Мой адрес — Советский Союз! Дилогия (СИ) - Марченко Геннадий Борисович

Ну да бог с ними, с женщинами, хотя, как пелось в одной песенке: «Без женщин жить нельзя на свете, нет…» Будут и у меня ещё женщины, а то немного обидно — как потерял девственностью перед армией с одной девицей (хорошо, что ничего не подцепил), так больше у меня по сей день плотской любви не случалось. В той жизни по этому поводу у меня даже развился некий комплекс, в котором я боялся признаться сам себе, думал, что как же так, все сослуживцы вокруг хвалятся своим сексуальном подвигами на гражданке (причём в буквальном смысле слова «гражданке»), а мне и сказать нечего. Теперь, с высоты прожитых лет, мне эти страхи казались смешными. Теперь я знал, что 90 % процентов этих подвигов — придуманные прыщавыми мальчишками истории, но тогда я искренне завидовал пацанам. В этом варианте истории, если судьба отпустит мне побольше прожитых дней, месяцев, а то и лет, возможно, свою следующую любовь я найду раньше, чем в прошлой жизни.

Я поймал на себе взгляд Серёги, тот мне с улыбкой подмигнул, кивнул, при этом не переставая ударять по клавишам. Я заметил, что он простую вроде бы мелодию всё же пытается разнообразить какими-то неожиданными, красочными ходами. Да, его место явно не в этом заведении, в Свердловске Серёга пришёлся бы весьма кстати. А может, и в московском «Сатурне», у какого-то там Геллера.

Я снова налил рюмашку, после которой моё настроение немного улучшилось. Бросил взгляд на циферблат «Командирских». Минут тридцать могу ещё посидеть с чистой совестью.

Поспели вишни в саду у дяди Вани

У дяди Вани поспели вишни

А дядя Ваня с тётей Груней нынче в бане

А мы под вечер погулять как будто вышли…

Тьфу, блин! Нет, я понимаю, что публике в целом нравится, но на мой личный вкус это уже перебор. Дождавшись, когда песня закончился, я поднялся и твёрдой походкой направился к сцене.

— Ты чего? — негромко спросил Серёга, наклоняясь ко мне.

— Спеть хочу.

— Ого, кажется, ты дошёл до кондиции, — усмехнулся он. — А что петь-то собрался?

— Ты эту песню точно не знаешь.

— Да ладно! Я тут за два года выучил уже репертуар всех советских ресторанов. Или у тебя что-то из эстрады? Или вообще на английском?

— На русском, не бойся, — усмехнулся я.

— У нас такие любители за своё выступление башляют, — вклинилось в разговор немолодой гитарист, исполнявший, как я понял, роль не только ещё и солиста, но и руководителя коллектива.

— Сколько?

— Так мы же не знаем, что вы петь собрались. Разве что по ходу дела, когда уловил ритм и мелодию, сможем включиться.

— Включайтесь, — снисходительно согласился я. — Рупь с меня. Нормальная цена?

— Сойдёт, — отмахнулся тот. — Только чтобы песня без мата, а то были… хм… прецеденты.

Взбираясь под любопытными взглядами посетителей ресторана на сцену, подумал: «Вы ещё за мной бегать будете, просить слова продиктовать». Между делом незаметно сунул рублёвую купюру руководителю ансамбля.

— Вас как звать?

— Это Женька, друг мой детства, Андрей Ильич, — опередил меня Серёга.

— Ясно… Вот что, Евгений, сначала я вас объявлю.

— Бога ради.

Андрей Ильич подошёл к микрофону, натянув на лицо дежурную улыбку.

— Дорогие друзья! А сейчас наш гость Евгений исполнит песню под названием… Какая песня? — спросил он у меня, прикрывая микрофон ладонью.

— «Ах, какая женщина».

— Евгений исполнит песню «Ах, какая женщина». Я так понимаю, что хоть сегодня и не 8 марта, но Евгений хочет сделать присутствующим здесь женщинам подарок. Давайте поддержим нашего смелого исполнителя!

И сам же первым стал аплодировать, подавая пример другим. Кто-то в зале даже залихватски свистнул. В общем, когда стало потише, я откашлялся и запел пусть и не хрипловатым, но, как мне казалось, вполне приличным голосом:

В шумном зале ресторана

Средь веселья и обмана

Пристань загулявшего поэта

Возле столика напротив

Ты сидишь вполоборота

Вся в луче ночного света

Так само случилось вдруг

Что слова сорвались с губ

Закружили голову хмельную

И после крошечной паузы:

Ах какая женщина, какая женщина.

Мне б такую,

Ах какая женщина, какая женщина.

Мне б такую…

Подыгрывать мне стали уже на третьей строчке. Сначала включился Серёга со своим фортепиано, потом подтянулась ритм-секция — барабанщик и басист, а затем и гитара. Припев я исполнял а-капелла, так как музыканты не хотели играть в угадайку, а решили услышать его мелодию.

Начиная со второго куплета музыкальное сопровождение хита группы «Фристайл» вступило по полной. А я смотрел на Лену, и наши взгляды сцепились, примагнитились, называйте это, как хотите. Она, кажется, понимала, что эту песню я пою для неё, и её муж, похоже, это понимал, я краем глаза видел, как он ёрзает. Но это всего лишь песня, пусть во мне и всколыхнулось давно забытое чувство.

Ты уйдёшь с другим я знаю

Он тебя давно ласкает

И тебя домой не провожу я…

Да, дорогая моя, ты всё понимаешь, и пунцовые щёки тому свидетельством. А я заканчиваю петь и, почему-то совершенно обессилевший, чувствуя, как насквозь промокла рубашка на спине, спускаюсь в зал.

— Браво! — слышу чей-то крик.

— Бис! — требует ещё кто-то.

Но я молча усаживаясь на своё место, и с ходу опрокидываю в себя третью рюмку. Заедаю уже остывшим блинчиком, после чего бросаю на стол пятёрку, встаю и направляюсь к выходу.

— Женька, постой!

Уже в маленьком фойе, возле пустого гардероба и под настороженным взглядом швейцара чувствую, что кто-то хватает меня за руку, и на инстинктах едва не бью с разворота. Хорошо, что реакция ещё в норме, успел кулак остановить на полпути, иначе лицо Серёги пострадало бы вместе с очками.

— Блин, убьёшь на фиг! Что с тобой?

— Извини, похоже, спиртное в голову ударило, — сокрушённо пожимаю плечами.

— Понятно, значит, тебе даже в таких дозах алкоголь противопоказан. А куда рванул как ошпаренный?

— А что мне тут делать? Выпил, закусил, пять рублей оставил вон на столе, там вашей Викуле-Маше на чай хватит.

— Слушай, ты после этой песни какой-то другой стал. На кого злишься-то?

И правда, на кого я злюсь? На Лену? Нет. На себя? Может быть, но не уверен. Наверное, на сложившиеся обстоятельства. Если бы Лена не подошла, я бы спокойно досидел на месте, и ни на какую бы сцену не полез.

— И правда, что это на меня нашло… Да, надо было тоже кофе заказывать. Ладно, пойду домой отсыпаться.

— Погоди… На вот, Андрей Ильич сказал, чтобы я тебе вернул.

И рублёвая купюра из его кармана перекочевала в мой. Я не стал возражать.

— Слушай, а чья это песня, ну, что ты пел?

— Не помню, услышал где-то и засело в голове.

— Вот же, как бы узнать, кто автор… Может, хоть слова напишешь?

Ну вот, как я и думал. Ну в этом случае ситуация просчитывалась на раз-два.

— Утром напишу, до отъезда успею, — согласился я после небольшой заминки.

— Может, забежишь ко мне часиков в 10? А то раньше просто не встану… Живу я недалеко от твоего дома, на Советской-4, квартира 5. От бабушки осталась комнатушка, так она меня ещё перед смертью прописала, как чувствовала. Теперь живу отдельно от родичей, спокойно посидим, никто не помешает.

— Хорошо, забегу.

— Ну всё, до завтра, аревидерчи.

Глава 3

К Серёге я заявился ровно в 10 утра. Пунктуальность всегда была одной из черт моего характера. Точность, как известно, вежливость королей, а я хоть и не голубых кровей, но этого правила старался всегда придерживаться.

Сам я проснулся ненамного раньше, и первым делом выдул литра полтора холодной воды из крана на кухне. Голова совсем не болела, не так уж и много я, честно говоря, накануне выпил, а вот пить хотелось зверски. Лёгкое брюзжание маменьки выслушал ещё накануне вечером, перед тем, как рухнуть в постель,

Товарищ жил в такой же коммуналке, дом был близнецом нашего, только на первом этаже.