Григорий + Ведьмин холм - Robo-Ky
За момент до начала трансформации старуха замахнулась и бросила меня…
Быстрое изменение тела и ощущение переполняющей мощи. Все силы в зарядку собственного меча тёмной маной до допустимого предела! Я обязательно должен либо срубить, либо серьёзно ранить руку этого божка!
Чувства так сильно обострились, что проведённое в полёте время показалось вечностью, а сам я, будто пробираясь через желе, медленно приближаюсь к Сайлассу. Я уже и руки занёс и меч напитал, осталось только вовремя сменить облик, дабы быстро схватить Куно и уйти хоть от пары атак…
- Кусай Гриззи!
Проронил я, когда опускал Обезглавливатель на локоть латника, перед тем как начнётся преображение тушки.
Удар!
Большая часть лезвия раскалывается в месте, где Умэ совсем недавно пробила дырку и отлетает в сторону, оставляя мне лишь четверть меча…
НЕТ! НЕТ! НЕТ! НЕТ!
Сгусток чего-то белого попадает в меня.
- А-а-а-а-а! – и я тут же заорал от боли. Моё лицо что-то обожгло!!! В форме ящера!
Я завалился с огрызком меча на землю, схватившись одной из лап за морду. Глаза целы, но остальная часть лица до носа просто пылает!!!
- Еретик!.. – раздражённо проронило божество.
Я только-только убрал руку, как заметил, что один из хвостов Куно отбрасывает меня в сторону, а затем копьё срубает его и ещё семь, что встали на его пути. Одзаки заорала пуще прежнего. Однако её выпустили из мёртвой хватки, и та свалилась на землю, целиком покрываясь золотым пламенем и откашливаясь, отчаянно пытаясь залатать всеми силами полученные повреждения. Сайласс же пнул ослабленную лисицу подальше и медленно направился ко мне с копьём в руке.
И тут я, невзирая на боль, умудрился заметить, как и без того побитая латная рукавица оказалась проломленной и из образовавшегося зазора вытекала кровь, как и из ближайших трещин…
Получилось! Пробил!
Мне в грудь прилетел пинок, от которого чуть не потерял себя. Я даже внезапную потерю хвоста и сам не заметил, как уже лежал на земле в классическом обличии Григория, ощущая непередаваемый болевой коктейль, растёкшийся по телу.
Сайласс презрительно хмыкнул, воткнул своё оружие в землю и вновь медленно зашагал ко мне, словно для Цукуне Аоно хватит и латного сапога.
Он настолько наплевательски ко всему отнёсся, что сам не заметил, как в его спину врезался ещё один серебровласый заряд, силой заставив того знакомить своё забрало с землёй.
- Знай своё ме… а-а-а-а-а!
Выпуск божественной маны из всего тела аватары силой отшвырнул вампиршу, обдав ту белым пламенем. Кричащая от нестерпимой боли Мока начала кататься по земле и гасить воздействие божественной маны всей доступной ей демонической энергией.
- Сколько не пытайтесь, отродья, вы ничто перед Карающим Светом! – Сайласс снизошёл до нас и даже начал что-то говорить. Поднявшись на ноги и отряхнувшись от налипшей грязи, аватара бога снова направилась к лисице, подхватывая по пути копьё. – Никакая тёмная тварь в вашем жалком мирке не причинит мне вреда!
Ах никакая, да?! Это мы ещё посмотрим…
- А вот это ты зря, пиздюк! – кое-как выдал из себя, ощущая боль в груди от дозы проникшей внутрь тела божественной маны. Лицо вовсе горело, пока до кучи испытывалась фантомная боль от утерянного хвоста. Как же я блядь ненавижу этого уёбка!
- Говори что хочешь, еретик! Без помощи своего ненормального покровителя – ты никто!
Спорить не буду. Не будь всего этого, скорее всего откинул бы коньки либо во время своего первого столкновения с Сайдзо, либо в бою с младшим Одзаки…
Вот только сейчас у меня остаётся два путя: сдохнуть от рук этой светлоликой твари, при этом подвергая ужасной участи остальных близких, либо рискнуть, возможно, всем миром и испортить жизнь уёбку. Ответ очевиден – настал момент, когда пиздец пришёл и мы уже не вывозим…
- Знаешь, а ты прав, пиздюк… – с горькой усмешкой добавил я, глядя на удаляющуюся спину Сайласса. – Да и вообще… ебись оно всё конём и будь что будет!
Я быстро нашарил в сумке косяк с огненным камушком, сунул самокрутку в рот и прикурил.
Глава 26. Косяк Укура
- Твою мать, Цукуне! – внезапно ощутил себя в собственном пространстве души, пока на меня смотрел взмыленный Широкуне и хорошенько тряс за плечи. – Ты какого лешего дунул косяк, дебил?! Ты вообще не готов к этому! Блядь, подумал, пацан заимел вторую извилину и старается завалить в постель кицунэ или хотя бы ту ведьму, но нет, малолетнему дебилу захотелось выпустить целый концентрат божественной маны в заповеднике!
Я ненадолго завис, смотря на Широ как на внезапно возникшей на мониторе значок синего экрана.
Ещё недавно нас всех раскидал один божок и в качестве последнего довода я решился дунуть косяк, посчитав, что случилось то место, куда не светит солнце. Сунул «божественную палочку» в зубы, игнорируя боль в груди глубоко затянулся и теперь вот – моя личная мини-матрица, провода, колбы и взбаламученный астральный гость, что даже успел стать белее, чем обычно.
- Гриша! Ты меня вообще слушаешь?! – клон-альбинос подхватил меня за грудки и тряхнул сильнее. – Нахрена ты пыхнул?! Что случилось?!
- Выбора не было… – протянул я, впервые видя настолько растерянного Широ, попутно медленно подгружая собственную систему. Сейчас я совсем никакущий и толком не соображающий. – Просто у меня один северный пушистик случился.
Чёрт, я как будто по приколу решил дунуть! Нет конечно! За всё время пребывания в этом мире даже научный интерес с праздным любопытством не смогли пересилить моё стойкое нежелание рисковать собой и целой планетой в придачу ради выяснения эффекта после выкуривания божественного косяка. Хрен знает, что случится, если зарядиться таким количеством божественной маной Укура!
- Что такого могло произойти, Григорий, чтобы ты решил выкурить полноценный косяк?.. – Широ открыл какой-то экранчик перед собой, где начал быстро проматывать события последних часов от моего лица, пока картинка не замерла на каком-то моменте, а астральный засланец не вылупился на меня шестиугольными глазами. – Откуда здесь взялся Сайласс?!
- А я ебу?! – философски ответил ему, замечая, как на морде плавающего в колбе ящера появился внушительный ожог. Хоть бы на моём лице не отобразилось…
Также посреди рядов с капсулами обнаружился до одури знакомый доспех карающего рыцаря, что сейчас валялся изломанной грудой
