Ревизор: возвращение в СССР 30 (СИ) - Винтеркей Серж

Когда все переключились на следующий блок, к ним тут же подбежала Наташа.

— Галия, Валерий! Вас покажут завтра в программе «Время»! — восторженно кричала она, стараясь перекричать микрофон ведущей.

— Правда? — не поверила сперва Галия.

— Я специально спросила!

— Это же всесоюзный конкурс, — со снисходительной улыбкой ответил Валерий. — Конечно, нас, как победителей, покажут.

— Завтра награждения и закрытие конкурса, — подошла к ним Элла Родионовна. — Номера в гостинице надо будет сдать и с вещами на закрытие. А потом по домам.

— А мне что сейчас делать? — взволнованно провела Галия руками по своему белому платью в пол.

— А сейчас я вас всех приглашаю в ресторан! — заявил Валерий.

— При гостинице ресторан неплохой, — подсказала, улыбаясь, Элла Родионовна. — Минут через сорок всё закончится и можно ехать.

— Только мне надо домой позвонить, — нетерпеливо переступая с ноги на ногу, попросила Галия, — узнать, как там муж к детям съездил?

— В гостиницу вернёмся и позвонишь, — уверенно ответила Элла Родионовна.

Часам к четырём был уже дома. Вспомнил, что так и не поговорил с Загитом насчёт очереди на квартиру и поднялся на шестой этаж.

— Ну, как там дела с Лининым музыкантом? — спросила Анна Аркадьевна, как-то странно на меня посматривая.

— Да всё нормально, навел справки у знающих людей, по первому разу не должны его законопатить надолго, — небрежно махнул я рукой, желая побыстрее перейти к интересующему меня вопросу. — В понедельник узнаю, что для этого надо, может, на поруки его можно взять, к примеру? И получит Лина назад своего ненаглядного. Но я что пришел-то… А что у вас с очередью на жилье? Надо бы побыстрее. Там уже столько желающих собралось… Нам надо кровь из носу в первый дом войти.

— Мы документы собрали, подали, с кем надо поговорили, — многозначительно кивнула Анна Аркадьевна, — теперь только ждать, когда заседание жилкомиссии будет. Обещали в четверг, вроде.

— Ну, держите руку на пульсе, как только поставят, сразу справку какую-нибудь возьмите о том, что Загит очередник. И я еще уточню дополнительно, может, и что-то другое надо будет.

— Письмо от организации, вроде, нам говорили, понадобится. С просьбой включить Загита в списки на этот дом. Это же не их дом. Им надо будет знать, кому письмо адресовать.

— Понял. Узнаю, — кивнул я. — А как ваш сын, Анна Аркадьевна, согласился детей к вам прописать?

— Так прописал уже, — улыбнулась она. — Нам же надо было к комплекту документов полный список жильцов приложить.

— Отлично! — с облегчением выдохнул я. — Значит, у нас всё отлично?

— Наверное, — рассмеялся Загит. — Смотря, чего желать от жизни…

Глава 6

Москва. Квартира Томилиных.

Услышав звонок, прокурор Томилин подошёл к телефону. Звонил сват.

— Ну, был я у детей, — устало вздохнув, начал он. — Я уж им и так, и так объяснял, но не умею я по-хорошему уговаривать… Я только приказывать могу. Чувствую, сейчас сорвусь, а Женька твоя упёрлась и глаза на мокром месте, того гляди разревётся… Ушёл я от греха подальше… Ну, не могу я с бабами воевать.

— Ну, так и я так же, — тихо сказал в трубку Томилин.

— Надеюсь, они, как увидят, через что надо пройти ради усыновления, сами от этой затеи откажутся. Я им сразу сегодня сказал, что никто им, студентам-очникам, ребёнка не даст усыновить. Но, на всякий случай, держите там с Маринкой руку на пульсе и, если они, всё-таки, упрутся и всерьёз займутся усыновлением, надо проследить, чтобы им отказали.

— Я тебя понял, — оживился прокурор и они попрощались.

— Кто звонил? — спросила Томилина жена, когда он вернулся в комнату к телевизору.

— Лёва у детей был…

— И что?

— Да ничего. Что ты, собственную дочь не знаешь? Лёва предлагает с детьми не ссориться и не спорить, а договориться в РОНО, чтобы им отказали.

— О! Правильно! — чуть не захлопала в ладоши жена. — Как мы сами не додумались? Конечно!

— Но для этого надо, чтобы мы были в курсе всех их планов.

— Я поняла, — с готовностью ответила она, заметно повеселев. — Уж если генерал милиции и районный прокурор не смогут надавить на РОНО, то грош цена вашим постам! А уж я с дочкой помирюсь и буду знать всё!

— Только ж, ты смотри, не переиграй! Сразу на усыновление не соглашайся. Дочь у нас не дура и дважды два сложить в состоянии. И если она догадается, что мы вмешались… Она нам это не простит, Марин. Понимаешь? У нее очень сложный характер. Мы потеряем её навсегда.

— Ну, значит, сделаем всё так, что она не догадается, — улыбнулась ему жена.

Москва. Дом Ивлевых.

С удовольствием навернул ухи от Анны Аркадьевны. Она мне положила солидный кусок трески. Загит ей всё подсказывал, чтобы она то хлеба мне подала, то пирога.

— Небось, на бутербродах без жены-то не сидишь? — улыбаясь, наблюдал он за мной. Ну да, все вкусно, аппетит у меня был хорошим.

— Не. Мама меня подкармливает. Каждый вечер на плите какие-то кастрюльки нахожу.

— Хорошо, когда мама рядом, — рассмеялась Анна Аркадьевна.

Поблагодарил их за хлеб, за соль, как говориться и спустился к себе, пытаясь собраться с мыслями и составить план на завтра. Надо же с нашим прорабом переговорить насчёт арматуры и цемента. Узнать у Ильдара, когда рейд в детский сад и переговорить с Сатчаном насчёт комбинатов школьного питания.

Пока я листал свой ежедневник на следующую неделю, раздался звонок. Звонила жена. Да с ходу кричать начала:

— Паша! Паша! Я не сама! Случайно вышло! Скажи всем! Паша!

— Что случилось-то? — перепугался я. — Что вышло?

А тут еще какие-то помехи на линии… Чудом услышал, что она кричит в трубку, был бы старым, как раньше, так черта с два бы разобрал:

— Что меня завтра будут в программе «Время» показывать! Крупным планом! Я не просила, честно! Так вышло!

Фух! От сердца отлегло! Ну жена, ну мастер формулировок! Так и до инфаркта довести можно…

— Правда, что ли? — удивился я. — Как ты туда попала-то?

Связь резко улучшилась, и я уже без проблем разобрал:

— Мы на конкурсе одно из мест выиграли! Манекенщицу с аппендицитом увезли прямо с конкурса. Мне пришлось её заменить.

— А-аа… Ну, понятно, — начал я хоть что-то понимать. — И какое место вы выиграли?

— Первое место! Да-аа! Представляешь? Ты бы видел меня сейчас! Знаешь, я какая красивая!!!

— Дорогая, я всегда знал, что ты у меня самая красивая! — улыбнулся я. — А какая ты красивая сейчас, получается, скоро по телевизору смогу лично посмотреть.

— А ты к детям ездил? — спросила она уже гораздо спокойнее.

— Конечно. Они там как маленькие короли со свитой живут. Ни в чем себе не отказывают. Чувствую, бабушки с дедушками их так разбалуют за эту неделю, что нам с тобой придётся потом приводить их в чувство долго и упорно…

— Да ладно тебе. Пусть они их немного побалуют, — радостно ответила жена и свернула разговор. Едва успел спросить, не меняла ли она билеты? Мне же её встречать ещё во вторник.

Программа «Время», значит, — почесал я затылок, улыбаясь. — Жена уже на пятки наступает!

Мне было бы, конечно, до звезды, покажут меня или нет по телевизору, а для жены это событие. Надо всем сказать, тем более, она попросила.

Зашёл к Алдониным, сообщил. Затем к Алироевым, договорился, что мама бабушке на работу завтра позвонит и Петру Жарикову. От них опять на шестой этаж побежал. Насмотрелся уже на потрясённые лица домочадцев и не смог сохранить спокойное выражение лица, когда Загит дверь открыл.

— Ну ты светишься, прямо, как ёлка на Новый год, — развёл он руками. — Рассказывай, что у нас хорошего?

— Галию завтра будут в программе «Время» показывать! — радостно сказал я.

— Да ну?

— Звонила только что. Манекенщицу прямо с конкурса с аппендицитом увезли, ей пришлось её заменить и она выиграла! Ну, в смысле, её парикмахер.