Право убийцы – 2 - Валерий Александрович Гуров
Я даже замер, разглядывая разворачивающуся внизу битву. Я прибыл слишком поздно, и я не успел вмешатся. Девушка, мне не знакомая (с одной стороны, это даже хорошо — значит, не с Энергии), пыталась защититься от приближающихся к ней энергетических материальных хищников. Я даже проверил взглядом Пуша, уточняя, что он точно тут. Внизу же два похожих на призраков адских гончих существа быстро наступали на девушку. Она сумела поставить между собой и врагами водяную стену, но даже я осознавал, что это лишь досадная помеха на пути псов.
И они это доказали, резко прыгнув с места, пробивая водяную пленку и нападая на девушку. Как только они ее коснулись, то пропали все — и псы, и девушка, и магия. Осталась лишь круглая печать с символом Энергии на полу. Так вот как выглядит ловушка с моей стихией!
Значит, специализацию закончил еще один студент. Убедившись, что девушка больше не вернется, я побежал дальше, раздумывая, как бы поступил на месте этой девчонки. Что мог противопоставить энергетическим стражам, которые так напоминали моего Пушистика? Да, после тренировок я мог ударить в щит, но мне мешала треклятая стеклянная стена между мной и даром. И как ее убрать, не используя силу Разломов в этом мире, пока выяснить не удалось.
В очередном прыжке, больше напоминающем паркур, из кармана вперед вылетела фигурка гепарда, что сунул мне перед входом Фокс. И покатилась по стене, еще чуть-чуть, и упадет. Распаленный бегом, я, не прекращая движения, протянул руку в прыжке, вытягиваясь, чтобы достать статуэтку и потом не пришлось бы падать и вновь забираться на стену. Одновременно со мной к ней кинулся Пушистик, решив, что либо я так играю, либо мне нужна помощь.
В этот момент я не думал, нахрена она мне вообще сдалась. Просто какой-то инстинкт схватить то, что принадлежит (возможно, временно) мне.
Как только я сжал фигурку в ладони, ловя в последний момент, одновременно с питомцем, ставшим бестелесным, меня прошило электрическим разрядом, и сознание погасло. Последнее, что подумал — главное, не упасть со стены.
Глава 7
Было темно. Темно настолько, что мое выше идеального зрение не видело ничего. Но не в этом заключалась проблема. Я не чувствовал своего тела, не ощутил прикосновения, когда заставил правую руку коснуться носа. И носа — тоже не чувствовал. Не было запахов и звуков тоже. Абсолютное ничто.
— И что это, некая пытка для несдавших специализацию?
— Нет, это адаптация, — внезапно раздался достаточно спокойный ответ. Но вот источника звука все так же не было.
— Адаптация к чему, к смерти? — мне стало интересно. Я побывал в огромном количестве миров, но ни разу не был в «том самом», который везде называли по-разному. За Гранью, Рай, Ад, Мир Духов, Тартар, Адалапа, Михрямаха, и еще более тысячи наименований, у каждого мира, да что там мира — у каждого народа каждого мира свое обозначение, куда уходит та самая метафизическая душа. Я встречал даже мнение, что те самые питомцы, которые в этом мире становились некими фамильярами, и были духами предками, идущими на перерождение.
И что, теперь я тоже стану неким сгустком, скитающимся по бесконечному космосу, объединяющем все миры и вселенные?
— Зачем? К жизни, — ответили мне снова на заданный вопрос.
— А ты кто? — решил я поинтересоваться, поддерживая беседу. Все равно больше заняться нечем, пока идет некая адаптация к жизни. Я хмыкнул, представив это как некий загрузочный экран в какой-нибудь виртуальной игре.
— Пушистик.
И я зажмурился, потому что среди этого мрака внезапно мой питомец решил появиться передо мной. Сияющий космическим голубым светом, с разрядами молний, пробегающим по шкуре, напротив меня сидел самый идеальный гепард, которого можно представить. Гордая посадка небольшой головы, пропорциональное длинное тело, сильные мускулистые лапы, хвост в пятнах… Последний раз, когда я его видел, Пуш выглядел далеко не так, я бы заметил. Этот гепард был больше меня в человеческом облике раза в три, и спокойно смотрел сверху вниз, словно изучая повнимательнее.
— Точнее, Пушатопоркусампа, — педантично уточнил гепард, продолжая общаться со мной мысленно. Во всяком случае, его морда соответствовала животному, и пасть не разевалась как в детских мультяшках.
Но себя я по прежнему не видел и не ощущал. С таким я ранее не сталкивался на своей достаточно долгой жизни.
— Разумеется, ведь раньше у тебя не было спутника, с которым ты проходил слияние, — насколько я понял, Пуш шарился в моей голове, и прекрасно слышал все, что я думал.
— Конечно, в этом и смысл, — гепард едва наклонил голову, соглашаясь. — Чувствовать друг друга так, чтобы не нужны были слова, только мысль. Разве не для этого ты искал спутника?
— Я вообще здесь для другого, — решил я обозначить все точки над И.
— Я знаю. Я знаю все, что знаешь ты. Не сказать, что мне это нужно, но так положено.
— Хорошо, тогда может расскажешь то, чего я не знаю? — мне никогда не нравились эти игры «Я знаю, что ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь». И я бы сложил руки на груди, пристально посмотрев на собеседеника, но телом я по прежнему не обладал. — Например, что за адаптация, сколько она длится, что с моим реальным телом, и для чего это нужно.
— Все очень просто, — Пушистик лег в нигде, чтобы сравняться ростом с меня, и покосился на лапу, раздумывая, лизнуть ее, или так сойдет. — Ты сейчас свешиваешься со стены, и можешь упасть при одном резком движении. Мой уровень вырос настолько, что можно провести слияние. Собственно, оно и происходит, и это требует времени на адаптацию разума и тела. Пока мы с тобой разговариваем, настраиваются магические потоки, позволяющие провести слияние.
Я попытался уложить информацию в голове. То есть Пуш подрос настолько, что требовалось какого-то всплеска, чтобы мой дар открылся, а питомец смог помочь в трансформации. Слияние — это и есть та самая полушестая Стихия, дар метаморфозы, которую относят
