Ночной санитар 2 - Сергей Бикмаев
Теперь движитель. Или двигатель, или блок движения. Он решил, что сегодня принцип отнесенной или вынесенной точки центра масс не разгадает никто. Если бы не скоропостижная смерть, то Ловчиков бы смог, наверное, разгадать эту загадку, потому, что был близок к ней. Но кроме него никто не сумел так близко к ней подобраться. Теоретически это должно выглядеть как падение с высоты вниз, только по горизонтали. Отнесенная точка масс приводила к движению как при падении и не вызывала перегрузки, как при простом наборе скорости при помощи встроенного двигателя как на ракете. Когда тело падает вниз, то при свободном падении перегрузки нет также как и у падающего парашютиста. Это то и есть хитрость ячеистой структуры. При подаче небольшого импульса энергии точка равновесия перемещалась вперед и тело начинало как бы падать вперед. Тут нужен только простой математический расчет количества поданной энергии на ячеистое тело и скорости его «падения». Тут помог Шеф. И Макс вывел такую формулу. Потом появилась простая педаль регулирующая количество поданной энергии. За прототип Макс вывел банальный скейтборд без колес. Как в фильме«Назад в будущее» где главный герой рассекал на таком едучи в школу. Эту мульку можно продавать миллионами штук и разгадать секрет будет почти невозможно, так как весь секрет как раз в технологии выращивания такого ячеистого тела с заданными свойствами. Это как раз для завода в туннелях бывших складов госрезерва. Остальное можно делать вне его, практически на любом предприятии.
В общих чертах проект выглядел в виде полужесткой доски, чтобы не было травм от столкновений со смягченной кромкой в виде бесколёсного скейтборда с ячеистой пластиной внутри с батарейкой и педалью с фиксированною петлей, чтобы стопой можно было регулировать подачу энергии на ячеистое тело. Вверх тянем стопу – быстрее, отпускаем – падает скорость или просто башмак, куда можно поставить стопу, чтобы еще и удерживать равновесие.
Создав чертежи автоклава под выращивание таких тел, Макс разместил заказ на уже знакомом Гидропрессе, который чуть ли не молился на него. Без его заказов они давно бы уже дали дуба. Макс помнил, что в его той жизни этот завод много раз переходил из рук в руки, пока его не выкупил Росатом. Рассчитав примерное количество материала, получилось шесть автоклавов в первую очередь производства под рекламную акцию и потом на вырученные средства надо будет запускать вторую и третью очередь. А пока готовить рекламную партию и проектировать прототипы. Так как удельный импульс на ЯТ (ячеистое тело) был мизерный из-за небольшой скорости доски, Макс решил использовать простые батарейки, которые китайцы штамповали миллионами. Не нужно нового производства. Купить их можно везде в мире.
Тогда Макс попросил Давыдова собрать инженерный состав на совещание по новому продукту. Подготовив презентацию Макс, в большой переговорной начал свой спич с показом идеи и примерного внешнего вида. Инженерный состав был ошеломлен. Эта летающая доска просто перевернет мир. Это просто бомба на ровном месте. Макс закончив попросил взять все материалы и на выходе подписать специальное соглашение о неразглашении, которое уже подготовил Хандамиров и его команда и которое уже ждала получить их подписи, во главе с хищно улыбающимся Зеликовичем. Если кто-то не хочет подписывать, то он немедленно увольнялся за несоблюдения предыдущего контракта, с соответствующим соглашением о конфиденциальности. Макс не собирался разбрасываться информацией. Сроки были сжатые и рекламная компания была назначена на начало Олимпиады в Атланте. Также среди них объявили конкурс на торговое название доски. Макс предложил – Русская доска или Rusboard. Остальное на их усмотрение.
Макс подойдя к Хандамирову хохотнул, – Вячеслав Зеликович! У вас такой хищный вид, что инженеры слегка струхнули. Не жалко их?
- Если я их сегодня пожалею, то завтра ты их в порошок сотрешь. – отзеркалил Хандамиров, - они же дети и не знают тебя, как я. Попади они в такой же переплет как ты тогда, то бы жидко обосрались. Кстати, тут от братвы приходил гонец – Бугрим скончался. Не сам. Его твои процедуры держали на этом свете. Убили его. Попросили не отказать проводить в последний путь. Ты вроде как у них в почете. Вытащил старика с того света.
- Да. Надо уважить покойного, - согласился Макс. – а когда и где похороны?
- Через два дня на Котляковском, - ответил Хандамиров, - в 12.00 начнут после отпевания.
Макса пронзила мысль – Котляковка – в его мире там был страшный взрыв на похоронах какого-то авторитета.
- А он оставил телефоны или еще что? Как мне с ними связаться? А то там венок надо или еще что – я же не курсе их правил, - осторожно спросил Макс.
- Да я записал, - ответил юрист, - позже занесу тебе.
- Отдай секретарю – я отъеду ненадолго, - согласился Макс.
Макс потом связался и предупредил, что возможен теракт на похоронах и посоветовал сменить кладбище, но тихо, а место перепродать или сдать ментам – это не его решение – пусть сами решают, что делать.
На похороны Макс приехал на Троекуровское кладбище. Венок от него был скромным, но не дешевым, с надписью от Иглы с пожеланием царствия небесного. Бугрим был не убивцем, а шнифером, причем давно отошедшим от дел, но в авторитете. Макс перекрестился и кинул горсть земли на гроб покойного. На поминки не поехал. Не их он. Сам по себе.
К Максу подошел седой мужчина с изрезанным морщинами лицом.
- Ты Игла не наш, но тебя покойник уважал за то, что слово держишь, - начал он, - и не лег под прокурорских на киче. А тех двоих в Арагви кто-то из наших успокоил, - плохие люди были. Никто их не любил, но рук марать не хотели. Видать отдавили кому-то мозоль, что на мокрое пошли.
- И еще тебе наша благодарность, - продолжил он, - там на Котляковке, по твоей наводке мину противотанковую нашли с часовым механизмом. Видать с войны притащили. Ментам кто-то слил, вот мы и поменяли погост. Не то бы многие из братвы бы полегли на месте. Ну прощевай Игла. Если наши нарисуются скажи, что после Бугрима ты у Вани Седого в почете. И ушел не оборачиваясь.
