Времена грёз. Том 1 - Мелисса Альсури

— Давай я попробую тебя немного отвлечь. Надеюсь, это хоть немного поможет.

Дождавшись моего кивка, парень позволил мне уткнуться в его плечо и увереннее сжал меня. Мягкий, вкрадчивый голос послушно рассказал мне ту же историю, но с небольшим уточнением после.

— После Катаклизма люди продолжили использовать магию, но сильных колдунов стало мало, а те, кто желал большего могущества, со временем научились доставать тварей из-за завесы.

В очередной раз утерев нос, я уже заметно спокойнее посмотрела на Гани, чувствуя, как его ненавязчивое участие помогает мне не сойти с ума окончательно.

— Как это вообще помогло помочь?

— Эти существа сильны и поддаются дрессировке, если, конечно, наставник хороший, но вместе с этим опасное занятие привлекало все больше внимания. Некромантия, самое нелюбимое направление магии за счет постоянной работы с энергией, что выделяется только со смертью кого-либо, так еще и практического применения помимо собственно нанесения увечий или убийства у нее толком нет.

— Совсем?

— Почти, об этом ты узнаешь позже, на практических занятиях, но по сути так некроманты стали изгоями среди остальных.

— Вы можете только уничтожать?

— Не только, дар — это не всегда одно единственное направление, наоборот, Ньярл учил нас, что вся магия это прежде всего спектр, где у тебя можно выделить склонность к чему-либо, правда у светлых в Целестии принято все же развивать только одну способность, но до идеала.

Погладив меня по волосам, Гани чуть отстранился, заглядывая мне в глаза и прикоснувшись к щеке. В его взгляде я видела искреннюю тревогу и желание помочь.

— Тебе лучше?

— Да, спасибо, наверно, можно пока на этом закончить.

— Отлично, давай я проведу тебя в столовую, чувствую, тебе понадобится много сил, твоя сила растет. Если хочешь, мы с Миланой будем готовить тебе чай с ромашкой или успокоительные настои, так ты хотя бы спать будешь без проблем.

— Она этому не обрадуется, кажется, она едва меня терпит.

— О, не обращай внимания, это личное, у Миланы тоже хватает переживаний, к сожалению.

Я слабо улыбнулась и с помощью Гани поднялась с места. Ноги едва держали, но я упорно размяла их, чувствуя, как неохотно двигаются суставы. Остатки нервозности и страха ушли, сменившись блаженным покоем, охватившим мою душу. Все стало просто и безразлично настолько, что Гани без настороженности взял меня под руку и помог пройти до столовой на первом этаже.

— Я смотрю, вы не торопились идти на обед.

Каин ждал нас за длинным старинным столом из красного дерева, накрытым идеально белой, плотной скатертью, мясное рагу уже остывало в тарелках. Сама столовая была несколько светлее остальных комнат из-за того, что находилась в углу поместья. Большие окна и стеклянные двери выходили во внутренний сад и на веранду, где летом можно было устраивать чаепития, сидя в уютных плетеных креслах и наслаждаясь цветущими гортензиями вдоль решетчатых перил.

Ганим аккуратно подтолкнул меня к моему месту и помог сесть.

— Мы немного увлеклись обсуждением истории, все же сила госпожи Мун крайне удивительна, — парень мило улыбнулся и сел на свое место. — Приятного аппетита.

Я кивнула, не желая вступать в обсуждения и не имея на это никаких моральных сил. Не поднимая головы, я принялась за еду.

Каин, внимательно посмотрев на меня, не мог не заметить опухших красных век, но не стал акцентировать на этом внимание.

— Мне придется уехать, появились проблемы с теми, кого отправил светлый король присматривать за нами в Кадате. От этих пустоголовых "помощников" одни убытки. Софи, пока меня не будет, Милана научит тебя этикету, Ганимед познакомит с историей и магией, и еще один учитель приедет после выходных и начнет заниматься твоей физической подготовкой. Я постараюсь не задерживаться в столице, но если меня не будет больше месяца, то по прибытии я буду требовать от тебя результат твоей работы — вздумаешь отлынивать, и я сам займусь твоей подготовкой, так как это делали со мной в темном храме.

Гани втянул голову в плечи и поджал губы.

Не очень хороший знак.

Верно думаешь, в нашем храме были разные программы обучения, я назначил Каину один из сложнейших. Боюсь, при таком раскладе свободное время у тебя будет лишь для того, чтобы поспать в ванне с отваром ромашки и смазать синяки на теле.

Зачем так жестоко?

Это было крайне эффективно, к тому же наше противостояние со светлыми можно было назвать войной, и таким дарованиям приходилось учиться управлять своим телом и магией лучше всех. Тебе тоже бы пришлось это пройти, но надо отдать должное, для девочек у нас был вариант и проще — если дар небольшой, то она вообще могла выучить только азы некромантии и дальше заниматься лишь детьми и их обучением.

То есть всю жизнь только и делать, что рожать?

За такими женщинами ухаживали, они ни в чем не нуждались и могли сами выбрать того, кто будет отцом.

Кажется, я уже не хочу есть.

— Ясно, благодарю за информацию, Каин.

Аван

Я стоял на балконе над залом, где у ониксового алтаря проходила посвящение очередная некромантка. По залу разносился тихий шелест мантий и треск свечей, храм притих, будто вслушавшись в это умиротворение и голос девушки на алтаре.

Как много еще дарований увидят эти стены, сколько из нас напитают это место своей силой. Легкое дуновение ветерка коснулось кожи. Странно — зал заперт, пока не кончится инициация.

Осмотревшись, я заметил крохотную фигурку, притаившуюся в углу, она пряталась за колонной, пытаясь разглядеть действо.

Какой любопытный ребенок.

Сделав шаг по направлению к гостье, я тихим шелестом переместился к девочке за спину. Простая серая мантия ученицы, черные взъерошенные волосы и знакомый шрам на руке.

— Аван?

Девочка вздрогнула, но сдержала крик, опустив голову, она повернулась ко мне, стараясь спрятать взгляд.

— П-простите, я-я… я не хотела, старшие сказали, что она будет здесь… — шепотом проговорила она.

— И ты решила посмотреть, как проходит обряд? Я слышал, ты дружна с той девушкой.

Аван закивала, сжав в руках ткань мантии.

— Она мне как старшая сестра.

Я покачал головой и наклонился.

— Но у нее очень слабый дар, ты же знаешь.

Дитя закивала и поджала губы.

— Она все равно очень хорошая, она заботилась обо мне.

Я подтолкнул ребенка к проходу, ведущему к алтарю.

— Посмотри.

Ребенок неверяще посмотрела на меня своими серыми, как туманное утро,