Айдол-ян. Часть 1 - Андрей Геннадьевич Кощиенко
Президент явно хочет сказать ещё что-то, но тут его взгляд падает на экран монитора с таблицей «Billboard».
— Чёрт! — с чувством произносит он, падая назад в кресло, — Так хорошо день начинался… И вот ты! Хорошо, расскажи, как тебе такое пришло в голову. А я пока попытаюсь прийти в себя.
— Сделай мне чаю! — приказывает он секретарю, ткнув пальцем в кнопку на пульте, — А то после кофе в горле першит.
— Рассказывай! — кивнув, приказывает он ЮнМи.
ЮнМи рассказывает, как она ходила в храм, и батюшка там ей объяснил, что «одновременно спать на двух кроватях невозможно». И что для духовного роста нужно нести реальные лишения, когда чем-то жертвуешь. И что ей было очень жалко школьников, которые не смогли справиться и покончили с собой. А вчера по телевизору была передача, в которой гость из Америки сказал, что если бы у них был перед глазами пример того, что сунын — это ещё далеко не всё, то они бы с собой не кончали, а жили дальше…
Всё то время, пока ЮнМи рассказывает, СанХён недоверчиво поглядывает на неё, мелкими глотками попивая зелёный чай из белой кружки.
— Сегодня, когда я пришла на экзамен, у меня в голове всё, наконец, сложилось, — сообщает ЮнМи, добравшись почти до конца своего рассказа, — Я поняла, как я могу им помочь. Я же стану звездой, сонсен-ним. И все будут говорить — «она даже сунын не сдала, а звезда! Значит, и у меня не всё так плохо. Если она смогла без него жить, то и я смогу!»
— Ты себя-то с другими не ровняй, — фыркает в кружку СанХён, — тоже мне, нашлась, «такая, как все». Уж не знаю, где ещё можно найти человека, который не пошёл на сунын из соображений человеколюбия…
— Такую идиотку ещё поискать нужно, — произносит президент после паузы, ставя чашку на блюдце, — Решила сломать систему?
— Систему? — не понимает ЮнМи, — Ничего я не хотела ломать. Просто мне не нравится, когда дети делают с собой ужасные вещи.
— Сунын — это образование, — говорит СанХён, — образование — это доход. Доход — это семья и будущее. А отсутствие образования — это нищета и разруха. Тот, кто призывает отказаться от образования — идиот. ЮнМи, ты — идиотка!
— Вы по-своему правы, сонсен-ним, — наклоняя вперёд голову спокойно отвечает ЮнМи, не став при этом акцентировать внимание на повторе слова «идиотка», — Но и я, тоже права, сонсен-ним. Любая ситуация имеет много граней.
СанХён несколько секунд молча смотрит на ЮнМи.
— Семья знает? — спрашивает он, — Домой сообщила?
ЮнМи мотает головой.
— Я сначала к вам, сонсен-ним, — говорит она, глядя при этом в стол.
— Езжай-ка ты домой, — говорит ей СанХён, — расскажи там. Если останешься жива, тогда приедешь — будем думать дальше, что с тобою делать. Зачем мне сейчас на тебя время тратить? Может оказаться — зря.
— Хорошо, господин СанХён, — говорит ЮнМи, вставая со стула и кланяясь, — до свидания.
— Поедешь с ЁнЭ! — спохватывается СанХён, берясь за телефонную трубку, — Чтобы тебе ещё чего-нибудь в голову не пришло дорогой…
— Господин СанХён, — встав, просит ЮнМи, — позвоните, пожалуйста, в школу, чтобы меня там не искали. А то будут ещё маме звонить.
— Думаешь, ещё не позвонили?
— Мама в храме. Там телефоны отключают.
— Раньше о маме нужно было думать, — говорит ей очевидную вещь президент.
(несколько позже, кабинет СанХёна)
— Ты вообще чего-нибудь там делаешь? — спрашивает в трубку телефона СанХён, разговаривая с директором школы, — Какого чёрта, школьницы, сдающие сунын, бегают у тебя по городу? … Никто ничего тебе не подсовывал! Первый раз вам в руки попалось нечто стоящее, а она, вместо учёбы, у вас, по улицам бегает… Ничего не делай. Она у меня, я отправил её домой… Давай потом, СокГю. У тебя сейчас экзамен идёт, и мне с мыслями собраться нужно. Я в растерянности. Ничего подобного я не предполагал… Хорошо. Созвонимся. Удачи!
СанХён убирает телефон от уха и кладёт его на стол. Поднимает глаза и смотрит на присутствующего в кабинете КиХо.
— Ну? — агрессивно спрашивает он у него.
КиХо сокрушённо качает головой.
— Так глупо загубить многообещающую карьеру, — говорит он, имея в виду ЮнМи, и выносит вердикт, — она — ненормальная.
СанХён недовольно смотрит на него несколько секунд.
— Ненормальная, — наконец кивает он, соглашаясь со словами КиХо, — она меня подставила со всех сторон!
— Какая чёрная неблагодарность, — с болью в голосе сочувствует ему КиХо, вы столько для неё сделали, а она…
— Смотри сюда, — неожиданно говорит СанХён, разворачивая к нему монитор экраном, — «Шторм», падает.
— Э..э? — не сразу понимает тот от внезапности перехода, но «переключается», увидев знакомую таблицу, — Да, сонсен-ним, композиция «падает» в направлении первого места. Я это видел.
— Я слушал генеральную репетицию Ли ХеРин и Пэ ИкХван, — говорит СанХён и спрашивает у КиХо, — Ты её слышал?
— Нет ещё, господин президент, — с виноватым видом отвечает тот.
— Это гениально, КиХо, — со всей серьёзностью произносит СанХён и, помолчав, повторяет, — Гениально.
КиХо озадаченно смотрит на своего начальника.
— Просто невозможно поверить, что какая-то школьница, без всякого напряжения пишет такую музыку. Музыку, стоящую вровень с гениями прошлого…
— КиХо, — расширив глаза, говорит президент, обращаясь к ожидающему продолжения подчинённому, — ЮнМи — гений! Музыкальный гений!
СанХён, закусив губы, пронзительно смотрит на КиХо, ожидая реакции на свои слова.
— Тогда, это меняет дело, — помолчав для создания видимости умственного процесса, со значением в голосе произносит КиХо, в действительности же, «потерявшись» от столь неожиданного заявления президента.
— Что будем делать, сонсен-ним? — спустя пару секунд деловито спрашивает он и робко добавляет, — Простите, но я никогда не имел дела с гениями…
— Я тоже, — растеряно кивает ему в ответ СанХён.
— А вы — не ошиблись, сонсен-ним? — осторожно спрашивает КиХо, — Девочка талантливая, да. Но… гений?
— Я только что вдруг это понял, — отвечает СанХён, — прямо сейчас. Когда говорил с тобою. Понял, что ЮнМи — гений!
