Небо в кармане 2! - Владимир Владиславович Малыгин
— Хорошо! Принимаю вашу версию. Тем более, всё это можно очень просто проверить. Когда, вы говорите, возвращается в столицу ваш отец?
— Как раз к моменту начала сдачи приёмных экзаменов в училище! — без задержки отрапортовал.
— Как только вернётся, прошу передать моё приглашение совместно отобедать у меня, — и тут же добавил, упреждая мой вопрос. — Он неоднократно бывал в моём доме, уточнять адрес не нужно.
— Понял. Обязательно передам!
— Передайте, князь, обязательно передайте. По приезду первым делом ко мне. Отказа и отговорок я не приемлю! Что же касается вас, — генерал положил руку на кабину, провёл кончиками пальцев по её некрашеной поверхности. — Можете считать себя принятым. Приёмной комиссии я скажу, что лично принял у вас экзамены по всем дисциплинам. Экзаменационный лист я заполню и попрошу Александра Фёдоровича передать его в секретариат.
— Благодарю, — ошарашенно проговорил. Ждал чего-то подобного, не скрою, но всё равно получилось очень неожиданно. И приятно, что уж там говорить.
— Не нужно благодарности, я выполняю свой долг. Слухи среди кандидатов, да и не только кандидатов, конечно, поползут, но вас же это не пугает? Нет? — увидел мою усмешку и тоже в ответ улыбнулся. — И правильно! Признаться, уверен, что вы ещё прославите наше училище своими изобретениями, и мы все будем гордиться, что когда-то в его стенах учился такой…
Валевачев и до этого пристально смотрел мне прямо в глаза, как будто в душу старался проникнуть, но тут на миг отвернулся, прервался, сделал паузу…
— Гений? — не удержался, попытался шуткой разрядить ситуацию.
— Может быть и гений, — не принял шутки генерал. — Вам бы не в нашем училище учиться, а в Инженерной Академии. Но, к сожалению, какие бы великие надежды вы не подавали, а под условия приёма им не подходите. Но не расстраивайтесь, отучитесь у нас два года, выберете минимальный ценз по выслуге, и я лично буду ходатайствовать перед Евграфом Семёновичем о вашем к ним зачислении…
Говорили мы ещё много о чём. В основном разговор шёл об авиации, очень уж понравилось Степану Прокопьевичу на самолёте летать. Кстати, между делом из артиллерийских мастерских приехали на пролётке два нижних чина, привезли наскоро, но очень аккуратно выполненный кронштейн-треугольник с простейшим механизмом сброса. Тут же унтера по месту его подогнали, прикрутили к кабине с правой стороны чуть позади дверного проёма, просверлили коловоротом отверстие в боковине, протянули шнур, подвесили имитацию бомбы, изготовленную из плотного брезентового мешка с песком, и проверили работу механизма сброса. Мы далеко не отходили, присматривали за всеми манипуляциями, генерал не удержался от соблазна, залез на пассажирское сиденье и лично несколько раз сильно дёрнул за шнурок. И правильно, ему же с этим оборудованием работать!
Заметно было, что остался доволен. Что и подтвердил тут же:
— И вы вот это за ночь придумали? Чтобы для меня демонстрацию провести? Замечательно! Просто замечательно! Обязательно укажу в рапорте об этом факте!
— В каком рапорте? — удивился я. Отвлёкся, потому что как раз разговаривал с мастерами о выполненной работе.
— А вы думаете, я с вами второй день по собственному желанию рядом нахожусь? Или мне больше делать нечего? — признался Валевачев, проверяя пальцами натяжку шнура сброса. Спохватился, что это несколько грубо прозвучало, и тут же поправил сам себя. — Вчера провёл продолжительный разговор с генералом от артиллерии, Членом Государственного Совета Михаилом Егоровичем Альтфатером и доложил ему о вашем прилёте. А также обо всём, что вы мне предварительно продемонстрировали. Полагаю, что мой доклад тут же ушёл наверх, потому что утром последовал очень ранний звонок, и мне было предложено оказать вам всяческое содействие и провести все испытания, которые я сочту нужными.
— А как же перелёт в столицу? — растерялся я от таких новостей. Не ожидал ничего подобного просто.
— А какая вам разница, когда лететь? Полетите не сегодня, а завтра. И ничего не изменится. Столица подождёт…
Мысленно развёл руками, вздохнул, смиряясь с неизбежным, и согласился. А куда денешься…
— А за самолёт не переживайте, — заметил Степан Прокопьевич, что не понравилось мне, как кабину новыми отверстиями попортили. — Это уже не ваши проблемы. Главное Управление решило выкупить у вас ваше изобретение.
В первый момент несколько растерялся от такой новости. Собрался, было, отказать — у меня на этот самолёт столько планов! Он мне должен отличную рекламу сделать. Да вовремя одумался — реклама у меня и так будет замечательная. А самолёт нужно продавать, раз его готовы у меня забрать. Совсем недавно же голову ломал, где и как его хранить? А решение вот оно, само появилось…
Всё, что не делается, делается к лучшему. Избитая, вроде бы, фраза, а насколько жизненная…
Опасался, выдержит ли нагрузку возвратная пружина замка, а то генерал всё не останавливается, за верёвочку продолжает дёргать. Понравилось ему, как запорный штырь ходит. Но младший урядник со всей ответственностью тут же заверил, что у них в артиллерии всё надёжно.
Валевачев услышал и наконец-то оставил верёвку в покое, отошёл в сторону и даже руки за спину заложил, принял независимый вид.
Заодно привезли и комплект колодок под колёса. Уже с привязанными к ним пеньковыми верёвками. И даже бобышки деревянные умудрились выточить, просверлить в них отверстия и привязать на свободных концах верёвок. А ведь я упустил этот момент, а они сообразили, додумались. Эх, мне бы таких в помощники, мы бы таких дел наворотили!
И внутренний голос тут же подвякнул — «вместе со всеми мастерскими!»
Как будто специально подгадал, подъехал и Александр Фёдорович с фотографом.
— К сожалению, нет у нас своей камеры, — ответил на мой невысказанный вопрос и передал фотографа в руки унтеров.
— А этим-то что здесь понадобилось? — поморщился генерал.
Оглянулся, а к нам кортеж из нескольких колясок подъезжает.
— Это кто? — спросил.
— Городской голова со свитой! Иван Васильевич Якшинский пожаловал. Да не один! Вон во второй коляске и председатель уездной земской управы с вашим адвокатом о чём-то горячо беседуют, — откликнулся Валевачев. И тут же начал быстро инструктировать меня. — Проснулись, сони. Вы, коли предложат их покатать, ни в коем случае не соглашайтесь! Если упрутся, отсылайте всех недовольных ко мне или сошлитесь на уговор с Главным Артиллерийским Управлением. Городского голову господина Якшинского я сразу возьму на себя…
Пока унтера возились с подгонкой
