Евгений Щепетнов - Инь-ян. Дорога к Дао
Глава 4
– Все! Все! У тебя еще что-то есть? Что ставишь на кон? Деньги есть?
– Деньги? Нет д-денег! Нету меня д-денег! – Сергея штормило. Голова в тумане, мир качался, и одна-единственная мысль: «Ну на хрена я так нажрался?!»
– Тогда вещь какую-нибудь ставь! Или себя! Себя поставишь?
– Себя не поставлю! Вот что ставлю! – Молниеносное движение, и в крышку стола вонзается нож, заточенный до бритвенной остроты.
– Хмм… две монеты! Хорошо! Ставим! Кто? Все поставили? По две монеты? Ну… бросаем! Я первый! Три «колышка»! Есть! Ах-ха-ха! Следующий!
Мужчина в подобии банданы на голове перехватывает кости, бросает и с проклятием стучит кулаком по столу:
– Да чтобы тебя разорвало! Почему тебе так везет, скотина ты эдакая?
– Потому, что меня боги любят! – ухмыляется первый и с жадным интересом смотрит за костями, вылетевшими из руки молодого парня, нетерпеливо утирающего рот волосатой рукой. Губы парня лоснятся – то ли от мясного жира, то ли от слюны, текущей из уголка рта, и на подбородке повисла тонкая белая ниточка слизи.
– Шесть! Хе-хе-хе… нееет… не пройдет! Следующий! А! Девица, твоя очередь, ну?! Давай!
Сергей взял в руку кости, потряс их в сложенных ладонях и сквозь алкогольный дурман вдруг понял – сейчас он прогадит один из своих ножей, так же, как спустил все свои деньги до последнего медяка. Эти деньги теперь лежали перед крепышом напротив, как и деньги большинства из игроков, сидящих за столом. Парню везло – потрясающе, несправедливо, подло!
Подло – как и всегда, когда выигрываешь не ты.
Вдруг захотелось выиграть. Нет, не поиграть с безнадежным пониманием того, что выиграть все равно не удастся, и вся затея в том, чтобы весело провести время – выиграть! Во что бы то ни стало! До тоски, до воя хотелось получить хоть какой-то позитив в этот серый гадкий день. Ну хоть когда-то ведь должно повезти? Или нет? Или он не заслужил везения, мать вашу!
Боги хреновы! Дайте удачи, гады!
Сергей чуть не заплакал от пьяной жалости к себе. Удержало лишь понимание того, что он все-таки мужчина и ему не пристало плакать. Удержался, прикрыв глаза, стал трясти кости, не обращая внимания на возгласы компаньонов по игре:
– Давай быстрее, чего теребишь их?! Это тебе не… чтобы теребить! А смотри, парни, умело трясет! Хороша девка-то, а? Умелая! Да кидай же, демон тебя задери!
Сергей потряс кости еще пару мгновений и вдруг почувствовал, ощутил кости как свои руки, как частичку себя, как свое тело – гладкость костяных поверхностей, выбоинки-лунки, закрашенные черной краской, заглаженные углы кубиков, обработанные точильным камнем! Погрузился в материал кубиков, ощутив его частичкой чего-то большого, чавкающего, жующего – бивни? Слон?! Он увидел животное, из кости которого сделали игральные кубики!
А еще почувствовал, что может управлять движением костей. Как? Неясно. Но знал, что может подправить их полет. Наверное.
Тихо, пытаясь не спугнуть это чувство, бросил кубики на стол, сосредоточившись на том, чтобы те упали единицами вверх. Или…
Мир замер. Стало тихо-тихо, так тихо, что было слышно, как шумит кровь в ушах, как на кухне стучат котлами повара, как булькает вино, наливаемое в кружку из высокого кувшина. Игроки застыли в изумлении, боясь выдохнуть, тряхнуть стол.
Кубики, прокатившись по столу, замерли – один остановился, направив к потолку одну-единственную лунку, а два… два замерли на ребре, каким-то образом устроившись этим самым ребром в тонкой щели, образованной двумя рассохшимися досками столешницы!
– Ни хрена себе! – выдохнул один из игроков. – Я такого никогда не видел! Единица!
– Не считается! – попытался протестовать соперник Сергея, и тут же был заглушен хором голосов:
– Ни хрена себе – не считается! Как выигрывать у нас, так считается?! Не трахай нам голову! Считается! Повезло девке! Все, выигрыш – ее!
– Да Сингус еще не бросал! Пусть он кинет кости!
– Да какой там, на хрен, «кинет»! – мотнул головой последний игрок, еще не бросавший кости. – После такого броска чего мне тут делать? Молодец, девка! Забирай монеты!
– Молодец! Молодец! – загалдели остальные, и Сергей пододвинул к себе небольшую горку монет. Она была совсем маленькой, в сравнении с горой монет возле первого игрока (его звали Шимус), но после нескольких часов проигрыша – и это было просто замечательно.
В голову толкалось: «Удача! Поперло!»
В такие минуты люди и совершают свои самые дурацкие, самые… самые… катастрофические поступки. И Сергей такой совершил.
– Играем на все?! – выпалил он пьяным голосом и во внезапно наступившей тишине. – Совсем на все! Все, что у меня с собой есть! Ножи, платье, плащ, деньги – все!
– Да чего у тебя есть! Хренота одна! – лениво ухмыльнулся игрок, накрыв кучку своих монет широкой ладонью, «украшенной» двумя крестообразными шрамами. – У меня в сорок раз больше! Хмм… а давай на все, что у тебя есть, и… на тебя?
– Шимус, ты чего? – нахмурился Сингус. – Это… неправильно! Девка нормальная, играет с нами, свой парень, зачем?
– Она хочет рискнуть? Так пусть! Я проиграю все, она – себя! Да на ночь! Я что ее, в рабство беру, что ли? Будет удовлетворять меня всю ночь, если проиграет!
– А если не захочет удовлетворять, когда проиграет? – облизнув губы, спросил толстогубый парень.
– А ты на что? Поможешь мне, вдвоем мы ее точно уломаем! А я тебе посмотреть позволю. А может, и попробовать… – хихикнул игрок. – Ну что, подруга, решаешься? Тут столько, что я мог бы купить толпу шлюх, но игра есть игра! Твое тело – против этой кучи денег! Ну что, слабо? Струсила? То-то же… Бабы, они бабы и есть. Не могут поставить на бросок кости все, что есть! Всю свою жизнь! Видишь, Сингус? Помнишь наш разговор? Потому мужики и должны править миром – они умеют рисковать и выигрывать! А эти ссыкухи… они ни на что не способны! Овцы, и им нужен пастух!
– А давай! – внезапно решился Сергей. – Ставим все! Согласна!
– Девка, перестань! – помотал головой Сингус. – Он игрок! Ему везет! Откажись, пока не поздно! Парни, да скажите вы!
– А чего – пусть играет, – медленно сказал игрок справа, – почему и нет? Ее никто не заставлял болтать языком. Проиграет – пусть отвечает. Как положено. Не хрен было садиться играть с взрослыми дядями.
– Точно! – поддержал игрок слева. – Пусть играет! И выполняет условия!
– Я в этом не участвую! – махнул рукой Сингус. – У меня дочь такая, как она, и я бы никогда…
– Ну и заткнись! – перебил Шимус. – Вали домой, к доченьке! А мы будем играть! Ну что, подруга, делаем игру?
– Делаем, – подтвердил Сергей и почувствовал, как внутри закипает холодная ярость. Голова прояснилась, туман выветрился, унесенный вскипевшей от азарта и злости кровью. Все казалось ясным, как утро после ночного дождя: вот монеты, вот кости, вот… ситуация. И раз влип – надо выиграть!
– Бросай первой! – кивнул Шимус, но Сергей покачал головой:
– Ты первый. Ты!
– Хорошо – я! – весело рассмеялся игрок, оглядываясь по сторонам, будто призывая в свидетели зрителей.
Оглянулся и Сергей. И только сейчас заметил, что возле стола скопился весь народ, что был в трактире. Люди плотной стеной обступили со всех сторон, тяжело сопя, как стадо пьяных быков. Глаза горели, лица раскраснелись – и от выпитого, и от предвкушения Игры.
Если что-то и любили в этом мире больше пьянки, секса и погромов – это была Игра! А что может быть лучше той Игры, когда игрок ставит на кон все, что имеет, – свою душу и тело?
Шимус долго тряс кости, положив их в кружку из-под вина, дул, что-то шептал, закатывая глаза, и хитро, искоса поглядывал на зрителей. Потом резко выбросил кости на стол, сопровождая движение звуком, напоминающим стон боли.
– Три единицы! Три единицы! – заголосили вокруг. Толпа выдохнула, заколыхалась, и все взгляды обратились на Сергея:
– Теперь ты! Ты бросай!
Сергей снова взял кости в ладони, составленные кубышкой, долго тряс, прислушиваясь к своим ощущениям. Нет, прежнее чувство не приходило. Сергей не чувствовал структуры костей, не ощущал, будто держит их невидимыми руками. И его охватило отчаяние. И злоба.
«Хотите, чтобы я проиграл?! Твари! Всю жизнь все вокруг меня ждут, чтобы я проиграл! Чтобы я упал и не поднялся! Чтобы я сдох или покалечился! Да хрен вам! Хрен вам во всю шею! Не получите!»
И в голове будто что-то щелкнуло!
Р-раз!
И снова ощущение слоновой кости, запах краски, налитой в лунки кубиков-костей, и тяжи-руки, на которых можно вертеть эти кубики так, как ему надо!
Бросок!
Кости вяло, лениво покатились по столу, медленно-медленно, воздух стал тягучим, водянистым, похожим на кисель. Сергей будто вышел из тела и видел себя со стороны – вот он, в темно-красном платье с разрезом, в котором показалась его смуглая коленка. Вот толпа мужиков, вцепившихся друг в друга, в стулья, в стол и нависших над застывшими игроками. Вот персонал трактира, забравшийся на столы и стойку. Лица напряжены – кто-то улыбается, кто-то хмурится, кто-то кривится в ехидной ухмылке. Мир застыл, двигаются лишь кубики, с каждым своим поворотом будто становясь больше и больше, вырастая, застилая собой весь мир!
