Симбиоз - Александр Гедеон
Лёха прислушался к доносящимся со двора звукам. Если у Фанка был пустотник, то по его реакции слуги и телохранители моментально поймут, что хозяина убили и поднимут тревогу.
Одни требовали снарядить погоню, вторые резонно отвечали, что неизвестно, куда скрылись нападавшие и нужно дождаться возвращения посланных в разные стороны разъездов. Третьи орали, что хватит маяться дурью и пора назначить кого-то командующим всем этим балаганом до тех пор, пока не выяснится кто из инициированных ещё жив и стал главой клана. Сейчас, в этой неразберихе, некому даже толком организовать достойную оборону на случай, если враги вернутся.
Бардак во дворе замка стоял страшный. Взад-вперёд бегали группы стражников, без какой-либо цели, просто изображая бурную деятельность. В стороне отчаянно сквернословили несколько дворян, пытаясь решить, что делать дальше.
Ходить сами могут? Прогуляться хотят? Значит, жить будут. Чего не скажешь о многих других.
— А ты мне не указывай, Кивилис! — немедленно окрысился один из дворян. — Кто ты такой, чтобы распоряжаться в замке графа?
Вошедший следом Арес прикрыл створку, чтобы никто, случайно забредший на этаж, не стал свидетелем убийства. Затем он тоже воткнул показавшийся из запястья клинок в ещё живое тело мага.
Сам же подошёл к беседке и почтительно поклонился.
«Не волнуйся, я найду способ как следует тебя накормить», — пообещал Лёха, обдумывая дальнейшие действия.
— Вы куда собрались? — окликнул их строгий голос.
Сам же подошёл к беседке и почтительно поклонился.
— Проводить вас?
— Сюда, ваша милость, — сказал Лёха, показывая на ближайшую комнату.
— Ты привыкнешь, — отозвался Стриж, свободной рукой стаскивая с барона приметный камзол.
— Барон Фанк, — зашипел тот. — Запомни это, Кивилис...
Барон картинно вздохнул и раздражённо спросил:
— Хватит орать! — перекрыл гвалт знакомый властный голос.
Вон, у Лауры из рода Лазурных Кречетов получилось же. А была пусть и не низшей из низших, но точно без шанса возглавить клан.
Не смотря на зычный голос, ростом и статью Кивилис не вышел. Невысокий, худощавый, он походил на подростка, отрастившего усы, чтобы казаться старше и солиднее. Очень обманчивое впечатление. Стоило посмотреть внимательно, как становились заметны плавные движения Кивилиса. Он словно кот, подкрадывающийся к добыче. А кот хоть и мал, да не всяк мужик его ухватит. Стриж не раз уже видел таких обманчиво-хлипких, равно как и идиотов, что на них нападали.
Сам же подошёл к беседке и почтительно поклонился.
Вскоре заледенелый труп глухо ударился о пол.
— Командир пограничников, — спокойно отозвался тот.
— Мочи нет тут лежать. Воняет дюже, аж блевать тянет. Мы до ветру выйдем да чутка во дворе посидим.
— Сюда, ваша милость, — сказал Лёха, показывая на ближайшую комнату.
— Сюда, ваша милость, — сказал Лёха, показывая на ближайшую комнату.
Он содрогнулся, игнорируя громкий хохот Белочки в голове.
Приблизившись, Лёха разочарованно цыкнул: барон хоть пока и сидел в беседке в одиночестве, но неподалёку стояли несколько человек и встревоженно переговаривались.
— Может и так, — ничуть не стушевался Кивилис. — Но я делаю свою работу. И твою... — нацелил он на оппонента палец, — ...Фанк, тоже.
Тот самый Змей, что допрашивал пустотников, вышел во двор. Лёха подвинулся на лавке, уходя в тень, чтобы не быть узнанным. А то Змей изрядно удивится, увидев на лавочке тех самых вояк, что совсем недавно едва ли не блевали на брудершафт и говорить толком не могли.
Он содрогнулся, игнорируя громкий хохот Белочки в голове.
Кто поручится после этой сумасшедшей ночи, что некие загадочные, неизвестные доселе существа способны не только летать и игнорировать магию, но и жрать людей вместе с бронёй Древних?
Арес молча кивнул и сел на пол рядом с напарником.
— Ваша милость, я лично видел как господин капитан под видом расследования снимает с покойных господ драгоценности и артефакты, а потом прячет их.
Эта позиция вызвала понимание у барона. Обычное дело — стукнуть на начальника инкогнито, рассчитывая потом получить некие преференции в обмен на свою услугу.
Он взялся за виски и застонал, будто от боли.
«Эй! — возмутилась такой наглости Белочка. — Ты позволишь меня объедать?!»
Задача перед пустотниками стояла непростая: сказать как можно меньше, но при этом максимально запутать противников, заставляя проверять одну версию за другой. Уже сказанного должно было хватить, чтобы Змеи сопоставили слова «телохранителя» с разбитыми окнами и показаниями выживших свидетелей. А потом сами сообразили, что крылья у артефактной брони не только для того, чтобы ими кромсать.
Тот самый Змей, что допрашивал пустотников, вышел во двор. Лёха подвинулся на лавке, уходя в тень, чтобы не быть узнанным. А то Змей изрядно удивится, увидев на лавочке тех самых вояк, что совсем недавно едва ли не блевали на брудершафт и говорить толком не могли.
— За мной, — шепнул он Аресу и, пошатываясь на ходу, заковылял вслед за Фанком.
— Сожрали... — Лёха опёрся рукой об пол и изобразил рвотный спазм.
«Идиот», — мысленно обозвал его Стриж.
— Нет, — жёстко ответил Змей. — Расскажи, что помнишь.
— Унесите их, — приказал Змей и вышел.
Судя по матерной руладе Змея, дикую историю он списал скорее на последствия травмы головы, но главное для себя выяснил — ничего нового или полезного он от раненых в ближайшее время не дождётся.
Барон, недовольно хмуря лоб, двинулся туда, проворчав что-то про проклятого нищего выскочку, обирающего трупы. Решительно распахнув дверь, он шагнул внутрь. Стриж скользнул следом и вонзил костяной клинок в шею Фанка.
Вон, у Лауры из рода Лазурных Кречетов получилось же. А была пусть и не низшей из низших, но точно без шанса возглавить клан.
— Быстрее! — нетерпеливо поторопил его Фанк.
Но всполошенные крики и призывы к оружию так и не раздались. Если подумать, то не удивительно. Пустотник всё же дорогая вещь, не каждому по карману, их вон поштучно за заслуги распределяют, а из переживших резню младших Змеев далеко не каждый удостоен такой награды.
Взяв со стола массивный канделябр, Стриж несколькими ударами превратил лицо Фанка в месиво. Теперь на полу лежал ещё один обезображенный покойник, коих сегодняшней ночью в замке было великое множество. Вряд ли кто-то сумеет его опознать.
— Ваша милость, — негромко проговорил Стриж, — у меня к вам дело, не терпящее отлагательств.
Оглянувшись, не слышит ли кто, Лёха подошёл поближе и тихо сообщил:
— Чего тебе?
Благодаря ночному зрению Стриж
