Отверженный 追放者 Часть I (СИ) - Орлов Александр

Я закурил, смотря на ночное небо, уголок которого выглядывал меж ветвей. Хороший вечер, теплый. Черт, я совсем забыл про моего дружка Каори! Я же опаздываю на встречу!

Глава 8

Мигалки. Терпеть их не могу.

За годы работы у меня развилась стойкая аллергия на эти красно-синие маячки, буквально до чесотки.

Хотя, стоит признать, приехали службы быстро, минут так за 15. За все это время мы с Мисой не обмолвились ни словом. Она спрятала нож, молчала и старалась не смотреть на меня. Такое бывает, когда люди видят как я работаю.

Надеюсь, что она не придала большого значения произошедшему. В конце концов, ведь это она меня попросила закончить дело (не сказать, что этого не хотел). Ну, пение в ушах закончилось, и то хорошо. Я отодвинул наступление “Серых дней” на определенный срок, хотя легче на душе и не стало.

Я не убил Мису и это меня раздражало. Будто начал смотреть интересный фильм и выключили электричество. Лишь представлю, что я бы мог с ней сделать, как внутри все закипает от желания. Или от вожделения? Странное чувство, стыдное.

Парни в синей форме оцепили место преступления, стали фотографировать и собирать улики. Нас особо не допрашивали, хватило одного взгляда на бедную Мису-чан, чтобы размягчить сердце любого тертого офицера.

Глаза у неё были как два блестящих блюдца, губы дрожали, кожа светилась белее снега. Казалось, девочка вот-вот просто рухнет без чувств и медикам придется её откачивать.

Так что я врал за двоих. Да, провожал девочку домой. Да, наткнулись на труп. Нет, больше никого не видели. Нет, женщина была уже мертва, когда мы её обнаружили. Нет, больше нечего добавить. Да, хочу домой, плак-плак.

После короткого допроса нас отвели к дороге, где ожидали полицейские машины. Мису-чан повезли домой, офицеры обязаны были известить родителей о произошедшем. В моем случае было проще, – я заявил, что матери все равно дома нет, ведь она на работе, и попросил организовать трансфер до продуктового магазина.

Офицер заявил, что к нам в школу могут пожаловать детективы, если посчитают нужным, а также о том, что мою маму в любом случае поставят в известность касательно произошедшего. Я особо не волновался по этому поводу.

Меня высадили у “Такки”, я вежливо попрощался и пообещал “дяде полицейскому” незамедлительно отправиться домой, сразу после того, как зайду в магазин.

Почти полночь, на улице холод собачий, а на ступеньках магазина стоит мой дружище Каори-чан. Парень продрог, нахохлился в своей дутой куртке и прятал руки в карманах. Но ждал. Целый час так простоял, не зная, приду я или нет, смотри-ка, что общественное мнение с людьми делает. Морда у Каори была опухшая от побоев, глаз заплыл. Одну руку он держал под углом в девяносто градусов, видимо, скрывая под курткой бондаж.

Когда он увидел, как я выхожу из полицейской машины, то остолбенел, совершенно не понимая что происходит.

– Каори-чан, ты дождался! – улыбнулся ему я. – Извини, как видишь, меня задержали.

Он не стал ничего спрашивать, лишь опасливо отступил к дверям магазина, чтобы быть на свету. Боялся.

– Я принес… – трясясь от озноба, он достал из кармана конверт и протянул мне. – Здесь все.

Он смотрел на меня с ненавистью и страхом одновременно, как эти чертовы маленькие лупатые собачки. Ему хотелось побыстрее все закончить, а я был не в настроении с ним играть.

– Положи туда, – показал я. – Вот твой телефон. Теперь пошел вон.

Он послушно положил конверт на оконный карниз и побрел прочь, вжав голову в плечи. Интересно, будет рассматривать свои фотографии, перед тем как их удалить? Я так старался.

Я выкурил половину сигареты, убедился, что на улице никого нет, после чего взял конверт и зашел внутрь. Не в моих правилах нарушать выполнение плана, – я хотел купить нормальной еды, и я её куплю. “Такка” был маленьким универсамом, – тут можно было приобрести все что душе угодно, – от свежих апельсинов до музыкального центра и одежды. Нагромождение товара дошло до того, что образовались узкие лабиринты для прохода посетителей.

Я вертел в руках банку с консервированным тунцом и думал, что буквально полчаса назад этими же ладонями прикончил человека. И я ничего не чувствую при этом, меня интересует лишь количество белка и углеводов в тунце, а также маринад, в котором он законсервирован. Великолепное состояние!

Наверное, Миса-чан сейчас плачет навзрыд, уткнувшись маме в плечо, пока я задумчиво разглядываю ряды с зубными щетками. Мне нужно пожестче или помягче?

Я закупил все, что планировал: простынь, новую подушку, щетку, куриное филе, пару банок с тунцом, с десяток упаковок лапши, соусы на любой вкус, а также новенький складной нож, который мог носить во внутреннем кармане пиджака. Упаковав все добро в два больших пакета, я абсолютно счастливый направился домой.

У меня и сдача осталась, – около 4000 йен! Совсем неплохо, Рио Икари! Особенно учитывая, что ты завтракал кошачьим кормом.

Я завалился в квартиру, ожидая, как буду сейчас счастливо пировать (весь этот абсурдный бред о том, что нельзя есть после шести вечера я не воспринимаю), и наткнулся на маму-сан собственной персоной. Она сидела у телевизора, на коленях у неё лежал Мордатый-сан, а рядом она поставила часы, чтобы отслеживать когда я приду. И взгляд у неё был крайне недобрый…

Ну что, великий убийца и захватчик школы… Пора получать от мамы выволочку?

***

– Я же сказал, что меня задержали в школе! – кричал я в ответ, одновременно поливая соусом на сковородку вок.

– С каких пор школьные занятия длятся до полуночи, Икари?! – продолжала вопить она.

– С тех пор как меня чуть не исключили из кружка журналистики за прогулы! Мне пришлось писать статью допоздна! И нужно было зайти в магазин за продуктами!

– Ты знаешь, что люди в нашем районе пропадают? Нашел время для ночных гуляний!

Я промолчал, перемешивая лапшу.

– Все это крайне подозрительно… – перешла она совсем на другой тон. – Ты пропадаешь допоздна, приносишь домой еду, вещи…

– Я же говорил, – устало повторил я. – Я выиграл конкурс, немного заработал из бюджета газеты. Пришлось задержаться в кружке, потом зашел в магазин…

– И с каких пор ты готовить научился?! – взвизгнула она.

Я подбросил лапшу на сковороде и накрыл её крышкой. Внутри закипал гнев, но не мой, а принадлежащий Рио Икари. Я ощущал его обиду на мать и желание высказаться, но я не был им. Поэтому я взял тарелки, расставил на столике и начал раскладывать еду.

– Знаешь, сейчас всему можно в интернете научиться, там чего только нет… – говорил я с милой улыбкой на лице. – Пожалуйста, угощайся.

Она не отрывала от меня взгляда, но я его игнорировал, – сел напротив и принялся уплетать курицу терияки. Она попробовала лапшу, потом взяла кусочек птицы и бросила коту.

– Кстати, Икари, ты что покормил Мяузерса дважды? – спросила она.

Мяузерс, да? И кто его так назвал… Только посмотришь и сразу видно – Мордатый-сан.

– Возможно… Я вчера очень устал, мог случайно насыпать… – пожал я плечами.

– Ты же знаешь, что у него диета, – зашипела она. – Я же просила! Да что с тобой происходит?

– Ничего…

– Нет, мне это все не нравится! Всю неделю ты ходишь, как воды в рот набрал, потом просишь у меня денег взаймы, потому что хочешь вручить кому-то подарок, а теперь это! Приходишь среди ночи с горой покупок, вместо того, чтобы матери долг отдать! Мне с утра на смену, а я не сплю из-за тебя, переживаю и знаю, что ты врешь, Икари! Я тебя насквозь вижу!

“Да, рентген налицо. Ты до такой степени близорука, что не замечаешь, как твоего сына заменил некто другой. Выпивка вышибла из тебя все мозги”, – думал я про себя, наматывая на палочку лапшу. А Миса-чан, наверное, сейчас лежит в кровати и пялится в потолок взглядом на тысячу ярдов, пока я тут развлекаюсь. Вкусная, кстати, лапша получилась…

– Нет, нет, так не пойдет Икари-кун! Я тебе не позволю водить меня за нос! Решил, что ты тут хозяин? Делаю что хочу и прихожу когда хочу?! Деньгами кичиться решил?! – распалялась она. – Отвечай, когда я спрашиваю!