Повелитель душ 2 - Владимир Владимирович Кретов

И это правило «толстых тёток» работает обычно только в столовых. Тут, в имении, даже в общем зале — уровень как минимум кафе, но правило поварихи из столовой, всё равно, сработало.

Оксана Владимировна сразу же, как зашла в малую трапезную, пустилась в слёзы. Она бухнулась на колени:

— Николай Фёдорович, простите дуру! Меня поставили в безвыходное положение, и клянусь, я не знала, к чему это приведёт! Меня уверяли, что это лишь предупреждение и в порошке слабительное. Меня даже заставили попробовать его эффект на себе! Всё… работало по назначению. Видимо, потом пакет подменили…

Мой отец наклонился и, подняв повариху с пола, усадил за стол. Сам сел напротив и попытался успокоить всхлипывающую женщину:

— Я в курсе, что Ваша семья пострадала из-за рода Лесковых, принял меры, чтобы подобного не повторялось и сейчас приказал приложить все силы для поиска Ваших родных. Однако, в случае, повторение подобного, настойчиво рекомендую сразу же докладывать нашей службе безопасности. — Отец кивнул на Афанасия Олеговича, что стоял у стола неподалёку. — Договорились?

Женщина снова заревела и попыталась бухнуться на колени прямо из-за стола, но её удержал уже глава нашего СБ и начал задавать наводящие вопросы:

— Оксана Владимировна, всё в порядке, Николай Фёдорович Вас не винит — наоборот, хочет помочь. Так что давайте теперь, уже в более спокойной обстановке ещё раз поговорим о человеке в маске и капюшоне, что с Вами встречался, когда передавал порошок. Вы сказали, что у него был молодой голос, и что он, по Вашим ощущениям, немного нервничал. Может, вспомните что-то ещё?

Повариха бешено закивала на слова СБ-шника и вытерла тыльной стороной ладони слёзы со своего раскрасневшегося и немного опухшего лица. Затем, задумалась на несколько секунд и вздохнула:

— Не знаю, стоит ли это, вообще, говорить…

На что СБ-шник тут же её подбодрил:

— Ещё как стоит! Говорите всё. Даже то, что Вам может показаться незначительным.

Женщина выдохнула, собралась с мыслями и озвучила:

— Мне показалось, что голос мужчины, в маске, который дал мне сегодня порошок, был мне чем-то знакомым. Этот мужчина будто изменял… как его. — Повариха покрутила в воздухе своей правой пятернёй. — А, тембр! Он будто изменял свой тембр, но что-то мне всё равно показалось знакомым.

Афанасий Олегович тут же потерял интерес к поварихе и достав планшет, набрал номер:

— Рубен, загрузи карточку Лазутиной Оксаны Владимировны в базе служащих роду. Загрузил? Посмотри, вдруг кто-то из её возможных контактов имел какое-то отношение к криминалу и сегодня умер? Если база не обновлялась сегодня — обнови. Обновлялась? Отлично. Так есть умершие за сегодня? Хрулёв? Найден с перерезанным горлом? Всё, благодарю.

На фамилии «Хрулёв» глаза женщины расширились:

— Да! Голос был немного похож на Хрулёва! Это сын моей подруги из техникума. Он… умер?

Глава нашей службы безопасности кивнул:

— Увы. И он, и, скорее всего, Ваша подруга. Оксана Владимировна, спасибо за информацию, Вас проводят в гостевые покои.

Долго упрашивать женщину не пришлось, а как только за ней закрылась дверь, отец не выдержал:

— Афанасий, что ты там узнал? Рассказывай!

Наш СБ-шник взял со стола свою папочку, закрыл и положил себе подмышку:

— Николай Фёдорович, после последнего покушения, ниточки вели к зарубежным исполнителям и я пробил лучших из них, другие просто не согласились бы на такую авантюру, как уничтожение княжеского рода в Российской империи. За «дополнительную» информацию пришлось доплатить очень немалые деньги. Всё будет в квартальном отчёте. Так вот, «Бирмингемцы» — лучшие зарубежные наёмные убийцы. Их стиль — найти преступника, доказательства его вины, и шантажом заставить того работать на себя. Можно и не преступника, но в любом случае человека, на кого есть компромат. Именно с таким человеком встречалась Оксана Лазутина, и именно он передавал той яд. То, что их связной оказался из круга знакомых нашей поварихи — это преступный почерк «Бирмингемцев». Автограф, если будет угодно. Визитка для тех, кто «в теме». И сразу после того, как Оксана Владимировна выполнила, что от неё требовалось, связного пустили в расход, чтобы обрубить все возможные концы.

Я совсем по-другому посмотрел на главу нашего СБ. Да это Шерлок Холмс, Эркюль Пуаро и Коломбо в одном флакое — местного розлива! Откровенно говоря, мне он показался немного странным в начале, но теперь я полностью понимаю, почему он служит нашему роду на такой высокой должности, имея всего один пробуждённый колодец — он настоящий самородок! Имея лишь обрывки данных, он смог найти исполнителя! И это несмотря на то, что те «обрубили концы».

Отец же потёр ладонью глаза и тяжело вздохнул:

— Хорошо, имя исполнителя тут, в Империи, мы нашли. Но где конкретно его искать, чтобы спросить на счёт заказчика — это неизвестно?

Афанасий развёл руки в стороны:

— Увы, со смертью Хрулёва, эта ниточка, действительно, перерезана.

Тут я не выдержал и поднял руку вверх:

— Поправочка! Ничто ещё не перерезано.

Отец с Афанасием синхронно перевели свои взгляды на меня и после секундной паузы, отец спросил:

— Ты про что?

Я же в ответ лишь усмехнулся:

— Мы знаем, что убийство Хрулёва было сегодня, и если придём на точное место его смерти, то, мне, конечно, придётся попотеть и потратить много времени… — Моя усмешка превратилась в оскал. — Но я смогу верну его с того света, чтобы допросить!

Глава 11

Москва. Кусково. Московская магическая академия. Кабинет ректора. Ректор Московской Магической Академии — Строгов Дмитрий Витальевич.

За столом, заваленным огромными стопами бумаг, сидел мужчина в сером костюме, который, надев на нос очки, писал что-то убористым подчерком в документе что лежал перед ним на столе.

Мужчина выдохнул, почесал подбородок и, обдумав несколько секунд мысль, продолжил писать.

Вдруг, дверь в кабинет со скрипом отворилась, и на пороге показался декан факультета боевой магии — Горлукович Виктор Александрович. Он зашёл внутрь, прикрыл за собой дверь и спросил:

— Дмитрий Витальевич, звали?

Ректор тут же прервался и отложил документ в сторону — на пачку бумаг, заполненных таким же убористым подчерком. Затем, встав из-за стола, подошёл к тумбочке со стоящим на ней чайником:

— Виктор Александрович! Да, есть что обсудить. Вам чай или кофе?

Горлукович махнул рукой:

— Ничего не хочется.

Ректор открыл