Первый из рода: Калибан, Проклятый зверь - Виктор Крыс
И вот наконец свет молний осветил его, одноногий капитан с крюком вместо руки одиноко стоял посреди улицы, в то время как на крышах и в тени стен затаились Каро, десятки негров, усиленных паразитами.
— Здравствуй, Калибан, — улыбнулся мне капитан и снял со своей руки крюк, обнажив обрубок руки. Однако стоило ему снять крюк, как из его плоти начала вырастать рука с пятью когтями заместо пальцев, что блестели в свете молний словно сталь.
— В городе запрещены сражения! — прокричала Алианна на приветствие капитана, которого я даже сейчас не видел кровавым оком. В нем попросту не было сердца, которая гоняла бы кровь.
— И кто же мне помешает? — рассмеялся капитан и щелкнул пальцами костистой руки. Со всех сторон из тьмы начали показываться Каро, их тела и оружие, которое они держали, были наполнены мощной силой. — Неужели ты думаешь, что все эти жалкие люди смогут заставить меня отказаться от того, что мне по нраву?
— Нет, — прохрипел я, беря из руки Алианны свой верный нож единственной рукой, что действовала, и напряг единственную ногу. — Алианна, ты будешь моей ногой.
— Если потребуется, то и глазами, — прошипела на меня девушка, а в ее руках что-то блеснуло. — Капитан Арго, с дороги! Еще десять ударов сердца и ваш корабль навеки останется в порту в качестве доказательства что никто и никогда не смеет нарушать законы города!
— Да кто ты така… — выдохнул капитан, как в свете луны в небе что-то мелькнуло что-то, а на соседних домах показалась странная фигура человека в белом плаще с капюшоном. Он беззвучно планировал на крышу одного из домов рядом с нами и с края крыши наблюдал за нами, разместившись ровно посередине между мной с воинами в золотом доспехе и капитаном Арго с его Каро.
— Госпожа Алианна! — подал голос воин в белом и ветер стих. Даже дождь на миг прекратился, а молнии без грома начали счертить паутину в черном небе. — С иноземным мастером что, без меня разобрались? Кто?
— Он, — произнесла Алианна, кивнув в мою сторону.
— Понятно, — пробурчал мужчина в белом, а затем обратил свой взор на капитана и на Каро, что застыли на месте и смотрели лишь на него. Капитан даже спрятал свою монструозную руку и приладил к вновь появившемуся обрубку крюк, а воин спокойно обратился к ним. — Господа нелюди, вам разрешили сойти с корабля и пройти на арену, но в письме, которое передал я вам лично, не было сказано ни слова о том, что вы можете бродить туда-сюда по улицам. Тем более в таком количестве.
— М-м-м, — начал говорить, заикаясь, капитан Арго, что явно боялся этого странного воина. — Р-решили поблагодарить воина за бой с мастером Иньху и выразить свое восхищение и почтение.
— Да? — усмехнулся воин. — Считайте что выразили. Я сосчитаю до двадцати, за это время ты и все твои дети должны оказаться на палубе своего корабля.
— Но… — начал говорить капитан, но воин его тут же перебил.
— Раз, — щелкнул пальцем воин, и с небес ударила молния в мостовую в полуметре от капитана Арго. Вспышка искр и жидкие капли расплавленных камней ударили во все стороны, от чего Капитан и все Каро сорвались с места. — Два!
С каждой секундой с небес била молния, рядом или в глубине строя бегущих в сторону причала нелюдей. С немыслимой скоростью в полной тишине неслись к морю зараженные паразитами, но когда они уже были в нескольких шагах от причала, то в воздухе появились шаровые молнии. Огромные шары двигались почти бесшумно, освещая все вокруг.
— Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать, восемнадцать, — считал человек в белой плаще, щелкая пальцами. — Вот твари! Успели, а я надеялся…
Он бесшумно спустился с крыши и подошел к нам, воины в золоченых доспехах сняли оцепление и построились позади нас.
— Алианна, вам требуется сопровождение?
— Нет, Генро.
— Хорошо, а тебя, воин, я поздравляю с честной победой, — усмехнулся Генро.
— Не совсем честной, — с хрипом ответил я, обнажая татуировку на груди. — Печати башни.
— Сколько? — заинтересовался Генро, а я увидел его глаза, белые, мутные, и, как и его лицо, белоснежные.
— Пятьдесят.
— Всего лишь? — Генро завернул рукав и обнажил татуировку на руке. — Четыреста сорок две печатей и шесть зачищенных башней. Каждый мастер, который смеет назваться мастером, рано или поздно спускается в башню. Так что поздравляю с честной победой.
— Благодарю, мастер, — слегка кивнул я, отдавая честь как печатям, так и мастерству, без которого он явно не смог бы заработать такое число, хоть и, не буду врать, оно и покоробило мое самолюбие.
— Госпожа Алианна, утром я доложу вашему отцу и вновь буду требовать о запрете на посещение города нелюдьми.
— Генро, этих можешь потопить, когда выйдут в открытое море, но ты и сам знаешь, городу нужны товары выродков, — спокойно проговорила Алианна. — Почему прибыл ты, а не Хаджумар? Где этот бездельник?
— Госпожа, Хаджумар под городом, вычищает катакомбы. Там опять какая-то гадость завелась, — смутился Геноро. — Я же неплохо справился, зачем вы сразу о Хаджумаре вспомнили?
— Я его в деле ни разу не видела после принятия вассальной клятвы отцу, потому именно его и вызвала, — сказала как отрезала Алианна и шагнула вперед. — Благодарю вас за службу, Генро.
— Удачного пути, госпожа, — усмехнулся воин и взмыл в воздух.
— Сколько печатей у твоего отца? — с хрипом спросил я, пока мы шли к паланкину.
— Ни одной, — усмехнулась Алианна. — Не обязательно нужно пройти башню чтобы доказать свою силу, есть и иные пути, проклятый.
Паланкин немного трясло, носильщики явно не были готовы тащить вместе с легонькой девушкой еще и меня. Эти шесть человек обливались потом, но на мою просьбу выйти с паланкина они отреагировали как на смертельное оскорбление. И потому верно, хоть и медленно, мы двигались к дому Соуроко, в котором в ночи все еще горел свет. В их семействе никто не спал, и стоило нам войти, как мне приготовили корыто с горячей водой, вкусный ужин и постель.
В небольшой комнате стояла огромная кровать, на которую я просто рухнул. Половина тела так и осталась парализованной, хоть усиленная циркуляция крови постепенно оживляло его, но слишком медленно. Пока я следил за состоянием тела, дверь в комнату скрипнула, и послышались легкие шаги.
— Кто? — лениво спросил, я лежа на животе.
— Я, — ласково ответила Алианна, и начала стягивать с меня мой грязный
