Дмитрий Даль - Волчья правда
— Друг мой, ты теперь владетель замка и богатых земель. Так что у тебя есть где скрыться. Чего нельзя сказать о старом воришке, и бывшем главе разведки княжества, которому податься некуда, — развел руками Лех Шустрик. — Так что мне остается надеяться, что ты не бросишь друга в беде и приютишь меня в своем замке.
— Про замок-то я совсем забыл. Нелегко быть графом оказывается. Но земли Дерри находятся под владением Вестлавта. Разве это надежное укрытие?
— Уверен, что после восшествия на престол Ромена Большерукого, в княжестве начнется смута. Многие дворяне попытаются выйти из-под его патроната. В особенности новоприобретенные земли. Так что про твой медвежий угол долго никто не вспомнит. А если и вспомнит, то по жадности, покусится на чужой кусок, так мы стервецу зубы все пересчитаем, — поделился соображениями Лех Шустрик.
— Дело говоришь, — согласился Одинцов.
— Так приютишь старого друга или отправишь меня странствовать по белу свету, кошельки у бедолга резать? — насмешливо переспросил Шустрик.
— О чем ты говоришь, конечно, ты едешь со мной, — возмутился Серега.
— И не только я, но и остальные волчьи солдаты почтут за честь продолжить службы под твоим стягом. Я взял на себя смелость и уже переговорил с Черноусом, Бобром, Вихрем и Лодием. Они собирают Волчью сотню. До утра должны вывести всех солдат из города. Также Крушилу видел, он тоже уже развернул бурную деятельность. Место встречи деревенька Медвежий угол, в ста верстах от Краснограда. То еще местечко. Глухое. Глуше не найдем.
— Ты уверен, что нам стоит бежать? Не покажется ли на фоне убийства князя признанием вины? Не попытаются ли на нас тут же это повесить? — засомневался Серега.
— Если они захотят, то повесят на нас все и без побега. А так мы окажемся в тихом укромном уголке. Уверен, что вскоре в Краснограде начнется такая кровавая жатва, что никому до тебя дела не будет. А если ты останешься тут, то за твою голову я не дам и ломаного гроша, — настороженно вглядываясь в друга, произнес Лех Шустрик.
— Хорошо. Ты прав. Надеюсь Айра уже собрала вещи. Тогда мы готовы. И через полчаса…
— У нас нет столько времени. Через десять минут я жду вас на улице с вещами. Много не берите. Только основное и деньги. Ты возьмешь ее с собой? — спросил неожиданно Шустрик.
— Я не оставлю ее в этом гадюшнике. Если они прознают, что она была со мной, то попытаются добраться до меня через нее.
— Ты прав. Давай-ка к делу, — произнес Лех, поднимаясь из-за стола.
Серега его уже не слышал. Он направлялся к себе к номер.
***Походные сумки были собраны. Два средних баула, в которые уместились все вещи, которыми Серега дорожил. Айра усердно помогала ему собирать сумки, и ни о чем не спрашивала. Хотя по ее лицу было видно, что она с трудом борется с вопросами, рвущимися на свободу. Наконец, когда все было готово, он усадил девушку на кровать, сам сел напротив, посмотрел открыто ей в глаза и сказал:
— Я уезжаю.
Он хотел было продолжить, но Айра не дала ему это сделать.
— Вот значит как. Ты бросаешь меня. Опять на свою войну. Тебе все эти приключения дороже чем я…
Серега попытался было вставить слово в ее монолог, но не получилось. Она стреляла в него словами, словно пулемет "Максим" по наступающим белогвардейцам.
— Ну, конечно, ты же теперь граф, зачем тебе нужна какая-то простолюдинка, как я. Проще найти богатую графиню, да жениться на ее деньгах. А то титул есть, а состояния не нажил…
Чувствуя, что она все же не отступится, и утопит его в своих претензиях, Серега заткнул ей рот и заявил:
— Ты едешь со мной. Немедленно.
Он отпустил ее и тут же получил в ответ.
— Чего ты раскомандовался? Тоже мне барин нашелся. Хочу поеду, хочу не поеду.
Серега грозно сдвинул брови, чувствуя подкатывающее раздражение. Нашла когда права качать. В любую минуту могут начаться погромы, да кровавые бунты, а она тут растрещалась, словно сорока на базаре.
Айра почувствовала, что перегнула палку, и поспешила отступить.
— Конечно же, я поеду с тобой. Куда ты, туда и я. Я так ждала этого.
Она попыталась его обнять, но он выскользнул из ее рук, продолжая злиться на хитрую женскую породу.
— Только мне надо заехать к мадам Гризнобль, забрать мои вещи, сказать ей, что я больше не буду у нее работать и получить расчет.
— У нас нет на это времени. Мы уезжаем немедленно.
— Но как же так! — возмутилась она. — Я не хочу оставлять своих денег. Я их честно заработала. Ублажала во всем эту ста… почтенную даму…
— Мы уезжаем немедленно, — сказал, как отрезал. — И точка. Времени на пререкания нет. Готова?
Айра ничего не ответила. Только кивнула. В ее глазах застыли слезы. Похоже от старой мадам Гризнобль ей порядочно досталось. И с ее маразмом и дурью она мирилась только ради денег, а теперь, не получив должной награды, все обиды вновь всплыли.
Не обращая внимания на ее слезы, Серега обвел взглядом комнату, убедился, что ничего важного не забыл, и предложил Айре по старой русской традиции присесть на дорожку. Что такое русская традиция она не поняла, да и зачем перед дорогой сидеть, когда в ближайшее время они итак из седел не вылезут, тоже, но все же согласилась.
Полминуты отдыха Серега потратил на то, чтобы проверить револьвер. Убедившись, что барабан полон, и оружие находится в рабочем состоянии, он дал команду на старт.
Закинув баулы на спину, он первым вышел из комнаты.
Миновав коридор, они вышли на лестницу и стали спускаться, когда Серега каким-то звериным чутьем почуял опасность. И только потом он увидел стражников, толпившихся возле конторки хозяина постоялого двора. Числом их было пятеро, судя по эмблеме на кирасах — роза, проткнутая мечом — принадлежали они к роте Рангура, выполнявшей функции полиции особого назначения. Спецназ по-нашему. Но что могло им потребоваться в "Ячменном колосе" в столь поздний час. Явно, не по бокалу вина пришли пропустить.
Серега хотел было ретироваться на второй этаж. Так на всякий случай. Вдруг заговорщики, убившие князя, задумали, что-то нехорошее. Но было уже поздно. Его заметили. Один из стражников показал рукой на верхнюю площадку и бросил что-то гортанное. Солдаты тут же пришли в движение и бросились наверх, бряцая и громыхая железом.
Серега еще надеялся, что дело можно решить мирно, сбросил баулы с плеч и ждал стражников. Они мигом его окружили, оттеснив Айру, вперед вышел седоусый мужчина, по всей видимости командир отряда, и заявил:
— Прошу не оказывать сопротивление. И сдать оружие.
— Что случилось? По какому праву? — наигрывая растерянность, спросил Серега.
— Сотник Волк, вы обвиняетесь в убийстве князя Вестлавта Георга Третьего, — отчеканил приговор седоусый.
Признаться такого поворота событий Серега не ожидал. В первую минуту он опешил и повел себя, как типичный политзаключенный, арестованный по ложному доносу.
— Это какая-то ошибка, — произнес он.
— Сотник, нам некогда разговоры разговаривать. Сдай оружие по-хорошему, иначе мы тебе по-плохому все доступно объясним, — ответил седоусый.
Серега больше не сомневался. Он выхватил левой рукой револьвер и выстрелил в упор в седоусого. Крутанувшись вокруг себя, он разрядил оружие, уложив на месте весь отряд стражников.
— За мной, — бросил он Айре.
Подхватив баулы, он перепрыгнул через распростертые тела и бросился вниз по лестнице. Только бы успеть, пока не нагрянуло подкрепление.
Хозяина за стойкой не было. Заслышав выстрелы с верхней площадки, он поспешил спрятаться в подсобном помещении, опасаясь словить случайную пулю. Старый Пипер всегда придерживался принципа не вмешиваться в чужие разборки, тем более если в них замешана городская стража.
В дверях Серега столкнулся с еще одним стражником, задержавшимся отчего-то на улице. Он не успел узнать сотника Волка, как получил прямой в челюсть, свалившей его с ног. Перескочив через солдата, Серега выбежал на улицу. Оглядевшись, он заметил возле коновязи фигуру Леха Шустрика, державшего под уздцы трех коней. Одинцов направился к нему. Перебросив баулы через луку седла, он надежно их закрепил, помог забраться в седло Айре, огляделся, проверяя нет ли поблизости опасности, и сам вскочил на коня.
— Быстрее. Уходим, — приказал он.
Шустрик не стал задавать лишних вопросов.
Они вылетели с постоялого дворца, словно ночные воры, преследуемые стаей злых голодных сторожевых собак.
Стемнело. Тускло светили газовые фонари, выхватывая из темноты узкие улочки, по которым летели друзья. Изредка им навстречу попадались одинокие прохожие, шарахавшиеся по сторонам и жмущиеся к обледенелым стенам домов, боясь быть растоптанными всадниками.
В голове Сереги настойчиво билась мысль: "Только бы успеть. Только бы успеть". Надо вырваться из города-мышеловки, пока стенки клетки не захлопнулись. Он чувствовал, как время неумолимо истончается, грозя засыпать его на дне песочных часов. Если они замешкаются, то выбраться из города не смогут. Воротную стражу предупредят и тогда придется пробиваться с боем, а для этого нет сил. Втроем они много не навоюют, с другой стороны просочиться малыми силами — верное решение.
