Никогда не было, но вот опять. Попал 2 - Алексей Николаевич Борков

— Городовой второго разряда Горлов Игнат.

— Совсем другое дело! Теперь видно, что ты господин Горлов в полномочии и при исполнении. Потому вот мой паспорт. — Прогудел дед и, покопавшись за пазухой, протянул городовому бумагу, выданную ему Акимом Силантьевым. Тот взял бумажку, мельком глянул в нее и вопросительно посмотрел на деда. Дед понял его и, усмехнувшись, сказал:

— Щербаков Софрон Тимофеев сын, крестьянин села Сосновка. А это внук мой Ляксей.

Горлов, шевеля губами, прочитал в паспорте фамилию с именем и произнес:

— Сходится. Это выходит вы остановились у Никифора Зимина?

— Мы.

Городовой обернулся к стоящему позади него Дермидонту и посмотрел на него довольно долгим и, как мне показалось тяжелым, взглядом. Затем, повернувшись в нашу сторону, спросил:

— А здесь, в доме купеческой вдовы Зотовой, что делаете?

Я решил, что пока дед не наломал дров, надо брать общение с бдительным городовым в свои руки. Явно как-то замотивированный Дермидонтом, Горлов, сейчас и особенно в будущем, может доставить нам кой какие неприятности. Возможности для этого у городового имеются. А оно нам надо? Поэтому обещаниями будущих реальных «пирогов и пышек» и гипотетических «синяков и шишек» надо сбить его с этого негативного настроя и по возможности привлечь на свою сторону.

— Простите господин Горлов, что не знаю вашего отчества… — Начал я.

— Игнат Степанович.

— Игнат Степанович, прежде всего от лица Дарьи Александровны и от нашего с Софрон Тимофеевичем лица позвольте выразить вам благодарность за то что не оставляете без внимания вдову в трудную для неё пору. Я в свою очередь в разговоре с Николаем Ивановичем, обязательно упомяну о вашем ревностном исполнении служебного долга.

Я, конечно, не знал, есть ли среди местного начальства некий Николай Иванович. Если человек с таким именем имеется, то Горлов призадумается, а нужно ли ему, городовому второго разряда Горлову Игнату, чтобы тот знал о его существовании. А если такого человека в городском истеблишменте нет, то это еще хуже. Неизвестный Николай Иванович приобретет в воображении бедного Игната прямо таки губернские масштабы.

По тому, как дернулись роскошные усы и помрачнело лицо, понял, что попал в точку. Так! Завуалированные «синяки и шишки» обещаны. Теперь надо как-то выруливать на «пироги и пышки». Но вырулить не дала влетевшая в комнату, растрепанная и запыхавшаяся тетка Ульяна. Видимо увидела входящих в дом Хренова с городовым и кинулась спасать свою Дарьюшку. С порога она наехала на Дермидонта:

— И что ж ты ирод такой все ходишь? Тебе же было сказано, чтобы отстал от неё. А ты, Игнат, саблю нацепил, а пьянице этому потворствуешь. Вот скажу отцу твоему — Степану, он на твои усы и саблю, небось, не посмотрит. Враз всю дурь выбьет.

— Здравствуйте Ульяна Никифоровна. — Сбил я бабульку с боевого настроя.

— Барчук это ты што ли? Не увидела тебя сослепу. А это кто с тобой такой важный?

— А это уважаемая Ульяна Никифоровна дед мой Софрон Тимофеевич. Мы тут у Дарьи Александровны дом недостроенный покупаем. Вот пришли договориться, когда оформлять будем.

— Хорошее дело. А что картинки покупать больше не будешь?

— Так вешать некуда. Дома-то еще нет. Те рисунки я в подарок хорошим людям купил. И вы зря так на Игната Степановича набросились. Он ведь при исполнении. Вот пришел разузнать, как тут вдова живет, не обижает ли кто? Так ведь Игнат Степанович?

Горлов не ожидавший такого вопроса, растерялся:

— Дык, оно конечно…

— Видите! И Игнат Степанович подтверждает, что пришел не просто так.

Игнат Степанович чувствовал, что проклятый хлыщ, что-то затевает, но не успевал за говорливым хлопцем. А я разливался соловьем:

— Знаете ли вы уважаемая Ульяна Никифоровна, как трудна работа городового? Ведь он должен знать всех на вверенном ему участке. А это почти тыща душ и каждого расспроси, разузнай чем живет и чем дышит. Не замышляет ли чего супротив порядку, что богом нам дан. Так ведь Игнат Степанович?

— Оно так…

— Опять же варнаки бедокурят и за ними успевай. Да еще начальство спрашивает строго, если что не так. Вот видите Ульяна Никифоровна, только Дарья Александровна хотела к участковому приставу с жалобой пойти, а Игнат Степанович уже тут как тут. Да еще и господина Хренова привел. Ведь как раз на него госпожа Зотова и хочет пожаловаться. Так, что прям сейчас я думаю, Игнат Степанович с жалобой разберется и к приставу не надо будет идти.

Горлов снова оглянулся, на малость взбледнувшего, Хренова и взгляд этот, ничего хорошего последнему не сулил. Идея наехать на строптивую вдову, используя, так сказать, административный ресурс в лице городового второго разряда, уже не казалось Дермидонту такой привлекательной, и он стал потихоньку пятиться к дверям. Я пресек эти поползновения.

— Куда это вы господин Хренов? Игнат Степанович попридержите Дермидонта, не знаю как его там по батюшке.

Тот повернулся к струхнувшему мужику и, указав на лавку возле дверей, хмуро произнес:

— Сядь сюда!

Затем протянул мне дедовский паспорт и, оглядев всех присутствующих тоскливым взором, произнес:

— Что за жалоба?

Я видел, что городовой уже не раз пожалел, что повелся на рассказы и обещания Дермидонта и принял участие в этом, теперь уже не простом, деле. Он бы, пожалуй, плюнул на все и ушел, но сообщение о том, что жалоба будет подана участковому приставу, останавливало его. Одно дело самому по тихому разобраться в этой склоке, и совсем другое, когда придется докладывать приставу, который будет недоволен уже тем, что приходится ему самому напрягаться. А тут и до обвинения в плохой работе недалеко.

Я прекрасно понимал городового Горлова, поскольку в прошлой жизни, будучи небольшим начальником, не раз попадал в подобные ситуации. Мысленно хохотнув над незадачливым Игнатом: «А кому сейчас легко», продолжил представление. Отдав паспорт деду, который с удовольствие наблюдал за этим цирком, я обратился к городовому:

— Игнат Степанович вы присядьте вот сюда к столу, а Дарья Александровна с Ульяной Никифоровной нам с вами чайку спроворят. Самовар то еще не остыл? — Спросил я женщин.

— Не остыл.

И женщины в четыре руки быстренько убрали все со стола и водрузив самовар, разлили чай по чашкам поставили на стол плошку с дорогущим колотым сахаром и другую с нарезанным лимоном. Дед, пододвинув стул на котором сидел, присоединился к нашей компании. Я бросил сахар и кружечек лимона в чай, размешал и отхлебнул. Потом пододвинул плошку с лимоном поближе Горлову и