Падший (СИ) - Тимофеев Владимир
— А когда я вернулся?
— А когда ты вернулся, она вся устремилась вверх. Я теперь её даже отсюда вижу.
— И на что она отсюда похожа?
— На светящийся столб. Он идёт из вершины, а после немного рассевается и загибается к западу.
— К западу? Ты уверена?
— Ну, если здешнее солнце заходит на западе, то, значит, да, к западу.
— А на западе у нас… — почесал я в затылке. — На западе у нас Пустоград. И Пустая гора. Она же Пирамида желаний.
— И что это означает?
— Не знаю. Но, думаю, разберусь.
— А что там с тобой случилось, расскажешь?
— Ну а куда же я денусь? Всё расскажу, как на духу.
— Всё-всё?
— Всё-всё…
И я действительно рассказал ей всё, без утайки.
А после вернул ей меч и переоделся в извлечённую из тайника одежду и обувь.
Алина делала вид, что не смотрит, но вопросы при этом задавать не переставала.
Я, как мог, отвечал, объясняя в подробностях те моменты, про которые моя спутница раньше не знала. Больше всего её, понятное дело, интересовали «природные источники магии»:
— Почему я о них никогда не слышала? Почему их ровно три штуки, а, например, не два и не пять? Почему ни имперские маги, ни саиры, ни пери никогда не учитывали эти источники в своих заклинаниях? Зачем драконы пытались закрыть их, ведь это же глупо? А может, погонщик просто наврал тебе?..
— Погонщик не врал, — отверг я последнее предположение. — Но и всей правды он, как обычно, тоже не говорил. Поэтому я пока что остерегусь делать то, что он предложил.
— По поводу третьего камня и третьей горы?
— Да. Которая Пик равновесия… И, вообще, — осенила меня внезапная мысль, — раз он это так настойчиво предлагал, значит, этого делать как раз и не нужно.
— Я бы так тоже подумала, — кивнула Алина. — А сам камень мне можно ещё разок посмотреть?
— Смотри, — снова достал я «находку» и протянул даме.
Бывшая невеста Ашкарти рассматривала его больше минуты.
— Ты знаешь, в нём столько энергии, — сообщила она, возвращая мне камень, — что я могу выкачивать её целый год, а он и на сотую долю не оскудеет. И, что интересно, обратно он тоже берёт, я проверила.
— Берёт, говоришь? — посмотрел я оценивающе на «осколок». — А что если я, к примеру… на шею его повешу?
— Хочешь проверить, а что если на приёме энергии он подействует на тебя как заклятье? — догадалась спутница.
— Именно так.
Алина наморщила лоб.
— Я когда-то слыхала… что некоторые маги хранят артефакты прямо в себе. Что, мол, если артефакт достаточно сильный, она сам создаёт в теле мага что-то вроде… пространственного кармана.
Идея показалась мне здравой:
— Хоть я и не маг, но попробовать можно.
Я расстегнул куртку и приложил камень к груди. А затем принялся давить на него. Сначала легко, почти без усилий, но с каждой секундой наращивая давление до тех пор, пока оно не стало невыносимым.
— Держи и не отпускай! — выкрикнула неожиданно спутница.
В это мгновение мне показалось, что мои рёбра буквально вдавились внутрь, не давая дышать. Но я почему-то знал, что это не страшно и ненадолго. Главное, выдержать первый этап. Перетерпеть, а потом всё пойдёт так, как надо…
Боль исчезла внезапно, словно её и не было. Дышать стало неимоверно легко, а на душе как будто райские птицы запели.
— Лови! — вскинула руку Алина, и через миг у меня перед носом возникло неплотное облако маг-энергии.
Чуть поразмыслив, я обратил его в заклятье иллюзии.
— Здо́рово! — прошептала девушка, когда на поляне, где мы остановились, вдруг вырос розовый куст, благоухающий самыми изысканными ароматами, распустившийся несколькими десятками огромных разноцветных бутонов. — Выходит, работает, да?
— Работает, — подтвердил я, развеивая иллюзию.
— И куда мы теперь?
— На север, к мостам. Нам надо переправиться через Салату.
— А денег нам хватит?
— Твои пять лартов, да мои двадцать восемь… — я сделал вид, что задумался. — Знаешь, я тут прикинул… Что мы всё по лесам-то шатаемся? Пора бы уже на дорогу нормальную выехать, да на постоялых дворах ночевать-столоваться. Ну, если конечно они тут остались ещё… Но для начала нам надо в один городишко наведаться, Бугуртием называется. Там мне должны остались. Очень много должны…
* * *Сразу, впрочем, в Бугуртий мы не поехали. Сперва дали небольшой крюк, обогнув город с севера и добравшись до той деревеньки, где я когда-то прикупил себе одежонки «какую не жалко». В этой одёжке я, помню, наивно предполагал отсидеть полгодика-годик в местной кутузке, скрываясь от всеимперского розыска. То, что вместо «комфортного» срока в «приличной» тюрьме я получил двадцать лет каторги, ни счастья, ни радости мне, ясен пень, не доставило. Но это, как говорил в телевизоре один популярный ведущий, уже совсем другая история…
— Что мы тут делаем? — поинтересовалась Алина, когда перед нами открылся сожжённый до угольков частокол и полуразрушенная церквушка с уже привычным косым крестом на покосившемся куполе.
— Ищем, где можно поесть и переночевать, — пожал я плечами, разглядывая пока ещё целые дома и домишки.
Всего в деревеньке, по первому впечатлению, таких сохранилось процентов восемьдесят. Не повезло, в основном, тем строениям, что находились рядом с забором, и тем, что, вероятно, принадлежали всяким там несговорчивым. В принципе, нормальное состояние, когда кто-то желает взять власть в окру́ге. Типа, сперва мы снесём «никому не нужные» ограждения, дальше зачистим всех несогласных, а потом вы уже никуда, господа селяне, не денетесь, будете платить за защиту от чужих бандюганов, как миленькие.
Внутрь поселения нас пропустили без всяких вопросов. Причина довольно простая — стража на въезде отсутствовала. Как и ворота. Присутствовал лишь наблюдатель — тощенький мужичок с пропитой физиономией и бланшем под глазом, примостившийся на небольшом чурбачке у изрубленного столба, ранее, вероятно, служившего опорой для виселицы.
Обладатель фингала проводил нас взглядом до самой околицы, а когда мы пропылили мимо, неспешно поднялся и заковылял куда-то за огороды.
— Предупредить пошёл, кого нужно, — предположила Алина.
— Сто пудов, — согласился я с её версией…
По новой мы этого мужичка встретили, когда проехали всё село и, не найдя ни гостиницы, ни трактира, повернули в обратную сторону. Другие местные жители, попадавшиеся нам по дороге, после простого естественного вопроса «Как пройти в би… эээ… где бы тут встать на постой?» шарахались от нас, словно черти от ладана.
— Чего ищем, почтенные? — сипло поинтересовался тощий, изобразив что-то вроде приветствия.
— Заночевать, — отозвался я, остановив лошадь. — Чтоб, типа, в доме нормальном, а не в шалаше под деревьями и не в сарае со свиньями. Есть тут у вас такие, аль нету?
— Есть, есть. Как не быть-то? — зачастил мужичок. — Шелутка у нас проезжих всех привечает. Туда вон езжайте, — махнул он рукой, указывая направление. — Дом с петухами. Не ошибётесь.
— Благодарствую, — швырнул я ему монетку в пару курушек.
— Спасибочки, барин. Вовек твою доброту не забуду, — поймал он монету и скрылся в проходе между домами.
— Пропьёт, — фыркнула спутница.
— Да хоть в земле закопает, без разницы…
«Информатор» не обманул. Дом с двумя деревянными петухами на крыше действительно обнаружился там, где он указал.
— На постой примете? — спросил я у высунувшегося из двери дедка.
— Примем, отчего ж не принять-то? И лошадок ваших тоже найдём где поставить. За всё про всё… ммм… полтора ларта за ночь…
Мы торговались недолго, меньше минуты. В итоге сошлись на одном ларте за комнату, ужин и место в конюшне для лошадей.
— Что-то он быстро сдался, — поделилась сомнением спутница, когда дед самолично увёл наших пегую и серую в яблоках в сарай для скота.
— Как и предполагалось, — провёл я ребром ладони по горлу.
Алина молча кивнула…
