40000 лет назад - Дед Скрипун
— Но я. — Замялся парень. — Я никогда такого не делал.
— Все происходит в этой жизни когда-то в первый раз. Или ты думаешь, что я родился сразу злым коротышкой-Духом?
— А кем? — Вул заинтересованно посмотрел на деда.
— Добрым великаном. — Буркнул тот, как-то ностальгически грустно.
— А почему сейчас такой? — Оборотень недоверчиво скосил глаза.
— Стоптался. Жизнь трудная была. — Пробубнил тот в ответ. — И хватит об этом, не вашего ума дело. — Он замолчал, полностью потеряв интерес к происходящему, уставившись немигающими глазами в костер.
Федор осторожно подошел к туше, потрогал ее ногой и рассеянно посмотрел на колдуна.
— Что делать-то надо.
Тот не ответил, даже не пошевелился, полностью погруженный в свои мысли. Зато поднялся оборотень и подошел.
— Покажу. — Голос с небольшой хрипотцой, чем-то отдаленно напоминающим рычание, прозвучал как-то отстраненно и недружелюбно. — Чем вы там в будущем только питаетесь, если таких элементарных вещей не знаете. — И не дожидаясь ответа, от попытавшегося пустится в долгие объяснения, про магазины Федора, продолжил. — Ножа твоего я коснуться не имею права, на нем печать богини, а своего у меня нет, и не было никогда. Поэтому буду показывать, а ты делай. Вот тут, он провел пальцем по животу трупа лани, делаешь легкий надрез, потом вокруг копыт и шеи, так же надрезаешь кожу, а затем сдергиваешь одним рывком шкуру. Ничего сложного.
Для него, может это было и не сложно, а вот для нашего героя, это было еще то испытание. Он достал из нож и осторожно ткнул им в мертвую плоть, дрожащей от переизбытка адреналина кистью.
— Смелее. — Рявкнул оборотень.
И рука инстинктивно воткнулась в мертвое животное почти по самую рукоять вгоняя оружие, вспарывая брюхо, и вываливая кровавые синие кишки наружу. Парень согнулся в рвотном позыве, выплюнув желчь из пустого, голодного желудка.
— Вот ведь косорукий. — Выругался Вул, скривившись. — В сторону хоть отойди. Заблюешь тут все, как потом ужинать? Я же сказал тебе аккуратно надо, а ты его словно второй раз убить захотел. Отплюёшься иди назад, теперь нормально шкуру не снять, будем просто мясо вырезать.
Мучался Федор довольно долго, борясь с отвращением и рвотой. Но в конечном итоге смог добыть несколько кусков парящего кровью мяса. Услышав от деда: «Ты его уже жевал, что ли», он устроился рядом с ним, пытаясь успокоить дрожащие руки. И смотрел как тот ловко нанизывает куски на прутья и втыкает напротив полыхающего костра: «Сгорит ведь», как-то отстраненно подумал он безучастно смотря на манипуляции колдуна, и вспоминая что шашлык надо жарить на угольях, а не на открытом пламени. Так учил его отец.
Мясо не сгорело, а вполне прилично прожарилось, но есть он его не смог. Протянутый Вулом, горячий кусок не лез в горло, вызывая тошноту, грозящую вновь вырваться фонтаном желчи.
— Ешь, не привередничай, тебе силы нужны. — Рявкнул на него дед. — А потом как-то странно посмотрел, и уже мягким голосом произнес, протягивая бурдючок. — На ко вот отхлебни, полёгшее станет.
И действительно стало легче. Мясо уже не стало казаться таким противным, а после первого проглоченного куска, зубы уже с остервенением рвали сочащуюся кровью, толком не прожаренную плоть доисторического предка шашлыка, набивая урчащий голодом желудок.
А потом, пытаясь уснуть он слушал тихий разговор деда и оборотня.
Глава 7 Город
— Что с тобой, Вул? Я тебя не узнаю. Ты чем-то опечален и раздражен? Говори, я должен это знать, ведь от тебя сейчас многое зависит.
— Я не просто опечален, и раздражен. Я зол. Ты даже не представляешь на сколько. Мы судьбу нашего мира отдаем в лапы этой немощи. — Оборотень кивнул в сторону Федора, думая, что тот спит и не слышит. Но Федор, при этих словах, мгновенно скинул, практически опутавшие сознание, нити Морфея, и весь превратился в слух, казалось даже, прекратив дышать. Каким-то внутренним чувством, он понял, что в подслушанном разговоре, во многом будет решаться его дальнейшая судьба.
— Ты не видишь главного, оборотень. — Угрюмый и задумчивый дед, окутался облаком табачного дыма. — Видеть только оболочку это нормально только для человека — но ты не человек. Ты конечно же и не дух. Но все же зрить то, что находится под оберткой, и вникать в саму суть, это отличительная черта вашего племени. Хотя, если откровенно, то даже я не сразу увидел потенциал мальчишки, и первым желанием было его убить.
— И это мне говорит Дух Жизни. — Усмехнулся собеседник.
— Не говори глупости. Тебе ли не знать, что жизнь построена на смерти. Не убив вон ту лань. — Дед указал в сторону исковерканной туши. — Мы бы остались голодными, а продолжая строить из себя борцов с Мореной, сдохли бы, от упадка сил, прямиком отправившись в ее уродливые объятия. Даже все эти любители жрать траву, рассказывающие про свое отвращение к убийству, бессовестные лгуны, или тупицы, забывшие, что та самая трава тоже живая, и что ей тоже больно умирать.
Так, увы, устроен этот мир, созданный Родом. Суровый, но справедливый. Нельзя, мой друг, по достоинству ценить жизнь, не думая о смерти. Нельзя насладится пищей, не испытывая голода. И чем сильнее эти контрасты, тем ярче ощущения.
Дед замолчал. И даже костер, казалось, перестал потрескивать, пытаясь осознать, его слова.
— Но мы с тобой отвлеклись. Наверно мне стоит рассказать, то, о чем ты не знаешь. О том, о чем по какой-то странной договоренности высших сил, не принято говорить, ни среди людей, ни среди духов. Почему так? Не спрашивай, я не знаю. Подозрения, конечно, есть, но это лишь догадки, на данный момент совсем лишние, и не имеющие практического смысла.
Ты конечно же помнишь легенду о основателе твоего рода — Ратмире, и богатыре-победителе Федогране. Оборотень кивнул головой в знак согласия.
— Причем здесь эти две легендарные личности? Какое они имеют отношение к дню сегодняшнему? — Произнес он раздраженно.
— Не кипятись. Сейчас все поймешь. То, что они существовали на самом деле, ты в отличие от других, думающих, что все это сказки, знаешь. А вот то, что они были названными братьями, и с юности, шли по жизни плечом к плечу, не раз спасая жизни друг другу, тебе неизвестно. Судьба их свела, когда они были юными. Тебе ничего это не напоминает?
— Ты хочешь сказать, что это знак? И я должен стать другом вот этому…. — Палец оборотня указал, на замершего в притворном сне Федора.
— Все в новое в этой жизни, это потерянное в веках старое. — Улыбнулся загадочно дед.
— Посмотри на нашего спутника. — Оборотень горько вздохнул,
