Hydrargyrum - Коваль
Кайнетт медленно кивнул, внимательно рассматривая её. Он пока так и не смог понять мотива. Маги, даже неполноценные новички из второго-третьего поколения, редко делают что-то просто так, без причины. Альтруисты вообще долго не живут, а в Ассоциации и подавно. Тем более перед ним будущий боевой маг, такие даже своим не всегда доверяют, не говоря уж о чужих. Однако, пользуясь нынешним положением «ребёнка», Арчибальд не стал играть словами или плести в разговоре вторые и третьи смыслы, а просто задал вопрос в лоб:
— А всё-таки, почему вы мне помогаете? Я ведь всего лишь сирота без денег и покровителей, а вы — будущий офицер правопорядка, наследница старого рода — далеко не последний человек.
— Потому что, в отличие от многих так называемых чистокровных, я не повесила шоры на глаза, — ответила она серьёзно. — Понимаешь, Джеймс, после войны и после восстания 10 лет назад нас ведь осталось очень мало. В газетах и бюллетенях Министерства этого не найти — либо они сами не знают точного числа, либо старательно скрывают. А у меня есть подруга из магглов, учится в колледже, я как-то давала ей пару цифр и попросила прикинуть, сколько же нас всего. Она мне тогда сказала — тринадцать тысяч. Ладно, сделаем поправку на то, что волшебники живут раза в полтора дольше и от болезней умирают куда реже, добавим к общему числу сквибов и магические расы, всё равно выходит не больше двадцати пяти тысяч на всю Британию. Самый максимум — тридцать. Какой-нибудь городишко Сент-Остелл в графстве Корнуолл, о котором ты до этого дня, вероятно, никогда не слышал, имеет население больше. А для многих магической Британией весь мир и ограничивается, вот и представь себе. Каждый волшебник на счету, ни одного лишнего у нас нет — чего эти любители кричать про чистоту крови не понимают и никогда уже, наверное, не поймут. Держу пари, они даже слово «вырождение» не знают, не заглядывая в словарь.
— Допустим… Но ведь есть другие страны. Франция, Германия, Штаты или та же Индия — там большое население, значит и магов должно быть немало.
— Ты пока просто не понимаешь, как работает волшебный мир, Джеймс. Это у магглов всё просто — сел на самолёт, и ты уже в Берлине или в… не помню, что там за столица у Индии. Магические страны живут закрыто, не считая турниров раз в несколько лет, и то с соседями. У всех свои проблемы, свои сплетни, своя политика и интриги. Десять лет назад, когда шла почти натуральная война, нам никто не помогал. А прямо сейчас в той же Швеции могут пытаться устроить Рагнарёк, а у нас или во Франции и знать никто не будет, пока ледяные великаны через границу не пойдут и маггловские города ровнять с землёй не примутся. Так что волшебников Британии в первую очередь волнуют только волшебники Британии. И чем наше общество будет разнообразнее и больше, тем лучше. Так что я надеюсь, что ты сможешь попасть в школу и остаться с нами, Джеймс.
— Да, я тоже, — немного отвлечённо согласился маг. Картина ему открывалась неприглядная. Никакой мировой Ассоциации магов, никакой кооперации в исследованиях и разработках. Конечно, в родном мире тоже хватало мест, далёких от магического сообщества — та же Япония в этом плане считалась страшной глушью и официально к Ассоциации так и не присоединилась, держа нейтралитет. Но в этом мире британский преподаватель о каком-то опасном ритуале на Дальнем Востоке вообще никогда бы не узнал, если Тонкс не сгущает краски. Эту информацию нужно будет обязательно перепроверить у других магов. Ну, а пока требуется с присущей джентльмену вежливостью закончить разговор. Даже если перед ним маг совершенно недостойного происхождения, она ему помогла практически задаром, хотя могла этого не делать. Такое стоило ценить, на время закрыв глаза на её семью. — Если возникнут непреодолимые трудности, то я оставлю вам письмо, однако постараюсь справиться с проблемами самостоятельно. Благодарю за помощь, вы много сделали для меня. А теперь, спешу откланяться. До следующей встречи, миледи Тонкс.
— До встречи, Джеймс. Надеюсь, что ещё тебя здесь увижу.
Глава 4
Со всеми новыми знаниями и впечатлениями Кайнетт вернулся обратно. Не в приют, само собой, а в больницу Уитингтона, весьма достоверно упав в обморок в коридоре неподалёку от знакомой палаты. Даже играть почти не пришлось — километров семь в одну и в другую сторону, плюс неизвестно сколько он прошагал, несколько раз обходя квартал по кругу, а потом уже внутри, следуя за Тонкс. Тело, совершенно не приспособленное к таким нагрузкам, протестовало, слабенькое заклинание укрепления хотя и позволило не свалиться от усталости в канаву по дороге назад, однако перенапряженные за день магические цепи подняли температуру под тридцать девять, добавив к переутомлению ещё и жар. В себя маг окончательно пришёл нескоро, более полутора суток провалявшись в забытьи, после чего с самым скорбным и даже почти виноватым видом прослушал выволочку от наблюдавшего его врача, в конце заявившего, что оставляет проблемного пациента со странным набором симптомов ещё на пять дней. Арчибальд чуть было радостно ему не кивнул, ведь сейчас ему именно это и требовалось. Однако, сумев сдержать эмоции, он изобразил недовольство и вполне объяснимый в такой ситуации страх за свою жизнь. Вряд ли очень убедительно, но продолжать расспросы дальше доктор не стал, всё-таки у него хватало и иной работы, чем возиться с ещё одним бездомным из бесплатной палаты, даже если у того наблюдается непривычная картина заболевания.
Вариант с больницей на самом деле являлся резервным, однако в основной план, что удастся связаться с семьёй Арчибальд или хотя бы с ходу вписаться в здешнюю Ассоциацию, он сам практически не верил ещё до разговора с Тонкс. Кайнетт понимал её точку зрения относительно разнообразия магического сообщества, однако в полной мере её не разделял — в Часовой башне одна из господствующих теорий гласила, что общая мощность магии в мире в современную эпоху является константой, а значит, чем магов больше, тем каждый из них слабее. Это, помимо всех сложностей с магическим гербом и его передачей наследникам, являлось одной из причин, почему
