Созвучное получилось сочетание защитников.
«Боговик и Богомаз переехали БелАЗ», — улыбнулся я про себя и когда старший тренер Толь Толич бросил шайбу на лёд, заметно быстрее Гаврилы выбил её защитнику своей пятёрки. Сразу надо сказать, что в команде этого «Машиностроительного завода» имелось в наличии два вратаря, две пятёрки полевых игроков и два запасных паренька, которые ещё учились в десятом классе местной школы №1. Кстати, такой состав был оптимальным для любительского хоккейного коллектива, проводящего все свои матчи на морозном уральском воздухе. В три пятёрки, а тем более в четыре никто в здравом уме при минус 15-и градусах Цельсия не играет.
— Дай! — постучал я клюшкой по льду, заложив небольшую дугу в средней зоне.
И тут Гаврила, прихватив мой корпус клюшкой, наивно попытался меня заблокировать. Однако я, получив пас от защитника, неожиданно ударил по тормозам и этот резкий как газировка паренёк под хохот остальных хоккеистов эпически грохнулся на задницу.
— Пас! — потребовал от меня мой крайний нападающий, рванув вдоль правого борта.
«Не пасом единым жив хоккеист», — подумал я и очень перспективную передачу, которую бы сделал в реальной игре, не отдал. Мне сейчас важнее было определить уровень моих будущих одноклубников. Поэтому я, очень резво набрав скорость, сам в одиночку буром попёр на противоположные ворота. Первым на мой проход среагировал один из крайних нападающих противоборствующей пятёрки. Он на хорошей скорости подъехал ко мне и попытался хоть как-то выбить шайбу в сторону. Однако я жёстко двинул его плечом в плечо и быстро потерял из вида.
А уже через секунду на чужой синей линии меня встретила пара защитников Боговик и Богомаз. Богатырского телосложения Боговик покатил навстречу, а его более хитрый партнёр чуть-чуть откатившись назад, принялся страховать, надеясь, что я ошибусь и потеряю шайбу, толкаясь с его могучим напарником. Всё это я просчитал за считанные мгновенья и практически на автомате, показав корпусом, что сейчас полезу через центр, резко ушёл влево, прокинув шайбу Боговику между коньков. Хоккейный Илья Муромец от неожиданности покачнулся и, еле удержавшись на ногах, мгновенно остался позади. А его хитренький партнёр даже глазом не успел моргнуть, как я, обогнув его по дуге, выкатился один на один с вратарём.
Какой был передо мной голкипер заводской хоккейной команды, первый номер или второй, разбираться я не стал. За шесть метров до рамки, несколько раз резко переложив шайбу с внешней стороны крюка на внутренний, я без замаха швырнул её низом точно между вратарских щитков. И голкипер, запоздало упав на колени, первым делом посмотрел назад, где чёрная замёрзшая на морозе шайбу лежала в сетке ворот. «Прошел, словно стальной нож сквозь мягкий кусок сливочного масла», — подумал я, молча в полной тишине покатив на центр поля.
— Толь Толич, надо бы повторить, что-то я не успел разобраться в чём тут хунд беграден, — криво усмехнулся я.
— Хунд что? — не понял меня гномоподобный наставник местных футболистов и хоккеистов.
— Наша звезда спорта ещё не разобралась, где тут собака зарыта, — недовольно проворчал мой крайний нападающий, которому я зажили передачу.
— Вижу, что кроме футбола, хоккея и домино, ребята учат языки. Что ж похвально, — хохотнул я, встав на точку вбрасывания.
— Кхе, — кашлянул Толь Толич и крикнул своим «крылатым заводским гусарам», — собрались! Повнимательней в защите!
«Да-да, в защите повнимательней, в атаке поточнее», — пробурчал я про себя, перед тем как во второй раз подряд выиграть вбрасывание. После чего откатился на свою синюю линию и, получив обратный пас от защитника, для чистоты эксперимента проехал с шайбой за свои же ворота и уже из-за них рванул в атаку. «Посмотрим, на что вы годитесь», — бубнил я про себя, объезжая игроков чужой пятерки, словно стойки в гигантском слаломе. И мне даже не пришлось клюшкой вытворять что-то сверхъестественное, я уходил от соперников исключительно за счёт скорости и более качественной работы коньками.
И лишь когда меня встретила пара защитников Боговик и Богомаз, пришлось немного попотеть. За несколько метров до защитников я сначала качнул корпусом влево, затем вправо, а сам, резко ускорившись, пошёл через центр. Боговик пропустил меня, не создав никаких проблем, а вот более хитрый Богомаз чуть-чуть зацепил крюком клюшки мой корпус, но без серьезных последствий. «Уже хоть что-то», — успел подумать я, выкатываясь на одинокого и всеми брошенного голкипера заводской команды.
«Ну, товарищ вратарь, держи!» — буркнул я про себя и, немного сместившись влево, сделал самый настоящий богатырский замах. Кипер смело выкатился на встречу и раньше времени рухнул на лёд, наверное, решив, что погибать так с музыкой. Однако убивать простого смертного заводчанина в мои планы на сегодня не входило. Вместо убойного щелчка я опустил клюшку вниз, подгрёб шайбу под себя и на хорошей скорости объехал и распластанного голкипера, и рамку ворот, и уже, выскочив перед пустым правым углом, швырнул шайбу в сетку.
Однако мой цирковой хоккейный слалом от ворот до ворот не все встретили аплодисментами. Если быть точнее, то похлопали в ладоши лишь двое наших запасных хоккеистов. А остальные парни, которые сейчас находились на льду, смотрели на меня насторожено и враждебно.
— Извините, мужики, — сказал я. — С этой секунды играем в пас как по учебнику. Отдал, открылся, упал, забылся. Шайба летит быстрее, чем хоккеист скользит на коньках. Хоккей — игра командная. Это я так порезвился из-за длительного хоккейного простоя. Толь Толич, бросай шайбу, хватит сиськи мять.
* * *После первой тренировки в сезоне меня разрывали на части противоречивые чувства. С одной стороны я снова вернулся в хоккей, а с другой — команда, в которой мне позволили играть, была в прямом смысле слова безнадёжна. Кончено, не все парни этой заводской ледовой дружины являлись обычными неповоротливыми деревенскими увальнями. С координацией движений и с игровым мышлением у половины был полный порядок. Особенно мне понравился мой правый крайний нападающий, который неплохо знал немецкий язык. Но абсолютно у всех зиял огромный провал в базовой коньковой технике. Те знания, которые в Канаде обычно дают детишкам с шести лет, этих ребят просто миновали.
