Тень грядущего (СИ) - Шарапов Кирилл Юрьевич
Вместо салюта сталь ударилась о сталь. Наемник был хорош, молод, быстр, вот только Головин был не совсем человек, никто даже не догадывался, что этой железкой его можно проткнуть, только если он будет лежать на земле, а противник будет бить двумя руками сверху вниз, вложив в удар все силы. Да и скорость была для реакции Головина довольно посредственной, он без труда встретил хитрый удар, отбив клинок Орта в сторону. Его клинок стремительно рванулся к груди противника, тот был шустрым, и почти ушел от выпада, вот только именно, что почти, шпага Головина пронзила сердце Орта, тот замер, не веря, глядя в глаза капитану.
— Все, наемник, прощай, — тихо произнес Мираж и вытянул из раны напротив сердца свой клинок.
Кровь побежала по голой груди, Орт пошатнулся, ноги его подкосились, и он упал замертво. Причем на его лице навечно застыло удивление, мол, как же так, я же лучше и быстрее?
— Казнь свершилась, — выкрикнул Головин, затем извлек из кармана тряпку, обтер клинок, затем убрал его в поданные Ханом ножны. — Сегодня ужинаем на земле, — выкрикнул он, и тут же был оглушен мощным радостным ором, раздавшимся из двухсот глоток. — Дневальным заняться приготовлением пищи, — перекричав толпу, распорядился Павл. — У вас на все час, потом быстро едим и обратно на фарадэры, впереди еще дня три дороги. Территорию взлетного поля покидать запрещаю. Кто попадется, штраф в три сотни марок.
Он поднял руку, сжатую в кулак, полусотники, следившие за командиром, тут же собрались вокруг него.
— Выделить по десятку людей, — распорядился Головин. — Поставить посты вокруг этого временного вертепа. Посты менять раз в полчаса, чтобы никому не обидно было.
— Слушаюсь, — прогудели четыре мужика, хотя их должно было быть пятеро, но в бою ему не повезло, потерял много людей, и выживших растащили по десяткам, восполнить выбывших, вот Прак с двумя опытными десятниками остался на хозяйстве на базе с ранеными и новичками, которых еще гонять и гонять.
— Слушаемся, господин капитан, — отчеканили полусотники и разбежались.
Только Хит, отойдя на пару шагов, развернулся.
— Отличный бой, Павл, — тихо, чтобы никто больше не услышал, произнес его «левая рука». — Только жаль, что все опять быстро. Не умеешь ты зрелища сделать.
— Как раз умею, — хмыкнул Головин. — Это не дуэль, не поединок, а казнь. Она должна быть быстрой, и пусть все знают, мое правосудие такое же, быстрое, как и удар «чертой». Я мог бы поотрубать ему пальцы кисти, перебить ноги и только потом распороть глотку. Но мне нет нужды нагонять ужас. Ладно, иди, и через пять минут, чтобы караулы уже несли службу.
— Слушаюсь, господин капитан, — и, улыбнувшись, Хит убежал к своей полусотне.
— Он прав, — подавая Головину одежду и мундир с золотым шнуром полного капитана, произнес Хан, — отличный поединок.
— Обычный. Ты же знаешь, здесь нет никого, кто мог бы против меня продержаться на «чертах». Хотя и на перчатках мало кто сможет со мной поспорить. Ладно, пойдем, найдем, чтобы сожрать, я вижу, там капитан выставил чуть в стороне для себя стол, прыгнем к нему на хвост, он меня похвалит, и покормит нас.
Хан промолчал и покорно пошел за Головиным. Павел оказался прав, ему и телохранителю место досталось без какого-либо боя.
— Я в восхищении, — в который раз восклицал Затт, — никогда ничего подобного не видел. Я даже удара не разглядел, настолько он был быстрым. Один удар! Я в восхищении!
Головина так и подмывало бросить: «Королева в восхищении!», но он сдержался, шутки господин Заат не понял бы. Да и не всякий землянин-соотечественник бы оценил. Поэтому он просто сидел на стуле с бокалом вина и ждал, когда подадут ужин. Похоже, команды фарадэров тоже были рады провести несколько часов на земле. К ним даже присоединился капитан второго транспортника, господин Горт, высокий, атлетичный блондин с внешностью Кена и фигурой молодого Шварценеггера. Он тоже видел поединок, но, к счастью, его восторги не были такими громкими и приторными. Он просто пожал Головину руку и сказал:
— Удар мастера.
После чего опустился на поставленный для него стул и принялся дегустировать вино. Причем делал он это в стиле лжепопа из фильма «День выборов» — «налей побольше, чтобы было, что покатать».
Ужин был отличным. По просьбе Павла, капитан пригласил за стол и всех полусотников «гусей». Так что, можно сказать, за столом собрался весь цвет двух фарадэров.
— Даже не хочется обратно на борт подниматься, — тяжело вздохнул Хан.
— Согласен, еще три дня в этой маленькой каюте, но что поделать? — вычищая трубку у трапа, поддержал Головин. — Ладно, пошли, все уже на борту, ждут только нас.
Он взбежал по ступеням вслед за телохранителем, два члена команды втянули складывающийся трап и задраили люк, а уже через три минуты фарадэры по очереди поднялись в воздух.
Оставшиеся три дня прошли без происшествий, четыре драки не в счет. Шахматы достали, читать было нечего. Хан даже спустился в трюм и собрал у наемников книги, всего таковых нашлось аж четыре штуки, три были технические, четвертая — детективным романом про шпионов империи в союзе. Это хоть как-то развеяло скуку Головина. Надо сказать, местная литература была крайне примитивной, а может, просто ему дрянная книга попалась, если можно было собрать такое количество нелепостей и штампов, автор это сделал, правда, некоторые места Павла веселили, пару раз даже в голос ржал.
Кренс Дорк вышел на связь за сутки до прибытия в пункт назначения.
— Приветствую, Мираж, я с новостями. Есть хорошие, есть плохие. С каких начать? — тут же перешел он к сути звонка.
— Давай с хороших, — положив переговорник на стол и включив громкую связь, попросил Павел.
— Ну, с хороших, так с хороших. Мы сделали съемку объекта с большой высоты, метров с пятисот, теперь у тебя будет полная карта острова. Дальше хорошие новости заканчиваются.
— Конкретней, — попросил Мираж.
— Мы не обнаружили ни малейшей активности, люди в объектив не попали, остров, словно вымер. У причала стоят два средних судна для доставки людей и товаров на материк и обратно. Ну и катер, на котором прибыла наши гвардейцы и наемники. А еще… — голос младшего из братьев стал озабоченным, — мы потеряли фарадэр.
— Интересно, как это вышло? — поинтересовался Головин.
— Мы не знаем, он просто не вернулся. Мы через пять часов отправили второй, обломки валяются на западной оконечности острова рядом с крохотной взлетной площадкой. Судя по всему, капитан, наплевав на приказы, решил опуститься, а может, возникли какие-то технические неполадки, артефакты тоже ломаются. Но факт остается фактом, он рухнул. Следов экипажа не обнаружено. Мы увели второй, он болтается в паре километров. И вот еще что, связь отвратительная, переговорники над островом были почти бесполезны, несмотря на высоту.
— Хан, выйди, погуляй, — приказал Головин.
Телохранитель спрыгнул с верхней полки и выскользнул за дверь.
— Кренс, ты где сейчас?
— На материке, жду тебя в пункте назначения, со мной еще сотня гвардейцев. Павл, мне очень не нравится то, что происходит.
— Мне тоже, особенно, учитывая то, что мне туда нужно идти. А вы уже потеряли, считай, два отряда, и до сих пор не разобрались в происходящем.
— Ты можешь отказаться, — без какого-либо недовольства заметил младший из братьев. — Мы же хоть и наняли тебя и твоих людей, но ты не обычный капитан наемников, я не стану требовать от тебя выполнения контракта, вернешь аванс, и мы сделаем вид, что ничего не было. Никаких обид.
— Ты же знаешь, что я не отверну, — покачал головой Павел, хотя собеседник видеть его не мог. — Но, как только я прилечу, нам нужно будет серьезно поговорить. Я должен знать, чем вы там занимались. Я не верю, что проблема пришла из городка, который расположен на острове, и я не думаю, что она пришла извне, поскольку вы не обнаружили никакого присутствия чужих, а попасть они могли туда либо по воздуху, либо по воде. То, что у вас есть фотографии острова, уже хорошо. Так что, как прибудем, нам с тобой предстоит долгий и, может быть, не слишком приятный для семьи Дорк разговор. Так что, согласуй с Диаллом право на разглашение исключительно для меня всей актуальной информации. Сам знаешь, я тайны хранить умею, но если я туда полезу, я должен знать расклад, для анализа мне не хватает информации.
