Красный Дракон Империи (СИ) - Панов Евгений Николаевич

— Какая красивая песня, — восторженно произнесла Настя и, обернувшись на закрытую дверь, чуть слышно спросила, — Витюш, это ведь ОТТУДА песня?

— Оттуда, — со вздохом произнёс я. Всё же скучаю я по оставленным там братьям.

— Витюш, — Настя вновь обернулась на дверь, — а расскажешь как ты там жил?

— Расскажу, сестрёнка. Но не здесь и не сейчас. Потерпишь? — ласково потрепал я её за волосы.

Следующий день я решил посвятить походу по магазинам. Нам с Настей надо было обновить свой гардероб. Попросил Шэн-ли раздобыть какую-нибудь небольшую сумку или портфель, чтобы переложить туда часть денег и он принёс самую настоящую командирскую сумку. Не новую, но в отличном состоянии. То что надо. Она вполне естественно сочетается с моей юнгштурмовкой и лишних вопросов не вызовет.

Взял с собой денег побольше, потом подумал и положил по несколько штук царских и советских золотых червонцев, и мы отправились в город. Мы, это я с Настей и Шэн-ли с молодым китайцем, которого отправили с нами, чтобы показать где и что в Чите.

Ну, что могу сказать? Не впечатлило. Для меня, видевшего больше, чем кто-либо другой в этом мире, всё было каким-то излишне простоватым и серым по ощущениям. Настя же с восхищением перебирала какие-то платья на вешалке в галантерейном магазине. Для неё, в общем-то не видевшей ещё ничего, всё было безумно красиво и роскошно. Мда, и это для неё, дочери князя и графини, которая, родись лет на 20 пораньше, могла бы блистать на балах в роскошном бальном платье, сводя кавалеров с ума. Видимо на моём лице было такое выражение, что пара продавцов, находящихся здесь, старались обходить меня стороной.

— Гхм, — послышалось со спины, — я, таки, дико извиняюсь, но мои старые глаза говорят мне, что молодой человек чем-то недоволен?

Подошедший был одет в костюм-тройку и даже дилетанту в мире одежды было сразу видно, что костюм это явно не был куплен здесь. Чувствовалась рука мастера.

— Простите, а вы, собственно, кто? — спросил я подошедшего, хотя уже догадывался о его сфере деятельности.

— О, прошу меня простить, я не представился. Давид Исаакович Фридман. Я заведую пошивочной мастерской при этом магазине, — он с иронией в глазах обвёл взглядом вокруг и, как бы извиняясь, развёл руками.

— Скажите, уважаемый Давид Исаакович, положа руку на сердце, а вам самому вот это, — я кивнул в сторону висящей готовой одежды, — нравится?

— Ну, таки, люди покупают.

— Ну, наверное, — в тон ему ответил я, — у них просто больше выбора нет.

— Хм, а у вас, молодой человек, похоже есть вкус и вы разбираетесь в хорошей одежде, — он задумчиво посмотрел на меня, словно что-то решая, — А пойдёмте-ка со мной. И спутницу свою возьмите. Возможно я смогу помочь вам.

Через несколько минут мы входили в ателье, расположенное в том же здании. Откуда то из глубины помещения был слышен стрёкот нескольких швейных машинок. Похоже недостатка клиентов здесь не было.

— Итак, молодой человек, чем старый еврей может вам помочь? — с лёгкой одышкой спросил Давид Исаакович.

— Астма? — поинтересовался я.

— Не обращайте внимания. Когда-то давно переболел туберкулёзом и с тех пор иногда мне становится трудно дышать. Но это не мешает мне видеть, когда человеку нужно красиво одеться.

— Да, вы правы, Давид Исаакович. Нам действительно нужно красиво и удобно одеться и у нас на это есть средства, но совершенно нет времени ждать. Максимум дней пять или шесть и потом мы должны сесть на поезд.

— Времени действительно мало и давайте, таки, не будем его тратить впустую. Что бы вы хотели видеть? Может у нас найдётся что-то из готового или придётся строить вам новый костюм и платье для вашей прекрасной спутницы, — от этих слов Настя запунцовела и спряталась за мою спину.

— Я бы хотел для моей сестрёнки пару хороших платьев по моим эскизам, — Старый еврей удивлённо посмотрел на меня, — да-да, уважаемый, эскизы будут мои. Так же для неё брючный костюм.

— Брючный? Для девушки? Я конечно слышал, что где-то в Америке это становится модным, но не знал что это докатилось уже и до нас.

— Спешу вас успокоить, пока не докатилось, но это временно. Так же для неё какую-нибуть приличную дорожную одежду для поезда. Ну вы меня понимаете, — Давид Исаакович задумчиво кивнул, — Для меня брюки и френч, тоже по моим эскизам, и так же что-нибудь для дороги. Ну и бельё и всё необходимое для нас двоих.

— Молодой человек, вы ставите просто нереальные сроки. Я промолчу за деньги, которые вам это всё будет стоить, но скажу за время. Всё, что можно успеть, это построить одно платье, ну, хорошо, два платья и ваш френч. А чтобы успеть всё, я должен буду посадить всех работников шить только ваш заказ. И это при том, что бельё и дорожную одежду мы вам подберём готовую.

— Давид Исаакович, а давайте поможем друг другу.

— И каким это образом?

— Я избавлю вас от вашего недуга навсегда, а вы поможете нам с одеждой. Естественно я полностью всё оплачу, но надо успеть за отпущенное время.

— А вы, молодой человек, я извиняюсь, врач?

— Ни в коем случае. Я лучше чем врач, — увидев скепсис в глазах собеседника я продолжил, — Давайте поступим таким образом. Я сейчас вам помогу, потом мы с вами посмотрим эскизы, вы скажете, сколько это будет стоить, хотя бы примерно, я с вами расплачусь и вы начнёте работу. А завтра вы сходите к своему врачу и попросите осмотреть вас. Если результат осмотра вас удовлетворит, то вы до нашего отъезда всё сошьёте, а если нет, то и деньги и наш заказ останутся у вас. Такой вариант вас устраивает?

— Ну давайте попробуем, — задумчиво произнёс мастер, — в конце концов я ничего не теряю. Что мне надо сделать?

— Ничего. Просто сидите как сидите.

Я подошёл к Давиду Исааковичу и положил ладони ему на грудь.

— Что же вы, уважаемый, мне не всё рассказали? Ай-яй-яй, почему не сказали, что когда-то какой-то поц прострелил вам голень и теперь у вас немеет нога ниже колена? Почему не сказали, что у вас периодически бывает тяжесть в печени?

— Откуда вам это всё известно? — вскинулся еврей.

— Я же говорил вам, что я лучше чем врач, а сейчас сидите и расслабтесь. Дело значительно сложнее, чем казалось сначала.

Я сосредоточился на лечении. В первую очередь привёл в порядок лёгкие и бронхи. Последствия туберкулёза были довольно плохо залечены. Потом принялся за печень, а заодно и за желудок, поджелудочную железу, почки. Очистил от шлаков, залечил язвочки, запустил процесс восстановления. С ногой всё было гораздо проще. Соединил разорванные нервные окончания, растворил соли, отложившиеся на суставах. А вообще Давид Исаакович Фридман оказался не плохим человеком. Сработал контакт и я знал о нём всё. Он так же бежал от революции и гражданской войны. Хотел пробраться в Харбин, но случилась любовь и он остался здесь, в холодной Сибири. Никогда не отказывал никому в помощи. Практически все работники его ателье были из тех, кого он в своё время приютил и помог с работой и крышей над головой. Такому человеку и помочь можно.

Всё, дело сделано. Открыл прикрытые глаза и отступил от своего пациента на пару шагов. Давид Исаакович ещё с пол-минуты сидел неподвижно, прислушиваясь к своим ощущениям.

— Вы знаете, молодой человек, а я вам верю. Так прекрасно я себя не чувствовал с самой молодости. У меня на редкость ничего не болит, ничего не беспокоит и дышится просто замечательно. И я таки построю вам всё, что вы хотите и сделаю всё хорошо и быстро.

Мы сели за стоящий здесь же стол и я на листах бумаги набросал то, как я вижу наш заказ. Для Насти я выбрал приталенное тёмно-синее платье в стиле конца сороковых годов моего мира с белым воротничком и белыми манжетами на коротких, чуть выше локтя, рукавах, ещё одно вечернее платье, но тут уже мастер-еврей упёрся и настоял на том, что его он сошьёт сам без моих подсказок. Брючный костюм бежевого цвета привёл его в восторг. Для себя я набросал рисунок, больше напоминающий знаменитый китель Мао Цзэдуна чёрного цвета с накладными карманами и чёрные же брюки и белый френч с белыми брюками как у Джона Престона, клерика Тетраграмматона из фильма "Эквилибриум", который я смотрел в той жизни. Да ещё купили пару светлых платьев для Насти из готового.