Виконт Линейных Войск 8 (СИ) - Алекс Котов
**Целитель переведен в карантин.(Болен)
На предложение опробовать экспериментальную терапию Герцог ответил категоричным отказом, цитирую «Лучше умрет как рыцарь, чем станет одержимым». (Попытки объяснить, что это не так работает ни к чему не привели).
32 часа и 14 минут с предполагаемого момента заражения. Пациент 0 — скончался. Возраст — 36 лет, Стихия — Металл, ранг силы Старший Адепт.
Дополнение: Выявлена существенная разница в скорости развития болезни у простых людей и одаренных…
Я откладываю перо, которое с трудом держал в толстых перчатках.
Поднимаю перчатку ближе к окулярам противогаза. Черный, демонический коготь опять разрезал асбестовую ткань. Вздыхаю и почесываю рога, что туго натянули капюшон. Делать хоть что-то в доработанном костюме огнеметчика было тяжело, но приходилось его носить постоянно. Не потому что он мешал заражению (к сожалению болезни было вообще плевать на преграды), а потому что скрывал демонический облик. Нервы и так у всех были на пределе, а слоняющийся среди больных демон вряд ли привел бы к чему-то хорошему. И так слухи ходили не самые лучшие…
Увы, по-другому было никак. Этот облик, пока что был единственным найденным способом противостоять заражению. Стоило лишь расслабиться и перестать черпать силу из бездны — как любой контакт с больным заражал меня как обычного человека.
Все форма была хороша, только вот думать становилось трудно, приходилось постоянно записывать мысли, чтобы ничего не забывать. Так, о чем это я?
Протерев окуляры, я вновь склоняюсь над походным столиком. Табурет жалобно скрипит под весом. За стенкой палатки слышен надрывный кашель. Кашлял кто-то из моих солдат, ведь кашель чаще всего наблюдался у неодаренных…
Да, точно. Зависимость от силы дара… Какую бы природу ни имела болезнь, что-то магическое в ней было точно. Иначе объяснить то, что на обычных людей зараза воздействовала на порядок слабее — я не мог. Если заболевший рыцарь уже через десять-двенадцать часов не мог стоять на ногах, то заболевшие солдаты, пусть и шмыгали носом, но даже сейчас могли передвигаться.
Я беру в руки перо, обмакиваю его в чернильницу и, сверяясь с докладной запиской, вывожу слова.
Симптомы заражения у людей без дара:
Мышечная слабость, кашель, тошнота, головная боль…
Обмакиваю перо и замираю.
Хотя были и схожие симптомы, часть все же отличалась. Что хуже всего, нельзя было точно сказать, заболевание вирусное, бактериальное либо же это просто какое-то проклятие. Неправильное лечение лишь ухудшит ситуацию, а экспериментировать над своими людьми я не хотел.
Не хотел, но придется.
Попытка поэкспериментировать над больными рыцарями не удалась, Герцог уперся рогом.
Паллиативная терапия — это тупик. Попытка выявить возбудителя закончились провалом. Неудивительно, ведь без нормального оборудования это было крайне тяжело.
Фалькон уже отправился в путь за микроскопом, а заодно за некромантом. Какой бы природы ни была эта дрянь — передвижной обеззараживатель не повредит.
Но пока его нет, придется как-то справляться самим. Пусть даже это будет рискованно.
— Адъютант! — Рявкаю я со всех сил. Резиновая маска гудит, приглушая голос, но даже так он разносится на десятки метров.
— Да! — Звучит снаружи ответный крик.
Только так, криками и приходилось переговариваться. Подойти даже на три метра к потенциально больному — было смертельно опасно. Пять метров, не ближе — такие были требования ко всем.
— В каком из лазаретов находятся те, кто заразился вчера днем?
— Первый, четвертый и пятый, сэр. Юго-восток, сэр!
— Хорошо. Отойди подальше, я выхожу…
Лагерь, что раньше занимал лишь обратную сторону холма — сейчас раскинулся кучками по всему полю. Большая часть прошлых суток ушло на то, чтобы организовать карантинные зоны.
Я иду впереди, разглядывая неровные, впопыхах переставленные палатки. Те, кому повезло избежать заразы — разносят еду, оставляя ее на земле рядом с кострами. Горячая пища и костры — единственное, что согревало людей посреди холодного, осеннего поля.
Худшее место, чтобы заболеть.
Рыцарская лошадь, явно у кого-то реквизированная, тащит повозку с топливом для костров. Ее морда прямо-таки выражает брезгливое презрение к своему занятию, но сидящий на козлах Дорван крепко держит поводья.
Завидев меня, он пригибает голову и натягивает белую повязку повыше на лицо. Зря беспокоится, то, как в нашей армии оказалась явно рыцарская лошадь, сейчас меня интересует в самую последнюю очередь.
Экипаж проезжает мимо, а я продолжаю свой путь к стоящим в отдалении от всех, шатрам. Первый и наиболее крупный — был штатным полевым госпиталем. Толстый брезент, металлический каркас и даже буржуйка внутри. Сюда-то и поступили первые больные солдаты…
На мою голову.
Ведь там же находились и те, кто получил ранения в битве, но до кого руки целителя еще не дотянулись.
Внутри было всё куда менее технологично, что представлялось снаружи. Больные просто лежали на грудах лапника, изредка поверх которых были постелены шкуры. Я приветственно киваю истопнику-солдату. Он болен, но еще стоит на ногах.
Замечаю, что его руки покрыты сукровицей, а коша потрескалась.
Плохой знак.
— Почему не доложили о новых симптомах?
— Обхода еще не было, командир… Я в порядке. Они даже не болят, кожа будто онемела.
— Возвращайся на свое место.
— Есть!
Я открываю топку небольшой печки и закидываю оставшиеся поленья. Тщательно мою перчатки, даже несмотря на то, что скорее всего это бесполезно. Направлюсь к больным. Сосновые ветки хрустят под ногами, аромат хвои перебивает запахи болезни. Первым делом я направляюсь к дальней лежанке, что даже в полутьме словно объята огнем от красных волос.
Действительно не повезло, что больных направили сюда.
Тщательно осматриваю лицо и руки, обычно именно на них выступает кровь, но нет, все в порядке. Касаюсь рукой к ее лицу и понимаю, что рука всё еще в перчатке. Срываю ее.
Горячая, как и всегда, но в остальном… Пока более тяжелых симптомов нет, хотя, если бы она пришла в себя — я уверен, они бы уже проявились. Магическое истощение после боя оказалось спасительным фактором.
Я отворачиваюсь от Аши, с трудом напяливая перчатку обратно на руку.
— Мне нужен доброволец для экспериментального лечения. Не факт, что не станет хуже.
— Куда уж хуже… — Смеется один из солдат и заходится в кашле.
Он бодрился, но увы. Я уже воочию наблюдал, во что превратился пациент 0 перед смертью, у всех тут в лучшем случае лишь средняя стадия.
— Поднимите руки, кто… — Не успеваю я договорить, как каждый из присутствующих поднимает руку.
— Хм. Ладно. Тогда я начну с тебя.
Я подхожу к «истопнику» и направляю на него руку.
— Астарот. — Думаю про себя я
