#Бояръ-Аниме. Моров. Том 8 - Владимир Кощеев
Немного магии, не впервые использованная печать…
— Примите мои искренние соболезнования, ваше императорское величество, — произнес я, кладя украшение обратно на стол. — Ваше императорское высочество.
Варвара Викторовна кивнула и тут же перевела взгляд на отца. А государь не спешил отрываться от своего ноутбука и еще несколько минут что-то читал с экрана. Заглядывать я не собирался, а вот наследница престола встала за плечом отца и бегло прошлась взглядом по дисплею.
— Посол ничего не знал, — озвучила она, после чего взглянула на меня. — Скажите, Иван Владимирович, а есть ли способы заставить человека что-то забыть? К примеру, если бы он участвовал в преступной схеме, а после ему стерли об этом воспоминание так, чтобы он даже под пытками не смог признаться. Ведь нельзя сказать то, чего не знаешь…
Я улыбнулся в ответ.
— Простите, ваше императорское высочество, но такое магическое вмешательство… Скажем прямо, слишком дорого и рискованно, — начал пояснения я. — Гораздо дешевле и проще задействовать не посла, как в нашем случае, а простых людей, которые выполняют чужую волю, даже не догадываясь об этом. Помимо этого я ни за что не поверю, что у английской разведки нет поддельных паспортов Российской Империи или способов их достать в случае нужды. Современные технологии позволяют сделать все без капли магии. Ведь не стоит забывать — найти цифровые следы гораздо сложнее, чем воздействие печати на человека, который вхож в Кремль, а значит, постоянно проверяется верными людьми и беспристрастными артефактами.
Она вскинула бровь, и в разговор вступил император.
— Если бы на графе обнаружились следы постороннего магического вмешательства, его бы остановили в первом же коридоре и переправили для разбирательства в казематы Кремля, — пояснил он. — Ведь так можно и бомбиста пропустить, который не знает, что он — ходячая бомба, но взорвется в нужный момент. Такое, кстати, уже было в особняке Завьяловых.
— Это тогда вы спасли Евгению Андреевну, Иван Владимирович? — уточнила наследница престола.
— Да, — подтвердил я.
Будущая императрица кивнула.
— Так что будем теперь делать, отец? — спросила она Виктора Константиновича.
Тот вздохнул и откинулся на спинку дивана, на котором сидел.
— Будем искать виновных, Варя. А когда найдем — они за все это ответят. Иван Владимирович, спасибо за вашу помощь, вы свободны. Нам с дочерью нужно подготовиться к объявлению о смерти моей супруги.
— Еще раз примите мои самые глубочайшие соболезнования.
Домой я поехал на дежурном броневике Кремля. И выбросил эту историю из головы. Куда важнее было разобраться, чем порадовать супругу в ближайшее время — она наверняка расстроится из-за гибели государыни. А беременным волноваться не стоит.
* * *
Кремль, подземная тюрьма.
— Умоляю, ваше императорское величество, я правда ничего об этом не знаю!
От того уверенного в себе мужчины, каким лорд Фицхью явился на бал к наследнице престола, не осталось и следа. Сейчас сидящий в каменном мешке с единственным удобством — дыркой в полу, был растрепан, напуган и дрожал.
Холодная камера, отсутствие возможности сесть и лечь, не касаясь промороженных камней. Темнота и полная тишина. Именно так и выглядело заточение главы английского посольства, пока к нему не явился лично государь Российской Империи.
Не один, разумеется, с охраной. А также стулом для монарха и переносной лампой, которую прилепили к стене, чтобы Виктор Константинович не портил глаза, вглядываясь во тьму узилища.
— Как же так, Генри? — спросил государь, глядя на стоящего перед ним на коленях сломленного мужчину. — В Российской Империи нелегально оказывается подданный английской короны, и английский же посол не в курсе операции?
— Клянусь, я не знаю ничего об этом!
Лорд Фицхью попытался вскочить, но гвардейцы безо всяких сантиментов вернули его в то же положение. По лицу посла потекли слезы.
— Мы нашли этого человека, Генри, — не обратив внимания на реакцию пленника, продолжил государь. — И он много интересного нам подбросил. К сожалению, взять его живым не удалось. Однако я не верю, что ты и твое посольство не в курсе дел, которые проворачивает ваш король на моей земле. Не верю, что сперва моя дорогая супруга приходит к тебе инкогнито, а потом ее убивает такой же англичанин, как и ты.
— Она хотела связаться с ковеном кровавых магов! Я не мог ей помочь, я с ними не связан, ваше императорское величество! Я передал его величеству новость про интерес вашей супруги, но больше мне никто ничего не говорил и не приказывал!..
Несколько секунд монарх смотрел на пленника не моргая.
— Что ж, я тебе поверю, Генри, — наконец, выдохнул он. — Допустим, тебя подставили. Однако как ты объяснишь то, что случилось?
— Возможно, ковен решил убрать ее величество, чтобы подставить моего короля, ваше императорское величество. Они состоят только в партии оппозиции к правящей династии. И, похоже, что у них получилось. Раз вы готовы пытать меня, наплевав на международные договоры.
Виктор Константинович вскинул бровь.
— Пытать? О нет, Генри Фицхью. Вы, англичане, считаете нас, русских, варварами, но к пыткам мы не прибегаем. Зачем издеваться над человеком, если существует магия смерти, и допросить труп куда легче и дешевле, чем терять время на причинение боли?
От этих слов английский граф побледнел еще больше.
— Однако вас я отпущу, — поднявшись со стула, объявил свою волю государь. — Вы и все подданные английской короны должны покинуть пределы Российской Империи в течение суток. Заодно передадите вашему королю объявление войны. Согласитесь, убийство жены монарха не предусматривает иного развития событий. Верните графа в посольство в полночь.
Последнее император велел своим людям и покинул камеру. Гвардейцы забрали стул и лампу, оставив его сиятельство мелко дрожать в кромешной тьме.
Еще долго мужчина всхлипывал, обнимая себя за плечи. Ощущение подступившей смерти, уже стоящей за плечом, никак не хотело отпускать посла. Ему казалось, он слышит, как она водит точильным камнем по лезвию косы. Слышал так ясно, что ему представлялось, будто она прямо сейчас стоит за его спиной. Стоит и скалится голым черепом, словно насмехаясь над человеком, который до сегодняшнего утра и подумать не мог о том, что с ним возможна подобная ситуация.
Когда явился конвоир, чтобы доставить Генри Фицхью в посольство, его сиятельство был совершенно седым, а его взгляд блуждал из угла
