Кто ты, Такидзиро Решетников Том 7 - Семён Афанасьев
— Думаешь, так всё просто? — Янагида отмирает и решительно подходит вплотную к молодому сотруднику. — Думаешь, в жизни как на бумажке? Тебе не сказали в участке в первый рабочий день забыть всё, чем у тебя учили в полицейской академии⁈ Ты только что сделал очень большую ошибку, мальчик! Дорогую ошибку! Ты о ней пожалеешь и сорванные погоны будут самой маленькой причиной твоего раскаяния!
— Я уже два раза за последнюю четверть часа удержался, чтобы не сорвать с себя эти погоны самому, — морщится Озава пренебрежительно. — Было желание тебе их в глотку запихнуть, честно. Сперва на этаже, — тычок большим пальцем назад через плечо, — потом только что. В ответ на твою последнюю ремарку: если ты выскользнешь из инцидента невредимым, я и сам не останусь в полиции Токио. Уйду в тот же день.
— Куда? — старший экипажа на мгновение отрывается от планшета.
— От бесполезной структуры подальше. Туда, где справедливости больше.
— Это где, например?
— Например, в Эдогава-кай — авось, возьмут на довольствие бывшего хорошего патрульного.
Присутствующие не впервые на мгновение замирают.
— Ты же минуту назад говорил, что не в восторге ни от какой якудзы? — напоминает Янагида. — Передумал? — и толика насмешки в голосе.
— Если ДВБ встанет на твою сторону, ты окажешься прав дважды, — равнодушно отвечает молодой. — Значит, мне с тобой в одной организации делать нечего.
— А второй раз — это как? — напарник заканчивает работать с планшетом.
— И первый тоже какой? — интересуется невысокий патрульный.
— Первый: со справедливостью в полиции Токио труднее, чем в других местах, — Сато поднимает над плечом правый кулак и отгибает мизинец. — Если так, мои представления о жизни — действительно иллюзия новичка. — Безымянный. — И надо было реально забыть в кобане всё то, чему учили в академии, перед первым рабочим днём. — Средний.
— И какой ты делаешь вывод? — вроде как доброжелательно интересуется дознаватель.
— Мне в полиции Токио после такого делать нечего, — патрульный не менее показательно удивляется чужой недогадливости. — Но я думаю всё же, ты сядешь, Янагида. Или как минимум вылетишь с треском, а твоё место на втором этаже займёт новый, честный и добросовестный сотрудник.
— Не знаешь ты жизни, Сато-кун, — старший экипажа застёгивает чехол планшета, засовывает гаджет в наколенный карман и, потупив взгляд, направляется к машине.
— Я знаю, какой она должна быть, — отмахивается молодой. — А ты, видимо, стал слишком стар для нынешней работы — не помнишь текста собственной присяги.
Напарник замирает с вытянутой над водительской дверью рукой.
— Когда эта смена закончится, пожалуйста, уйди сам из моего экипажа? — ровно продолжает Сато. — По-хорошему? Или будешь объясняться с взводным, тогда даже пенсии можешь не получить.
Прочие молча расходятся по машинам.
Дознаватель Янагида ещё целую минуту стоит на парковке Йокогамы, расфокусировано глядя в пустоту и игнорируя начинающие срываться с неба капли дождя.
* * *
Едь сразу ко мне
— когда Хину запарковалась у входа в здание и включила телефон, первым пришло сообщение от двоюродной сестры. Кроме текста Йоко присовокупила и фотографии единым архивом — раздетая Хаяси-младшая в коридоре, примерно такая же Уэки, марширующие по айтишному этажу полицейские в формах.
У нас тут ЧП. Пытаюсь удержать в руках собственный департамент — согласованный саботаж полиции и моего первого зама. Видеофиксация пока тоже барахлит, сбросила сюда раскадровку самой себе. Это не тебе.
— дальше Йоко тихим голосом, не текстом добавляла, что они с помощью людей Моэко продолжают брать под контроль узловые точки небоскрёба. Параллельно спеленали её злополучного зама и сейчас пойдут его допрашивать в кабинет кузины.
Иду!
— Хину ткнула в предлагаемый программой стандартный ответ и перешла на лёгкую рысь.
— Здравствуйте, Хьюга-сан, — из стакана возле турникета с белозубой улыбкой вышел парень, которого она знала в лицо и о котором помнила, что его старший брат давно и плотно завязан в среднем звене Эдогава-кай.
Видимо, сестрица местами успела с пересменкой и на одном из ключевых постов разместила правильного человека, подумалось на автомате. Физики могут выходить из-под контроля группами, но и среди них будут свои люди — те, чья лояльность гарантирована объективными внешними факторами и в подтверждении не нуждается.
Например, как этот сотрудник.
— Привет, — пловчиха с благодарностью тряхнула волосами (вертушка за половину секунды была разблокирована дистанционно, чтобы топ-менеджеру не тратить даже секунд). — Проводи до директорских лифтов? — попросила она. — Доклад? Что происходит?
Охранник добросовестно заблокировал проходную и пристроился рядом. По ровному голосу было не похоже, чтобы разговор на бегу доставлял ему какие-либо неудобства:
— Йошида-сан меняет на всех постах снизу вверх физиков на «братьев» из Эдогава-кай — разовые контракты до утра, особые обстоятельства. Финансовые расходы на чрезвычайку санкционированы лично Хаяси Хонокой. Танигути Дзион подрался с Уэки Утой и со всё той же Хаяси Хонокой, по этому поводу приезжала полиция. Миёси Моэко-сан обвинила Танигути в покушении на изнасилование, а дознавателя полиции — в коррупции и в разваливании дела.
Хину, впечатлившись услышанным, присвистнула перед директорским лифтом:
— Однако! — Затем нажала на кнопку вызова, ждать предстояло около минуты.
Как на зло, лифт болтался где-то на верхних этажах.
— Это не всё. На парковке был конфликт уже между самими омивари-сан. Я в этот момент случайно оказался рядом — курил за углом под навесом для курения.
— А это разрешено во время работы? — улыбнулась углом рта Хьюга.
Не в качестве претензии, исключительно для поддержания разговора.
— Да, пять минут в час. — Серьёзно ответил парень, который шутки не понял. — По согласованию со старшим смены. Я предупредил — старший в рабочем чате отмолчался. Я заблокировал все вертушки и наблюдал за холлом снаружи, так что всё законно. И ситуацию тоже контролировал.
— А как полицейские выбрались на улицу, если ты всё позакрывал? Полезли через блоки⁈
— Щёлкнул пультом с улицы же, — удивился охранник и достал из кармана пластиковый прямоугольник с добрым десятком управляющих кнопок. — Вот этим. Они даже не поняли, когда выходили — подумали, турникет по умолчанию открыт. Когда все прошагали, я опять заблокировал, они снова ничего не заметили, оно же бесшумное. Что-то не так, Хьюга-сан?
— Всё нормально. Почему ты сказал о ссоре полицейских? Было что-то важное?
— Не знаю. Моё дело — фиксировать нештатное, если прямой опасности для корпорации нет. Зафиксировал, теперь вам вот сообщаю. — Между строк было понятно, на чьей стороне выступает этот человек, поскольку доклад главе Регулярного Менеджмента в обязанности рядовых сотрудников СБ никаким местом не входит.
— А если опасность всё-таки есть? — из детского любопытства поинтересовалась Хину.
— Если есть — реагируем по протоколу и зовём начальство.
