Восхождение Светлого - Фим Юлия
В отчаянии и скорби он бродил по миру, окропляя землю кровавыми слезами, которые касались земли, иссушая ее. Он умолял Нефритового Императора излечить сына, позабыв о своих обязательствах Посланника. Нефритовый Император, свидетель этой трагедии, отреагировал с гневом.
Воззрев, как Цзиньлун готов пожертвовать людским благополучием ради одного сына, Император наказал его, отвергнув его как своего Посланника. В тот момент Гуанмин, воспользовавшись обстоятельствами, вознесся на вершину власти. Его коварство и зловещая тень пали на царство, в котором он прежде служил свету и добру.
Так началась новая глава в истории, наполненной предательством, скорбью и темным влиянием того, кто прежде считался хранителем света».
Пиала вновь упала на стол и расплескала чай. Но на этот раз это была пиала Сюанцина. Нахмурившись, он принялся протирать стол.
Сяо До покраснел.
– Все это ложь?! Жестокими всегда были светлые?! – он перевел взгляд на Лин Цзинь, а затем обратно на учителя. – Вы же Легендарный Учитель! Беловолосый! Если это правда, вы можете ее рассказать всем!
Чживэй покачала головой. Не стоило верить легендам светлых и бессмертных, ведь пользуясь отсутствием выбора, они могли рассказать любую историю.
– И о чем нам говорит эта история? Великий Цзиньлун оказался слабым и глупым в сравнении с изощренной жестокостью Гуанмина. Не смог даже защитить собственного сына.
– Как ты можешь! – Лин Цзинь не могла простить подобного святотатства.
Чживэй понимала ее возмущение, однако ей не хотелось слушать бесконечные сказки о том, как Темные проиграли. Не в дни, когда все они готовятся к великой войне за право просто быть. А еще, если совсем честно, ей не нравилось покровительственное отношение светлого. В их компании он ощущал себя спокойно, распивал чай, ел сладости – не сомневался, что его примут.
И была еще одна причина, почему Чживэй непременно хотела к нему придраться.
– История о предательстве Светлого, – спокойно заметил Учитель Бо. – И, отвечая на ваш вопрос, госпожа Линь, Светлые не всегда были жестокими, но империя Светлых действительно построена на лжи.
Учитель повернулся к Сяо До.
– И, Господин Сяо До, одной только правды недостаточно, чтобы решить вопрос.
– Но если вы, Легендарный Учитель, расскажете всем правду, вас послушают!
Чживэй покачала головой.
– Вопрос уже давно не в правде, Сяо До. Вопрос в деньгах и власти. За правду нужно нести ответственность и терять привилегии. Думаешь, большинство будут за правду? Большинство людей выросло, ненавидя Темных. И это делало их хорошими людьми. Но что если окажется, что все это время они были мерзавцами… Нет, они скорее поверят, что легендарный учитель не выдержал бессмертия и сошел с ума, – Чживэй сложила руки на груди. – Легендарный бессмертный Учитель ничто без нас.
Бо Миньчжун и Лю Чживэй обменялись взглядами.
– И поэтому мне не важны сказки, великий учитель. Мне нужна армия.
– И я могу тебе ее дать.
– Зачем это тебе?
– Я воспитал не одно поколение Светлых, а теперь хочу отдать долг и воспитать армию Темных.
– Благородно, – кивнул Сяо До.
– Благородное желание… – фыркнула Чживэй, ни на секунду не поверив Легендарному. – Увидеть, как умрет множество светлых, Темных и простых людей.
– Война неизбежна. Я хочу дать вам шанс в ней победить. Я не могу вмешиваться напрямую, но я, как и многие бессмертные, действительно обеспокоен сложившейся ситуацией.
Чживэй тоже была обеспокоена. Но потому, что простое «благородство» как причина не устраивало ее.
– Ты пришел, чтобы научить Темных воевать и защищаться, – наконец, кивнула Чживэй. – Это действительно то, что нам нужно сейчас. Но все же что в этом для тебя? Ты хочешь собрать добродетели?
Количество добродетелей бессмертного измерялось в его почитаемости. Каждая палочка благовоний, которую смертные зажигали в честь уважаемой ими личности, называлась добродетелью. Если Учитель Бо прослывает спасителем Темных, вне всяких сомнений он получит множество последователей и повысит свой уровень.
Однако Учитель Бо покачал головой.
– За моим решением стоят личные причины, – произнес он, не скрывая очевидных ноток уныния. – Однажды я подвел одного человека из-за слишком быстрых суждений и хочу искупить свою вину.
– Любимого человека? – Сяо До воспылал интересом, на что Лин Цзинь шикнула.
– Прекрасно, – подвела черту Чживэй. – Теперь нам нужно посоветоваться.
Она поднялась, и друзья встали вслед за ней. Они отправились в соседнюю комнату, плотно закрыв за собой двери.
– Он остается, – сказала Чживэй.
– Почему? – Лин Цзинь внимательно посмотрела на подругу. – Назови мне хоть одну причину.
Причина была.
Вот только Чживэй не хотела признаваться в ней, даже если бы это был вопрос жизни и смерти. Как раз та самая причина, почему Чживэй пыталась принизить каждое слово Учителя.
Пророчество. Едва он представился учителем, как Чживэй вспомнила последнюю фразу умирающей Темной в пещере Дракона.
– Тенистая прогалина, бессмертный учитель,
Чживэй тогда не знала ни о Прогалине, ни тем более ни о каком учителе. А та Темная узнала. Как она могла знать уже тогда? Это не имело смысла, если честно. Было это предостережением или простым предсказанием?
Кое-что еще было правдой: Чживэй нужна армия.
– Лучше пусть будет здесь, чем где-то там. Под нашим присмотром, ведь он теперь может привести сюда столько светлых, сколько захочет.
– Он может сделать это, когда узнает все наши секреты, – пробормотал Сяо До.
– Тогда ты предлагаешь его убить? – приподняла брови Чживэй. Они могли бы попытаться, но вот только сколькими пришлось бы пожертвовать, чтобы убить одного единственного бессмертного?
Сюанцин по-прежнему молчал, явно уверенный, что к нему решение такого важного вопроса не относится. Чживэй, однако, хотела заставить его высказать свое мнение.
– Дай угадаю, «ты против».
Сюанцин качнул головой.
– Я – за. Могучий учитель – могучая армия.
Лин Цзинь и Чживэй переглянулись от столь неожиданной поддержки.
– Сюанцин, – Сяо До похлопал по плечу его. – Ты здорово вырос за последний месяц. Фигурально, конечно.
Сяо До выпрямил спину, чтобы выглядеть выше Сюанцина, однако Чживэй впервые отметила, что он был на самом деле ниже молчаливого Темного.
– Лин Цзинь, твое слово.
Она заметно колебалась, а потом ее плечи опустились. Неественное уныние отразилось на лице Лин Цзинь.
– Пусть остается.
– Сяо До?
– Мое мнение все равно не учитывается, – пожал плечами Сяо До. – Я не хочу его здесь видеть.
Чживэй и правда не стала учитывать его мнение. С момента как она решила, что Учитель Бо остается, уже никто не смог повлиять на ее мнение. Однако на секунду, когда на лице Лин Цзинь отразилось отчаяние, а у Сяо До – откровенное недовольство, она засомневалась. Их недоверие ее решением задело.
Стоило ли продолжить обсуждения?.. Нет. Это пустая трата времени.
– Что с детьми? – вдруг спросила Лин Цзинь. – Ты ведь за ними отправилась в Дайян?
– Их там не было. Только ловушка с обычными детьми.
– Какой ужас!
– Вовсе нет, – задумчиво протянула Чживэй, которая уже успела придумать, как это использовать. – Получилось вообще-то отлично.
Лин Цзинь устала потерла лоб.
– Ты могла пострадать, ты знаешь.
– Не с экстрактом Черного Солнца. Я бы просто сбежала одна.
На несколько секунд воцарилось молчание.
– Устройте его как-нибудь. Мне пора, – сказала Чживэй. – Сюанцин, проводи меня.
– Ты не можешь сейчас уйти, Чживэй, – устало проговорила Лин Цзинь.
– Нужно поговорить с Шэнем. Он не знает, как все прошло. И мы должны обсудить дальнейший план. Нам и так слишком сложно организовать встречи теперь, когда он в Запретном городе.
Подавленность Лин Цзинь было непривычной, возможно, стоило остаться и поговорить с ней потом об этом… Нет, в другой раз.
