Защитник Дворянок (СИ) - Хорнин Сентай

Я видел, с каким турдом ей удавалось держать перед дворянином выражение лица, когда он ей объяснял, к чему мы тут пришли. Но мне казалось, что она не знала, смеяться или плакать от того, насколько бредово это звучало со стороны, а тем более выглядело. Встретились два мужчины заключать одну сделку, а в результате один из них теперь будет личной горничной и одновременно телохранительницей. Я бы тоже хмыкнул, если бы не был той самой будущей горничной.

— Не знаю, как ты на это подписался, парень, но заранее не завидую. — говорила она, помогая идти. — Даже прощу похотливые взгляды в мою сторону, тебе стоит успеть нарадоваться перед неизбежным.

— Неизбежным чем? — Хоть мозги варили туго, но я вцепился в этот источник информации, который не был настолько скрытным, как дворянин. Или же теперь, раз я предварительно согласился, то все резко стали сговорчивее?

— Списанием. Ты, конечно, будешь первым парнем на этой должности, но среднее время нахождения в личных горничных молодой госпожи редко превышает две недели. С твоей силой я бы может два месяца дала. Так что наказания за сегодняшнее можешь считать списанным своей самоотверженной жертвой.

— Стоять — и затормозил сам. — А что тогда с условиями сделки? Они будут выполнены?

— Будут — сказала она. Но мне показалось, что она сказала так чисто из-за того, что ей нельзя говорить обратного.

— Тогда ладно — подыграл ей. — Ты еще обещала извиниться, если я «договорюсь с твоим начальством». — Почти дословно процитировал ее недавнюю фразу.

— А жирно не будет? И так уже всю раздеть взглядом успел и сейчас беззаветно лапаешь, давным давно уже не нуждаясь в поддержке. Но я же молчу.

— Будет. — Согласился я но руку не убрал. — Может познакомимся уже? Ты мое имя знаешь а я твое нет.

— Беляна. Кстати, начинай отвыкать от своего имени, «смутьян» — Назвала она дословный его перевод — Мира, и никак иначе. Казимира слишком длинно, да и ни одна мать так девочку в наше время не назовет. Пока это все, что я тебе могу сказать, потому что ты очевидно нуждаешься в отдыхе. На свежую голову все обсудим. Думаю от того, что ты выдержал аргу хозяина, он и решил все же поставить на тебя.

Дальше мы шли исключительно молча. Да и недалеко было, относительно, конечно. Впрочем, нам никто и не мешал дойти до очередного богато выглядящего дома, который выглядел весьма подзаброшенным. Столько слуг, и никто здесь не убирается.

Но, как только я переступил через порог, сразу понял причину. Давление. Поменьше, чем то, что я выдержал в кабинете, значительно. Но с приездом хозяйки, по словам Беляны, оно лишь возрастет. Пока же я должен привыкнуть к имеющемуся или научиться сопротивляться. И времени до появления главного действующего лица — неделя. Чтобы хотя бы сразу не выдать себя.

Глава 8. Новые подробности

Спал я очень беспокойно, постоянно ворочаясь. Хотя казалось бы, идеально мягкая кровать, приятное постельное белье, наслаждайся! И на это мало влияло то, что теперь дворянская телохранительница временно спит со мной в одной комнате. Уж этот этап стеснения я успешно прошел в прошлой жизни.

Загвоздка была в атмосфере дома. Как будто я уже недавно чувствовал нечто подобное. Только во стократном размере. Но здесь он, как бы ни было смешно, был не важен. Оно не могло задавить сразу, поэтому как будто стремилось делать это постепенно, как будто сверля голову, стараясь влезть вовнутрь и уничтожить.

Несколько раз вскакивал посреди ночи от ощущения, что кто-то погладил меня за сердце. Это было крайне жуткое ощущение. И каждый раз я получал неизменное «Спи» со стороны Беляны, которая выглядела несравнимо лучше, как будто происходящее ее мало беспокоит. Не было чем-то сложным догадаться, что это влияние очевидно разницы в наших силах. Интересно, а она тоже с защитной аргой, раз телохранительница? Может и обучит чему-нибудь по своей инициативе или приказу дворянина.

Наконец, продрав глаза, чувствуя, что я не умираю от недосыпа при попытке встать, я огляделся в комнате. Вчера думал лишь о том, чтобы уже упасть замертво, чтобы никто не беспокоил. А сейчас внезапно остался один, ведь девушка куда-то ушла. Ее постель была уже изящно застелена. Интересно, зачем из всех мест она живет именно здесь? Неужели одиночество стоит того, чтобы терпеть это отвратительное чувство, что исходит от каждого уголка этого дома?

Через задернутые шторы на окне еле-еле проникал лучик света. Взял на себя смелость раскрыть, а то сколько бы я ни вглядывался, тут никакого зрения не хватит. Так что немного оттянул, не распахивая резко, а то так можно и ослепнуть на пару секунд от контраста.

Ну вот так-то лучше. Две аккуратные кровати, с белоснежным постельным бельем. Впрочем, моя уже казалась грязноватой. То ли я настолько пылесборник, то ли девушка заботилась об этой кровати по остаточному признаку. Два больших шкафа, в которых была одежда. Я раскрыл тот, что был на моей стороне комнаты, ведь визуально она легко разделялась на две половинки. Куча черных платьев, ящички с нижним бельем и прочее. Я конечно не фетишист, но думаю, определенные личности бы тут же залезли в противоположный шкаф. Мне же еще дорога жизнь и мое достоинство.

В остальном это была приятная комнатка в желто-оранжевом цвете, с ростовым зеркалом, искусственным камином и небольшим столиком на двоих. А потом я вспомнил, в каком аду по сравнению с эти очнулся сутки назад. Да, вот тебе и свобода. Конечно не каждый. Но нашлось бы огромное число тех, кто свою свободу, а возможно и душу в комплекте продал бы за эти условия жизни.

Но вообще странно. Неужели осталось от предыдущей девушки, что здесь жила? Какой смысл это все теперь хранить? Ведь вряд ли тут подыскивают девушек со строго определенными мерками. Уж сюда наверняка берут тех, кто под руку попадется.

Позолоченная ручка на белой двери провернулась с характерным щелчком и в открывшемся проходе стояла уже знакомая Беляна, держащая в одной руке поднос с тарелкой, от которой обильно валил пар и вкуснейший запах. А в другой какой-то пакет. Наверное, что-то себе взяла.

— Так, проснулся? Хотя уже надо говорить проснулась, впрочем, мы еще до этого дойдем с тобой. А пока поешь — Дала Беляна мне аппетитно выглядящее блюдо. Я бы ответил, насколько хорошо отдохнул, да наверняка моя кислая рожа прекрасно все говорила за меня. Наверняка под глазами здоровенные мешки.

Будь на моем месте Казимир, он бы наверное расплакался. Столько мяса он очень давно не видел. Котлету из школьной столовки не считаем, было у меня подозрение что там его в принципе не было, максимум запах или одна капля жира. Да и мои голодные глаза тоже были рады видеть этот взрыв калорий с утра пораньше.

Сыр, грибы, нежное мясо, при этом в качестве запивания явно свежее молоко. Либо меня кормят на убой, чтобы я хоть немного мяска нарастить успел. Либо это сейчас вылетит в трубу.

— Ешь пока, а я обрисую сложившуюся ситуацию. — Начала Беляна издалека — Первые дни после пробуждения арги они самые сложные, по сути. Тело подстраивается под новые возможности, ему страшно нужна энергия, поэтому недоедать в этот период это гарантированно сделать себя подобием инвалида. Сила вроде и есть, а воспользоваться ей практически нельзя. Так что я думаю тебе станет несколько полегче переносить остаточную ауру хозяйки.

Ну, это радует. Я уже конечно понял, что подписался под что-то крайне неприятное на очень странных условиях и что мне нужно было загибать ценник не на два порядка, а возводить в квадрат. С другой стороны, если то что она говорит правда, то не согласившись сейчас, я бы уже был духовным инвалидом, ведь еды бы дома не прибавилось. В любом случае, отвечать ей что либо не хотелось, я лишь профессионально работал вилкой, запихивая в себя возможно вкуснейшее блюдо, что я ел за всю свою жизнь. Ну после маминой стряпни, разумеется.

— Теперь по поводу твоей работы. За неделю никто настоящей горничной, даже исключительно для прикрытия основной задачи, не станет. А с тобой нужно провести во много раз больше работы, если бы хозяину нужно было полное твое соответствие нужной роли. Можно будет об этом думать если ты проживешь дольше, чем я рассчитываю. Пока же мне не улыбается инвестировать в заранее списанный актив. — Говорила она беспристрастно, не проявляя ни капли ни жалости, ни уверенности, что я не «сгорю» в прямом смысле на это работе.