Последний Паладин - Роман Саваровский
Принцесса вдоволь насмотрелась на то, что у меня спрятано под рубашкой, но тронуть артефактную мантию, перевязанную на моей правой руке, она так и не решилась.
Мне же было вполне достаточно касания осколка на ее клановом амулете. Вырвавшаяся тогда Стихия Природы рассказала мне достаточно. А все, что происходило между нами в последующие три часа, было приятным бонусом.
* * *
Десяток имперских бойцов в полной боевой выкладке окружили двухэтажное заведение. Не способный свести концы с концами владелец трактира уже давно спелся с офицерами военной заставы и поставляет им различную информацию, слухи, сплетни и живую силу для многочисленных рудников и производств.
Красная зона расширялась с каждым днем, а оттого имперцы старались урвать с местных земель и Порталов все что только можно, пока доступ к ним не оказался навсегда потерян.
Имперский Наместник этих земель не являлся одаренным, зато был хорошим предпринимателем. Его единственной целью было обеспечивать бесперебойный приток драгоценных портальных ресурсов и производства артефактов. И ради достижения целевых показателей он не гнушался никакими методами.
Ведь в случае низкой эффективности, любого Наместника легко было заменить. Очередь из простолюдинов желающих пусть хрупкой и ограниченной, но власти, была бесконечна.
А реальной власти у Наместников не было. Каждый из них был лишь удобным подставным лицом, исполняющим волю совета Стихийных Князей, в руках которых и находилась настоящая власть в Империи.
Это понимали все, а оттого каждый одаренный мечтал попасть на службу в какой-нибудь клан, и лишь тогда, когда терял на это все шансы, он шел под имперские знамена Наместников. В отличие от избирательных кланов, имперская служба брала под свое крыло всех.
С даром и без. Благородных и простолюдинов. Богатых и бедных.
Работы было много и рабочих рук постоянно не хватало.
Имперская служба была тяжелой, оплачивалась в разы хуже клановой, но это было куда лучше, чем прозябать в нищете. Имелись хорошие льготы, пенсия, стабильное довольствие.
А иногда, особо предприимчивым солдатам с размытой нормой морали подворачивались и весьма прибыльные подработки, щедро оплачиваемые из кармана местных криминальных ячеек.
— Слушай сюда, парни, — взял слово старший сержант взвода, которого все называли просто Митяй, — таможенники в очередной раз жидко обосрались и пустили через границу беженца, да еще и одаренного! Как вы знаете, все одаренные нелегалы — это убийцы, насильники и дезертиры, решившие, что смогут спрятаться от своих грехов на нашей земле! Они угроза для людей, для порядка, для наших жен и детей! А устранять угрозу — это наша работа и священный долг!
— Так мы его грохнуть должны? — почесал репу новобранец в первом ряду.
— Отставить грохнуть, — гаркнул Митяй, — или ты сам на рудники захотел?
— Никак нет! — перепугался боец, продавший в рабство собственную мать ради покупки места в этом взводе.
— Вот и молодец, — улыбнулся старший сержант, подметив, как из здания вывели последнего гражданского, — объект брать живым и, по возможности, не калечить! Ему утром на работу выходить, выполнение нормы поставок в этом месяце просело на два процента.
— Так точно! — стройно ответили бойцы и принялись заходить в здание, готовые действовать по годами отработанной схеме.
— Можно я посмотрю? — окликнул своего давнего приятеля Семен, — всегда кайфовал с того, как гаснет последняя искорка надежды в их обреченных глазах.
— Да не вопрос, валяй, — легко пропустил его Митяй, — этот что, тоже ругал твою драную халупу?
— Вообще-то, нет, но его самоуверенность в глазах меня дико бесила, — скривился Семен, — смотрел словно сытый хищник на цыпленка. Наверняка из не нюхавших настоящей жизни обнищавших аристократов. Привык, что перед ним все лебезят. Посмотрим, что станет с его напускным бесстрашием, когда мы мокнем его мордой в реальность!
— Ага, ага, — засмеялся Митяй, заняв свою замыкающую позицию у лестницы, — а еще ты сделал ставку старшине на то, что этот нелегал убьет одного из моих парней и хочешь это своими глазами это увидеть.
— Я же говорил, он крепкий, — пожал плечами Семен, спрятавшись за стойку, и с азартом в глазах стал прислушиваться к происходящему наверху.
— Не ссы, братуха, и не таких брали! — усмехнулся Митяй и дал отмашку начинать.
Звука выбитой двери номера никто толком не расслышал. Потому что он стремительно потонул в какофонии душераздирающих криков людей, заживо сгорающих в стихийном пламени.
Заветная мечта Семена сбылась. Утро он встретил богатым, ведь его «Трактиръ» был застрахован от пожара на кругленькую сумму.
Только вот получать страховую выплату было уже некому.
* * *
— Уже уходишь? — прошептала принцесса, едва я закончил застегивать рубашку, — до рассвета еще час.
— Не хочу опоздать на утренний поезд, — ответил я, пытаясь найти в окружающем хаосе свои штаны.
Зная, что весь этаж в нашем распоряжении, ненасытная принцесса не сдерживалась. Сильным одаренным вообще достаточно сложно найти себе полового партнера, который не помрет от секундной потери контроля над силой.
Здесь же никакого контроля со стороны Виктории не было вовсе. Понимая, что просто не способна меня убить, принцесса отрывалась по полной. Тяжело ей, наверное, бедняжке было так долго сдерживать все в себе.
— Ты покидаешь город? — мгновенно расстроилась Виктория.
— Информации, которая меня интересует, здесь нет, — пожал я плечами.
Как и Князей, к которым у меня есть пара вопросов, но этого я вслух не сказал.
— Все-таки мне не показалось, — закусила губу принцесса и грустно обняла подушку, — ты с ним говорил.
— С ним?
— С моим амулетом, — кивнула Виктория.
— Можно и так сказать, — не стал отрицать я.
— Так тебе нужен его создатель, — тут же заблестели догадкой глазки у принцессы.
— С чего ты взяла?
— Он тоже может говорить с Осколками, — горделиво подняла носик Виктория, — я могу помочь тебе его найти, если ты поможешь мне!
— Спасибо, но я и так знаю где он, — спокойно ответил я, натягивая штаны, — в южной столице.
Это я четко увидел в воспоминаниях амулета. Правда, разглядеть лицо его создателя мне не удалось, но в груди ворохнулось чувство, что я его знаю.
Навряд ли это так, конечно, но проверить я должен. Иначе любопытство сожрет меня изнутри. С самого детства ничего не мог с ним поделать. Даже старик Акс отчаялся выбивать из меня любознательность и вместо искоренения стал учить ее использовать.
— Вот как… — надула губки Виктория, отчаянно пытаясь придумать новый аргумент, чтобы оставить меня рядом. Но у нее ничего не получилось, из-за чего она начала сердито хмуриться.
— Не порти такую красоту, — подмигнул я и на прощанье чмокнул принцессу в лоб.
Мой выход за дверь сопровождался врезающимися в спину подушками и гневным криком «Дурак!».
Это слово было самое безобидное из двух десятков,
