"Фантастика 2023-195. Книги 1-17 (СИ) - Горелик Елена Валериевна
Ноги его стали странно непослушны, хотелось опереться о стену, любое движение плечом отдавало внутри огненной болью. Он очень старался не упасть, не расплескать быстро вытекавший из него остаток жизни. Ступени лестницы шатались и чернели багровыми пятнами.
Металлическую дверь на чердак вынесли первым же выстрелом базуки, но попытка ворваться следом натолкнулась на плотный огонь. Один из парней получил пулю в ногу, Джон, бежавший следом, успел зашвырнуть внутрь гранату и тут же на лестнице грохнула ответная вспышка, так что нападавших буквально расшвыряло по всему пролету. Джон и упавший ранее парень остались лежать неподвижно, Сергей, оглушенный ударом о стену, сполз в угол, из головы его густо сочилась кровь. Ирине, замыкавшей «ударную группу», осколком срезало три пальца на правой руке. По сути, только она и осталась на лестнице боеспособной. Отодвинувшись в глубину коридора, пытаясь остановить левой рукой кровь, она время от времени стреляла вверх из автомата — без всякой надежды попасть, просто отвлекая на себя хотя бы кого-нибудь из черных. В это же время Женька, Игорь, Юлька, Захар и долговязый парень с некрасивым угристым лицом пытались проникнуть на чердак через балконы. Игорь столкнулся с черным в самой что ни на есть неудобной позе — когда, оттолкнувшись от нижних перил, подтягивался на руках. Выстрел грянул почти в упор, но мгновением раньше скалолаз успел отшатнуться, пуля прочертила и без того изуродованную щеку, а Игорь сорвался, обдирая руки о летящую вверх стену, и успел-таки ухватиться за какой-то прут в балконе не тридцать восьмого даже, а тридцать седьмого этажа, и, вламываясь сквозь стекло на чью-то лоджию, рухнул, вышибая раму собственным телом, на цветочные горшки и старые лыжные палки.
Женька, прежде чем метнуться наверх, швырнул в чердачное окно гранату, затем еще одну, подтянулся на карниз возле окошка — тут же мимо него в пространство ушла прицельная очередь, но он пока еще был в мертвой зоне, подтянулся еще выше и выбрался на крышу. Долговязый парень сумел забраться на южный балкончик и точным выстрелом свалил одного из черных, после чего начал поливать длинными очередями весь чердак подряд, мастерски быстро меняя рожки. Юлька в это же время пыталась подняться по отвесной стене к широкому чердачному окошку — красивый узор на четверть выступающих из стены кирпичей легко позволял это сделать, но, к несчастью, именно в этом окошке находился наблюдатель. Обнаружив распластавшуюся на стене девушку, он высунулся из окошка и первым же выстрелом перебил ей ключицу прямо сквозь бронежилет. Беспомощно вскрикнув, Юлька повисла на одной руке, но в этот момент на краю крыши показался Женька и точным выстрелом в затылок отправил черного на тридцать восемь этажей вниз. Затем он замахнулся швырнуть в то же самое окно гранату, но, увидев, как Юлька, нашаривая ногами опору, пытается спуститься, понял, что ее сбросит даже слабая взрывная волна, — и взведенная уже граната полетела на землю вслед за черным. Быстро, с кошачьей ловкостью спустившись с крыши по стене, Женька помог Юльке перебраться на жилой балкон и тут же снова полез вверх по кирпичной кладке. Захар, с трудом добравшийся до небольшого технического окна, влез внутрь на дрожащих от непривычки руках — парень с детства боялся высоты — и лицом к лицу столкнулся с черным, что спешил в это самое окно выглянуть. Они сцепились и покатились по грязному полу, профессионально добираясь упругими пальцами до глаз, сухожилий или горла. Черный пропустил удар, хватка его ослабла, но в этот момент кто-то ударил Захара ножом в затылок. Игорь, залитый кровью из множества мелких порезов, с окровавленными руками, успел сменить направление подъема и, оставляя на перилах алые следы, за какие-то секунды махнул подряд два этажа и ввалился на чердак через разбитую взрывной волной балконную раму. Здоровенный двухметровый «лось» с изуродованной щекой и выступающими зубами, с искаженным от ярости и боли лицом, с грохотом вперся внутрь, потеряв в горячке боя всякую осторожность, и, матерясь, пошел садить на весь рожок из пулемета в дымную гарь, что застилала чердачные комнаты.
В этот момент его можно было свалить одним точным выстрелом, но черные уже дрогнули и начали отходить; впрочем, и оставалось их только трое.
На лестнице грохнуло несколько гранат, захлопали выстрелы; коротко, грубым от боли голосом вскрикнула Ирина. На чердак поднялся уже и Женька и едва не срезал очередью длинного студента, идущего навстречу, — все застилала дымная хмарь; оборудование ретранслятора полыхало яркими, веселыми искрами.
Шесть автомашин, развернутые как попало, замерли на площади. Студент в пестрой рубашке, убитый очередью в упор, лежал ничком у входа в подъезд. Рядом валялся труп человека в полевой российской форме: это снайперски выстрелил кто-то из близнецов с чердака первой высотки.
Боя как такового уже не было.
Вялая перестрелка, которая началась в момент, когда к черным подошло подкрепление, в полноценный бой так и не переросла: штурмовать чердаки с догорающим оборудованием русские бойцы не стали. Вместо этого они попытались блокировать площадь, перекрывая все возможные подходы к телебашне. Очень низко над крышами прошел рязанский вертолет — боевым разворотом с косым наклоном винта — и залп реактивных снарядов разметал две машины из тех шести, что стояли на самой площади; от караульного помещения возле башни послышалась стрельба. Это несколько черных боевиков достигли караулки, но кто-то там, очнувшись, стрелял в ответ.
Судя по всему, невидимую удавку на шее города удалось-таки перерезать.
Теперь все зависело от того, кто первым получит настоящую помощь. Игорь и Кот, как представился уцелевший студент, прочно держали лестницу между тридцать третьим и тридцать четвертым этажами, да по ней, собственно, никто и не поднимался. К ним, волоча ногу, медленно направлялся Вовка, но пока он смог одолеть только четыре этажа. Игорь, тихо матерясь, продолжал вынимать из одежды и руки мелкие стеклянные осколки. Джон, Захар и второй студент, так и оставшийся для скалолазов безымянным, были мертвы. Юлька лежала без сознания прямо на пороге балкона: видимо, это был болевой шок, но жизни ее сейчас ничто не угрожало, а раненым плечом Женька не имел времени заниматься. На лестнице Ирина молча, стиснув зубы, истекала кровью. На черном от копоти и крови лице мучительно проблескивали белки глаз. Женька пытался перевязать ее разорванной на длинные полосы, пропахшей дымом простыней, быстро и грамотно используя те медикаменты, что удалось обнаружить в жилых квартирах, используя как тампоны чье-то проглаженное белье, но ясно было, что без медицинской помощи ей не протянуть и часа.
Тело Сергея попросту исчезло.
А через несколько минут сладостно завыли сирены и на площадь начали прибывать специальные части городской полиции. Сопротивление черных автоматчиков было сломлено, сметено в считанные минуты: парни из спецотряда, зная, что перед ними виновники беды, «чумные крысы», атаковали, не пригибаясь и не прячась от пуль, атаковали в лоб, неся от собственной ярости лишние потери. В некоторых местах дошло до рукопашной. Черные дрались жестко и грамотно, и немало полицейских осталось лежать на площади, но их было намного больше, чем пришельцев, и вскоре последним автоматчикам заломили руки в стальной зажим.
Москва отбила первый удар красно-коричневых.
Чубатый вместе со всеми охранял ретрансляторы. Неприятности начались, когда отсчет времени шел уже на минуты. Первой под удар попала группа Петра: на их высотке вспыхнула короткая перестрелка, после которой связь оборвалась, а общее поле ослабло на треть. Штурмовали их хорошо вооруженные люди в штатском, более похожие на какую-то террористическую группировку, нежели на полицейскую часть. Когда они пересекали двор. Чубатый точным выстрелом снял одного из автоматчиков.
Затем последовал обстрел гранатами второй высотки, причем, как отметил про себя Чубатый, один из нападавших, похоже, впервые держал в руках гранатомет. Потом начался штурм, кошмарный штурм уже их здания. Чубатый прежде никак не думал, что чердак можно атаковать сразу со всех сторон.
