Ярослав Васильев - Дети иного мира
Из-за отключения электричества телефоны не работали, потому пришлось идти на вокзал и выяснять, как изменилось расписание. По всему выходило, подруга сумеет приехать не раньше половины десятого. И то, если повезёт. Перед Наташей встал вопрос – чем занять оставшееся время? Домой идти не хотелось, сидеть в четырёх стенах без света было неинтересно, даже радио не послушаешь. Гулять тоже не тянуло. Выходило, что самое лучшее – пойти в лабораторию. К тому же дубликат ключей от квартиры у Жени есть, а университет входит в число «потребителей гарантированного питания».
На рабочее место Наташа постаралась пробраться как можно тише и незаметнее. Не хотелось встречаться с коллегами, у тёток из соседнего отдела недавно проснулась тяга к сватовству, и они активно старались «свести друг с другом одинокую молодёжь». Впрочем, эта самая «молодёжь» и сама ничуть не лучше, парни с верхнего этажа вечно пытаются «познакомится» и «позвать на вечер в хорошую компанию». Как будто ей не хватает посиделок в своей лаборатории. Не успела девушка спрятаться за вытяжным шкафом, как в комнату заглянул академик Лоскутов.
– Наташенька? Тоже решила скоротать время здесь? Тогда пошли ко мне, вдвоём веселее. Да и шоколадные конфеты остались с прошлого раза, как раз тебя, сластёну, ждут. Да пошли-пошли, Александра сегодня не будет. И не красней ты так, я давно уже заметил, какими глазами ты на него смотришь.
– Андрей Иннокентьевич, да что вы…
– Ну чего стесняться-то? Вполне нормально. А ко мне всё же пошли. Я тебе, – улыбнулся Лоскутов, – как умудрённый годами настоящий академик говорю – нечего одной сидеть и сердечное томление пережёвывать.
В кабинете Андрей Иннокентьевич освободил стол, заварил чай и, разлив по чашкам душистый напиток, продолжил:
– Наташа, не стесняйся ты так, я прекрасно вижу, Александр тебе нравится. И что в этом такого? Вполне нормально.
– Но…
– Есть-есть, едва про него вспомнила – все щёки пунцовые. А вот как он относится к тебе… Если бы Александру и правда было двадцать, я бы сказал, что ты ему тоже нравишься. Потому он и устроил тебя в университет, да и к нам заглядывает частенько. Конфеты тебе таскает. Но вот если вспомнить, что он уже прожил одну жизнь… Ведь из тебя, Наташа, и правда выйдет замечательный химик. Да и общаться нашему адмиралу почти не с кем. Простого человека в нем видим только я и Тамаш. Да ещё, наверное, генерал Гальба – но он сплошная загадка, с ним я никогда ни в чём не уверен. Для остальных адмирал – воплощённая и непогрешимая истина, а это, поверь мне, очень тяжело.
Заметив, как Наташа неожиданно для себя помрачнела, Лоскутов вдруг взял её за руку и произнёс:
– Не расстраивайся. Мой рассудок говорит – не знаю. Но вот душа уверена, ходит он сюда всё же из-за тебя. Так что просто подожди, и всё само-собой станет ясно. Впрочем, торопиться ты не станешь – слишком уж кто-то у нас стеснительная. А Александр достаточно умён, чтобы тоже не спешить. Так что всё обязательно получиться. Кстати, это тебе. Уже от меня, – Лоскутов вдруг открыл ящик стола и достал небольшую стеклянную банку, до половины заполненную тягучим янтарём.
При виде мёда Наташа сначала обомлела, потом изо всех сил попыталась отказаться – мёд сейчас ценность куда большая, чем конфеты, под куполом запас пчёлы делать отказывались совсем, а как они себя поведут на другой планете – вообще неизвестно. Но Андрей Иннокентьевич был твёрд: мол, к тебе сегодня подруга приезжает, вот и побалуешь. А когда девушка уступила, вдруг добавил:
– А за это ты свою Женю через пару недель пригласишь на одну прогулку. Хочу её кое с кем познакомить, не дают покоя, знаешь ли, лавры нашей Калерии Григорьевны, – и заговорщицки подмигнул.
Глава 14. Гости
Патрулировать Мёртвый город Громов не любил. И дело было не только в том, что как ветеран Чеченской он давно уже не испытывал восторга от стрельбы, упоения боем, которым захлёбываются многие новички, едва пройдёт первый страх – а стычки с людьми Графа происходили каждый второй или третий рейд. Слишком много разного «ценного» барахла оставалось в квартирах, банках и ювелирных салонах, потому мародёрствовать левобережники наведывались регулярно, а за «добычу» дрались как голодный нищий за кусок хлеба. Но с этим ещё можно было смириться, не «желторотиков» же сюда посылать. Перехватывать испуганных беженцев, сумевших проскользнуть сквозь охрану, готовых стрелять во всех, даже в спасителей – а потом драться с «гвардейцами» Графа, которых послали «нагнать и покарать»… вот это было тяжело. Хорошо недолго осталось. Среди солдат ходили слухи, и Дмитрий им верил, не первый год в армии, чутьё уже – как только смогут поднять в воздух авиацию, начнётся штурм левого берега. А пока остаётся выполнять свою работу…
…Им повезло ещё раз. Агенор думал, что они исчерпали благосклонность Эбрела ещё когда у любимой получилось обмануть охрану дядиного поместья и сбежать. Но рыжий хозяин удачи любит наглых и бесстрашных – потому, наверное, им удалось миновать границу Благословенной страны незамеченными. А когда, сбивая погоню, рискнули пройти по кромке Степи до самого Гиблого леса – не встретили ни разъездов гризов, ни чудовищ, которые должны стеречь владения колдунов. Хотя последнее-то понятно: за сотню лет, после того как Запретный орден перестал интересоваться остальным миром и отгородился непроницаемой Стеной, сторожа наверняка передохли от старости. Но какие-то ведь могли и уцелеть. А ещё спасибо тебе, Кайна-хранительница влюблённых, что подсунула в старом архиве свиток с описанием лазейки за Стену… и что написанный три десятка вёсен назад рассказ оказался правдой. Беглецы-гвенъя нашли дыру в сплошной полосе тумана три дня назад. Войти не успели, решили подождать – и выиграли. Сегодня утром сердце, было, ёкнуло, семейный амулет Эйнире сработал, Наказующие их почти нагнали… но после обеда в молочной белизне появилась чёрная щель. Даже в самом худшем случае, если в следующий раз проход откроется ночью, и Наказующие его увидят, смогут попасть внутрь, отыщут след – беглецы уже выйдут с другой стороны, к горам. А там их преследовать не рискнут. Нормальных укрытий от солнца наверху нет, к тому же ночные охотники плохо переносят горный воздух. Три-четыре дня и весь полный десяток одолеет даже человек, не то, что дети Великого леса. У них всё получилось!
Едва закончился тёмный коридор, по глазам ударил неожиданно-яркий свет, заставил глупо щуриться, прикрывать лицо ладонью. День! Точно не скажешь который час, солнца за белыми громадами кучевых облаков не видно, но часа два пополудни самое позднее. А с «той» стороны вечер, восток заалел полосой заката. Несколько минут парень и девушка стояли на месте, ошеломлённые чудом. Затем поспешили прочь. Наверняка здешние хозяева уже знают – сквозь их барьер кто-то прошёл. Стоило уйти как можно дальше, пока не подоспела местная стража.
После побега Агенор и Эйнире не раз обсуждали, что они увидят внутри, и как Орден запретного знания отнесётся к потревожившим их покой. Агенор полагал – на них просто не обратят внимания, два гвенъя мелкая грязь для обладающих таким могуществом. Эйнире спорила, если хозяева так беспечны, погибли бы ещё до того, как воздвигли Стену. Великий Синклит готов заплатить за головы мятежных магистров огромные деньги, и кто-то из ловцов удачи рано или поздно добился бы успеха. Впрочем, все свои рассуждения девушка заканчивала тем, что у них есть чем откупиться: как наследница Дома Серебряного Янтаря, она имела доступ в фамильную сокровищницу и захватила кое-какие вещицы, способные заинтересовать даже здешних колдунов.
Перед побегом Агенор внимательным образом изучил места, по которым предстояло идти, благо у младшего смотрителя королевской библиотеки имеется доступ даже к свиткам с печатью «только по дозволению Совета великих лордов». И до сих пор всё совпадало. А вот за Стеной… Для начала – здесь совсем не было леса, сплошь заброшенные поля. Впрочем, это ещё можно было объяснить, как и людей, которых Агенор почуял где-то на юго-западе. Вряд ли магистрам нравится ходить в шкурах и питаться одним мясом – а делать всё только магией расточительно даже для великих чародеев. Значит, нужны слуги, крестьяне. Там, вдалеке деревни – а тут поля как это их… «отдыхают под паром». Но объясните, зачем строить такую широкую дорогу, покрывать то ли смолой, то ли расплавленным камнем и заканчивать её в глубине Стены?!
Через две с половиной стадии встретилось новое чудо. Вначале всё было знакомо: пошли дома предместий, пусть и брошенные. Хотя слобода, через которую шли беглецы, явно принадлежала людям зажиточным, в каждое окно были вставлены стёкла. «Если колдуны не нашли способ удешевить производство, – мелькнула ехидная мысль. – Тогда здесь жила обычная прислуга. Пока что-то со всеми не случилось». На ходу заглянули было сквозь окна в пару домов – скелетов нет, значит, люди просто сбежали? Затем предместья закончились и парень с девушкой застыли в изумлении и восхищении: десятки огромных башен, сорок локтей в высоту, а некоторые – даже шестьдесят. И окна, тысячи окон, отражающих свет солнца, которое спешило на отдых в сторону… запада?! Между башнями землю покрывал всё тот же непонятный камень, ни единого просвета. Лишь изредка мелькнёт зелень редкого дерева или одинокого пятачка травы.
