Любовь дракона (СИ) - Леденцовская Анна
Любовь Михайловна же поудобнее перехватила дракота и, гордо развернувшись, пошла прочь. За ней, немного помедлив, рванул Кройтек, горестно бубня:
— А зачем все-то отдавать? Может, и придушил дракот парочку орунов, так они и не стоят столько. А может, и вовсе не успел и его раньше поймали!
— Знаешь… — Люба решительно повернулась к мальчишке и посмотрела ему прямо в глаза, — пусть забирает. Потом не посмеет клеветать, что мы ей чего-то недоплатили. Даже если дракот сбежит и сожрет у нее всех птиц, уплачено. И пусть только посмеет его хоть пальцем тронуть!
— Госпожа Милюбэль, — смутился парнишка, — а зачем вам дракот-то? Он же дикий совсем и опасный. Или эльфы умеют с ними разговаривать?
Тут в свою очередь удивилась сама Люба, но вида не подала и дипломатично поинтересовалась, снова продолжив путь:
— А у вас с ними кто-нибудь тоже общался?
Кройтек держался рядом, подстроившись под ее мелкие шаги. Почесав затылок, отчего его одуванистые легкие волосенки распушились еще больше, он, подумав, ответил:
— Говорят, что когда-то их вывели дракон и эльф. Очень давно. Врут, наверное. Не могли же эльф с драконом вместе что-то делать. Или могли? — Он с интересом покосился на девушку, интересуясь ее мнением по этому вопросу.
— Думаю, могли, — твердо ответила та. — Не всегда же наши расы воевали. Когда-то и в мире жили. Возможно, даже были друзьями.
— Скажешь тоже, друзьями, — недоверчиво усмехнулся пацаненок. — Но вот те самые, если они не миф, с этими дракотами разговаривать могли. Непонятно, конечно, как. Звери-то только рычат да мявкают. Так что я все равно думаю, что врут.
Ноги Любы сами собой несли ее в направлении казармы. Она даже не задумывалась, что и как будет делать, но машинально шла в то единственное место, что сейчас, пусть и временно, стало ей домом. А еще там, возможно, ей могли помочь.
Вои, встретившиеся по дороге, удивленно провожали взглядом тоненькую фигурку с острыми ушками и серьезным насупленным лицом, несущую связанного дракота.
Кройтек на вопросы мужчин, летевшие вслед, не отвечал, отмахивался.
Парень понятия не имел, зачем все-таки эльфийке дикий зверь.
— Ты у Гертруды попроси мяса сырого, — неся спасенного кота в свою комнату, велела Люба пареньку, но тот только головой замотал.
— Не, мне не дадут. Да и не пустят на кухню. Тетка Гертруда хорошая, но памятливая очень. До сих пор мне припоминает тот случай, когда я пытался незаметно стащить пирог с ягодами и перевернул в квашню с тестом блюдо с резаным чесноком. Ох и орала она тогда, веник об меня измочалила. Хорошо хоть, он под руку попался, а то бы прибила сгоряча.
— А как же ты завтрак-то мне принес? — изумилась Люба.
— Так просто сказал в едальне дежурному вою, что госпожа эльфийка еды себе просит. Тот и передал мне поднос, — изумился пацан, как жена командира сама не догадалась. — Там же завсегда кто-то есть. Дров принести, воды натаскать или большую тушу разделать. Не старшие вои, конечно, молодые, недавно на службу принятые.
— Так их тогда и попроси.
— Не поверят. Решат, что издеваюсь. — Дракончик надулся. — Что ты можешь есть захотеть, поверят, а что сырое мясо вдруг тебе надо, ни за что не поверят. Лучше пойдем туда вместе.
Над предложением паренька женщина всерьез задумалась. Ведь если там есть кто-нибудь из воев, то, вздумай дракот напасть, ее будет кому защитить. Опять же вряд ли веревки легко развяжутся, резать придется, а на кухне ножей точно полно.
— А пойдем!
В едальне народа еще не было. Обед должен был начаться через час-полтора, а пока в углу на скамье скучала пара крепких молодых драконов. Они полировали короткие мечи и шутливо подтрунивали друг над другом.
При виде женщины они подскочили со своих мест, а один, развернувшись в сторону кухни, зычно крикнул:
— Тетушка Гертруда! Тут, похоже, госпоже Милюбэль блюдо из дракота захотелось…
Оба дракона выпучились на обмотанную веревками зверюгу.
— Что за чушь вы несете, охламоны! — Из двери, ведущей к сердцу едальни, вышла его хозяйка. — Кто ж в здравом уме будет жрать эту пакость? Ни мяса толком, ни шкуры. Гадость, а не еда.
Но, увидев Любу с котом, опешила.
— Да неужто правда не соврали? Разве ж такое вам по вкусу?
Любовь Михайловна аккуратно положила тючок с животным на пол и даже умудрилась пальцем у виска покрутить, хотя вряд ли этот жест был драконам знаком.
— Никто его есть не собирается. Я, наоборот, хочу его покормить. И веревки надо с него как-то снять. Может, даже разрезать. — Она с интересом покосилась на меч в руке одного из дежурных. — Мне бы мяса сырого, воды в миске и нож.
Драконы переглянулись и шагнули поближе. Тот второй, что до этого молчал, сейчас, осторожно подбирая слова, робко попытался отговорить Любовь Михайловну от такого опрометчивого поступка:
— Понимаете, госпожа Милюбэль, это, по-видимому, дикий дракот. Домашних-то не бывает. И раз его так связали, то он сейчас очень злой. Нападет, как развяжем, и именно на вас.
— А почему именно на меня? — не поняла Люба. — Я ему ничего плохого не сделала. Спасла. И оружия у меня нет.
Другой дракон, который заявил о ее намерении съесть дракота, с тонкой косичкой, заплетенной на виске и заправленной за ухо, усмехнулся.
— Так потому и нападет. Вы тут самая слабая и беззащитная. На свободу прорываются через тех, кто слабее.
Говорил молодой мужчина с очень самоуверенным видом, красуясь и играя мышцами под рубахой, как павлин хвостом.
Гертруда, хмуро наблюдавшая этот балаган, мигом приголубила его пару раз полотенцем и погнала на кухню за мясом, приговаривая:
— Ишь, грудь колесом выпятил перед женкой командирской! Она хоть и эльфийка, да Эндерк тебе голову вмиг откусит за неуважение. А защита ее — и вовсе ваше дело. Вои вы или место пустое? К тому же эльфы-то, может, давно этих зверюг приручать научились. Что ты про это знаешь? Правильно! Ничего!
Монолог женщины, скрывшейся вслед за несчастным ловеласом, охаживаемым по спине полотенцем, уже слышался глухим бубнежем. Рядом с Любой тихонько хихикал Кройтек, а в ее голове ему тоненько вторила смехом Шиза.
Мясо принесли быстро. Целый поднос с крупно нарезанными кусками, из которых торчали обрубки костей. Гертруда несла небольшую кастрюльку с водой и, к удивлению Любаши, самые настоящие ножницы. Уж почему наша попаданка ими так впечатлилась, прежде считая, что такой полезной в хозяйстве вещи у драконов не водится, непонятно. Но вот обрадовалась она им очень. Все же резать веревки на живом крутящемся звере гораздо безопаснее ножницами, чем ножом.
Драконы, поставив все перед остроухой женщиной, с любопытством ожидали, что она станет делать.
— Ну что, дружочек, — эльфийка уселась на пол рядом с заткнутой тряпкой пастью, — будем налаживать контакт.
И под дружный «ах» окружающих ловко вытащила кляп и моментально сунула в оскалившуюся пасть здоровенный кусман мяса на крупной кости с большим белым хрящиком.
Хруст этого самого мосла заставил ее едва заметно содрогнуться. Ведь там вполне могла оказаться ее рука, а судя по тому, как исчезало, перемалываясь на зубах дракота, не только мясо, но и толстая кость, закончилось бы все крайне печально.
— Что здесь происходит? — Шелестящий, как осенняя листва, старческий сухой голос пробрал до мурашек по спине.
Над сидящей на полу ушастой навис Ворт. Еще крепкий дед хмурил кустистые брови, разглядывая странную композицию и ожидая ответа.
Но отвечать ему желающих не нашлось. Только прожевавший пищу кот утробно взвыл и щелкнул зубами, пытаясь дотянуться хоть до чего-нибудь еще.
Люба, рискуя, опять сунула в пасть очередной кусок с костью, выбрав побольше, а не дождавшийся ответа волхв рассердился.
— Посох почему не носишь? Не просто так же его озарила милость нашей создательницы! И сейчас бы помог, если бы вашей магией, направленной на зверя, его успокоить. Так нет, лезет в пасть. И куда только муж твой глядит? Калека для ритуала не сгодится! А эти, — он метнул суровый взгляд на съежившихся, как нашкодившие щенки, воев и смутившуюся Гертруду, — еще и потакают! Зря Эндерк жребий забрал. Совсем за женой не присматривает.
