Потоп (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич

— Не кручинься. То действительно от зависти. Но токмо не из-за хорошей жизни, а оттого, что толковый ты. Рассудительный. Что сам сейчас и показал. Это, — указал он сидящую к нему спиной женщину, — Миледи. Слыхал о такой?

— Как же, не слыхать? Слыхал… — отчетливо заробевшим голосом произнес парень.

— А что слыхал? — спросила Арина, поворачиваясь.

Перед ней открылся парень — ровесник Алексея. Такой же долговязый, видно в отца. Только если царевич ликом пошел в Лопухиных, то этот парень сочетал круглое лицо Нарышкиных и черты лица самой женщины. Будучи на нее заметно похож.

Кстати, Алексей навел справки. Ни приемный отец, ни приемная мать, ни их родственники даже близко не имели сходства с парнем. Что ему часто ставили в укор, называя кукушонком. Это его злило. Но мать всегда отмахивалась — плюнь на них. Завидуют. Вон какой красавец растешь — первый парень на селе. На голову, а то и на две выше остальных…

Кирилл замялся, не решаясь отвечать.

— Что же ты молчишь? — спросил царевич.

— Так страшилки всякие сказывают. Чего дурное болтать? Дурные же люди.

— Полагаешь, что за страшилками этими нет ничего?

— Если есть, то тем более нечего болтать. Глупо.

— И все же, — мягко произнесла Миледи. — Мне интересно, что в селе обо мне говорят.

— Мне невместно.

— Ты, Кирилл, — сказал Алексей, — к ней в ученики приставлен мною будешь. Так что не робей.

Он от таких слов аж отшатнулся и едва не перекрестился.

— Неужели такие ужасы? — наигранно ахнула Миледи, которая ситуация стала забавлять. — В нашем деле очень важно уметь говорить честно. Без прикрас. Чтобы Алексей Петрович, — кивнула она парня, — или Государь могли ясно понимать ситуацию. Так что говорят?

— Вот так и сказать?

— Поверь, я много всякого про себя слышала. Говори смело.

— Говорят, что ты полюбовница не то самого государя, не то царевича.

— О! — удивился Алексей. — Это что-то новое. Любиться с кормилицей… это надо разобраться кто болтает. Вряд ли своим умом до того дошел.

— Я разберусь, — кивнула Миледи.

И они вновь уставились на парня.

Тот нервно сглотнул, прекрасно понимая, что теперь будет с теми болтунами. Но и молчать не решился.

Пустившись в подробное изложение всяких слухов. Один поганее другого. И если в них поверить — Арина выходила едва ли не черт в юбке. Чертовка во всяком случае. Что служит бесенку. А то в услужении у самого Антихриста, каковой его от козы и породил.

— Недурно… — покивал царевич.

— Думаешь это наш… хм… клиент?

— А как без него? Ладно. Разберемся. А ты, Кирилл, пока ступай. Подождешь у секретаря. Там же, где и сидел. Скажешь, что я велел тебя кофием угостить, с сахаром и взбитыми сливками. И сообщишь, что я приставил тебя личным учеником к Миледи. Уразумел?

— Уразумел.

— Ступай. А мы пока еще тут поговорим.

Парень вышел.

— Плакать не хотелось? — спросил он у Арины.

— Я… я, наверное, до сих пор не могу осознать, что он мой сын. Столько времени прошло. Видимо уже смирилась с его смертью. А тут вот он.

— Только ты о том и не болтай. Надо будет — сам все расскажу. Сейчас важно, чтобы он голову не потерял. Головокружение от успехов бывает страшным. Может посчитать себя баловнем судьбы, которому все ни по чем.

— Уж будь уверен. — серьезно произнесла Миледи.

— И я про ученичество не впустую болтал. Займись им. Сначала подбери программу и учителей. Ну и сама не забывай. Но держи некоторую дистанцию, чтобы он чего дурного не подумал.

— Все сделаю.

— Хочешь посмотреть на новые поделки Демидова? Или распирает?

— Распирает, но… там что-то дельное?

— Да.

— Может тогда и его с собой возьмем?

— А почему нет? — пожал плечами царевич. — Пусть только кофий попьет. Ну и насладится кислым лицом секретаря.

— Но Кирилл правильно сказал. Тебе нужна любовница.

— Ты серьезно?

— Более чем. Вон — люди уже какие гадости болтают. Им нужно дать правильную сказку, чтобы сами не выдумывали.

— Не рано?

— Тебе пятнадцать лет. Твой отец в этом возрасте уже лез под юбки всем, кому мог залезть. И его страсть сдерживала лишь твоя бабка. А ты ведешь себя как монах. Это многих настораживает. Болтают даже, что ты, как и покойный Карл XII, боишься женщин. Или даже хуже — к мужчинам тянешься. К тому же, в свои пятнадцать лет выглядишь вполне взрослым. Вон какой вымахал. По тебе уже девицы сохнут.

— Ну спасибо… обрадовала.

— Сохнут-сохнут, — улыбнулась Арина. — С дюжину молодых аристократок точно тебе назову.

— Вот с ними я точно не хочу связываться.

— Да и не надо. Можно подобрать какую худородную дворянку посимпатичнее и покладистей. Их много. Тысячи и тысячи. А можно вообще какую девицу из-за границы выписать. Чтобы тут совсем чужой была.

— Темнокожую красавицу из самого сердца Африки? — усмехнулся царевич.

— Это легко устроить. У нас есть свои люди в Ост-Индской компании. Если описать им, что ты хочешь, то они тебе подберут несколько десяток подходящих рабынь. И подарят. Например, в качестве служанок. К ним уж точно никто ревновать не станет.

— Ты вот сейчас серьезно? — выгнул бровь Алексей.

— Тебе нужно как можно скорее решить этот вопрос. Ты в том возрасте, когда молодые мужчины с трудом себя сдерживают, чтобы не покрыть весь мир. И люди не понимают твоей сдержанности. Ведь тебя ничто не ограничивает, кроме твоей собственной воли. Я слышала, что даже с государем уже говорили, спрашивая — не болен ли ты.

— Ладно… подумаю.

— Судя по твоему лицу, ты просто этот вопрос отложишь. Не надо. Это важно. К тому же… это приятно, — пошло улыбнулась Миледи. — Поверь, это того стоит.

— Я знаю.

— Знаешь? — удивилась женщина.

— Не важно.

В этот момент в дверь постучали.

И, не дождавшись отклика, вошел Герасим. Вид его был… непередаваемый. Глаза навыкат. Бешенные. И сходу указав на Арину что-то промычал. Очень грозное, но, к счастью непонятное. Этакое боевое «Му». Смешно, впрочем, от этого не стало. Скорее страшно.

— Закрой дверь и подойди ближе, — холодно произнес Алексей.

Тот перевел на него взгляд.

И завис.

Царевич повторил свои слова.

Герасим нехотя подчинился.

— А теперь рассказывай. Что случилось?

Говорить он не мог из-за отрезанного языка, а вот языком жестов, который они с Ариной и придумали, владел отлично. Так что в красках описал, что сделает с ее новым любовником.

— Ты, вообще-то женат! — прошипела женщина. — Это не твое дело!

Он дернулся вперед, чтобы ударить ее, но сдержался. В последний момент. Хотя было видно — с трудом. Страсть видать никуда не ушла. Любил он ее. До сих пор любил.

— Герасим, — тихо произнес Алексей. Тот нехотя перевел на него взгляд. — Он не любовник. Он ученик.

— Му… — ответил он, наполнив это простое слово удивительным количеством скепсиса и сарказма.

— Они не могут быть любовниками.

— Му? — с тем же сарказмом и скепсисом поинтересовался начальник охраны царевича.

— Потому что он ее сын. — тихо, почти что шепотом произнес Алексей.

Бац.

Герасим завис.

Прямо остолбенел.

Медленно перевел взгляд на Арину, выражение лица которой говорило что-то в духе «идиот».

— Ты только о том не стоит говорить. Ни ему, ни иным. Это секрет.

Герасим медленно кивнул.

— Ладно. Пойдем на стрельбище. Там Демидов новинки привез. Слышал?

Герасим опять кивнул. Только уже не так медленно.

Алексей встал и направился к двери.

Арина последовала за ним, походя фыркнул в сторону Герасима. Тот чуть помялся, но двинулся следом. Какой-то задумчивый.

Подошли к приемной.

Кирилл заметил Герасима и прям съежился. Но тот на это никак не отреагировал.

— Пойдем с нами. — позвал его царевич.

Он молча подчинился. Но старался держаться подальше от Герасима.

— Ну что ты жмешься? — усмехнулся Алексей. — Это Герасим. Начальник моей охраны. Он будет помогать Миледи в твоей подготовке.