В Интересах Рода - Валерий Листратов
— Потом у меня памяти нет, но есть понимание развития. Сейчас у меня один хвост, и почти получившееся понимание второго. Хвосты у лис, показатели силы. Это я почему-то помню. Вроде, когда второй смогу проявить, что-то из магических умений получу, когда третий — разум. А это уже уровень Среднего духа. Четвертый — не знаю, но знаю, что если вдруг дойду до пятого, то смогу оборачиваться. Кем, правда не понятно, но, думаю, человеком. Что там дальше — не знаю. Но пока я с тобой, я точно в выигрыше. Вы же люди в развитии не ограничены. И мне от этого перепадает. А чем больше я вырасту, тем больше буду полезен тебе.
— Это важно, кстати. Слушай, а как ты смог запустить аркан частями? Я видел, что когда ты атаковал кабана, ты запустил излом реальности только вокруг челюстей. — спрашиваю.
— О, это, как ты называешь, чит. Я же твоим разумом пользуюсь, и твои воспоминания об аркане совсем свежие. А после ритуала мы постепенно становились одним целым. Я сейчас знаю все что знаешь ты, — хихикает Лис, — а еще духи лучше приспособлены для магии. И времени у меня вагон. Я ж не сплю. Вот и получается, что пользоваться могу твоими техниками более точно.
— Отлично, а придумывать что-то новое сможешь? Скажем я пофантазирую, а ты проверишь — всяко тебе не повредит, раз так точно пользоваться можешь. — радостно потираю ручки я. Халява, как много в этом для русского человека.
— Эй, эй, притормози, — тут же обламывает меня Лис. — Я не могу придумывать новое, творчество это человеческое. Духи не могут, мы попросту не понимаем, как сделать то, чего на свете не бывает. А вы, человеки, это регулярно делаете. Хотя вот второе, проверить, то что ты придумаешь, это идея, обязательно проверим. Тебя зовут, а я пробегусь еще.
Я оборачиваюсь. Степан зовет к обеду. Так как зрение не выключал, вижу, что мясо, несмотря на прожарку, все равно светится, но свет пульсирующий, в отличии от свежего кабана. И с каждым тактом, свет по чуть-чуть убывает. Так что думаю, егерь прав, в желании побыстрее съесть кабанятины.
Кроме вкусного мяса, особых изменений я не чувствую, но посмотрим. После обеда, мы быстро собираем лагерь. Егерь, собирая тушу кабана, вешает на нее свою курительную трубку.
— Зачем? — спрашиваю. Это странно.
— Трубка — артефакт, — хмыкает Степан. — она запах на пару саженей вокруг уничтожает. Крови мы много пустили, так что если запах не отбить, мы до стойбища не дойдем.
Он нагибается, что бы поправить переноску на кабане, и как раз этот момент выбирает небольшая рысь, что бы упасть из ниоткуда на плечи егерю.
Она резко рвет шею Степана и отскакивает в сторону, видимо для атаки на меня. Егерь падает, как в замедленной съемке. Капли крови как бы замирают в воздухе. Я медленно поднимаю руки и запускаю аркан с обоих рук. Сбоку так же медленно летит в атаке Лис.
Глава 6
Конус легко проходит через шею замершей рыси. Сбоку в нее влетает Лис с искажениями воздуха вокруг челюстей. Голова отделяется и медленно падает. Тело же животного заваливается в другую сторону.
Я успеваю это заметить, пока двигаюсь через кисель, в который превратился воздух.
Всё замирает на эти огромные пару секунд.
И, снова, как бы наверстывая, резко ускоряется.
Метнувшись к Степану, я быстро срываю армейский амулет. Шея егеря представляет из себя жуткую рану. Кровь толчками выходит из порванных артерий, и неестественное положение головы говорит о том, что счет идет на секунды. При этом егерь еще жив, но уже без сознания. Вокруг шеи светится зеленым облачком, видимо, дух Жизни. Похоже, только из-за него Степан еще дышит. Я прикладываю амулет к телу егеря, не зная, что еще делать. Но за меня все уже сделали военные.
Тело Степана покрывает золотистая сетка, потом разворачивается какой-то круг с надписями внутри. Зеленое облачко резко сворачивается само в себя и формирует зеленые сосуды и мышцы на месте вырванных. Кровь резко прекращает идти наружу. Становится видно, как она идет теперь там. В тоже время, с огромной скоростью эти мышцы начинают обрастать обычными мышцами, и так же быстро рана закрывается новой кожей. Буквально через пару минут о схватке напоминает лишь неровный шрам и лужа крови рядом с головой.
Тяжело дыша, я наблюдаю и запоминаю все, что происходит.
Егерь на глазах высыхает. Видно, что на залечивание раны идут все доступные резервы организма, амулет выгребает все, до чего может дотянуться, а дух Жизни помогает ему в этом.
Я поднимаюсь, и подхожу к кошке. В зрении Духов, она светится даже сильнее кабана. Переключаюсь и вижу, что даже мертвым, тело кошки постоянно пытается исчезнуть. А голову обычным зрением я вообще уже не замечаю.
Лис, видимо чувствуя некоторую вину, нарезает круги вокруг места битвы, охраняя.
— Ну не видел я ее. Точнее, сейчас понимаю, что видел, но не обращал внимание. — винится он. — Каким-то образом, эта стервь давала понять, что она не важная часть пейзажа.
— Я тоже не видел, а Зрение не выключал с утра, — говорю. — Так что, нужно теперь учитывать и такие вещи.
— Что произошло? — раздается голос Степы.
— Ффух, — тяжело выдыхаю я. — Тебя убила вот эта рысь. Потом мы с Лисом похоже убили ее, вокруг твоей шеи было зеленое облако, я надел на тебя амулет, потом все заросло, и ты проснулся лет на десять помолодевший. Немного сумбурно?
— Не то слово. Давай пообстоятельнее, — поднимается на ноги егерь. — для мертвеца-то я чувствую себя отлично. Только есть очень хочется, даже скорее жрать.
Я пересказываю Степану что видел. Егерь, тем временем, перемещается ближе к брошенным пожиткам. Развязывает узел и начинает пластать запасенный пожаренный кусок кабана.
— Присоединяйся, если хочешь. — жуя, говорит. — Сил нет терпеть.
Присоединяюсь, и минут двадцать сосредоточенно жрем. Даже непонятно, откуда место взялось. У егеря то нормально — он с того света вернулся, а я вроде только что ел. Кусок заканчивается, и начинаем собираться снова.
— Интересная история. Хорошо, что короткая. Понятное дело, зеленое облако, это Дух Жизни, который мне Большой Медведь дал. Но, так как Дух Малый, то ничего он бы не сделал без амулета. Амулет дал цель и основу, а
