Николай I Освободитель // Книга 8 (СИ) - Савинков Андрей Николаевич
- Дык, всего в одну телегу и не уместишь, да и поди угадай, что именно в этот раз людям надо, - принялся объяснять Трофим суть задумки. – А коль телегу нагрузишь под завязку, то и ползти она будет еле-еле, завязнет еще где-нибудь или вообще ось треснет. Все это лишнее время. А так я втрое быстрее обернусь и уже через дюжину днёв стану заказанное развозить.
- Ишь ты… - Только и смогла пробормотать хозяйка, погребенная под валом аргументов.
- Гляди, Любовь Григорьна, - офеня с громким хлопком плюхнул книгу, которую держал подмышкой на стоящую тут же деревянную лавку. – У меня тут есть все что мы продаем. Ка-та-лог называется.
Последнее слово Трофим произнес по слогам, поскольку сам узнал его только неделей раньше.
В привезенном талмуде действительно нашлось место для большей части товара, необходимого живущим в глуши крестьянам. На страницах были изображены картинки – далеко не все переселенцы были грамотными – и цены на данный товар. Причем кроме привычного инструмента, тканей, готовой одежды и прочего нехитрого товара, тут нашлось место и тем диковинкам, которые обычный офеня никогда не стал бы возить с собой в ином случае. Просто по причине отсутствующего спроса.
Например, керосиновые лампы или керосиновые же жаровни, изделия из резины – кроме, пожалуй, калош, калоши пользовались устойчивым спросом во все времена, - сельхозтехника на лошадиной тяге. С последней большинство колонистов были уже знакомы и даже успели оценить сеялки и жатки по достоинству. С другой стороны, самые новые конструкции, которые появлялись в продаже каждые несколько лет, в такую глушь практически не попадали. А вот так, имея перед глазами изображение и описание к нему, которое работающий на себя Трофим всегда готов был зачитать, продажа «высокотехнологичных» изделий пошла куда бодрее.
Или, например, оружие. В Троицке на весь город была только одна лавка, торгующая огнестрелом, и, надо отметить, ассортимент там был далеко не впечатляющий. Чтобы купить что-то более интересное крестьянину сначала нужно было поехать в город, там оставить заявку с задатком, потом ждать неизвестно сколько доставки и удобного момента чтобы поехать забрать обновку. А так – красота: открываешь нужную страницу каталога, делаешь заявку и ждешь – все тебе привезут к дому, и ехать никуда не нужно.
- А коль я закажу у тебя что-нибудь, а когда ты следующий раз приедешь, покупать это не буду, тогда что, - с явным интересом листая книгу, задерживаясь при этом все больше на страницах с зеркальцами и другим «женским» товаром, поинтересовалась хозяйка.
- И такое быть может, - со вздохом кивнул Трофим. – Да только я следующий раз тогда заявки принимать буду, только получив деньгу вперед. И другим торговцам обскажу и расскажу, кто такие гадости делает. Никому от этого, Любовь Григрьна, лучше не станет.
- Ну, да, так-то не хорошо получится, - настало время уже хозяйки чесать затылок. В сложившихся условиях зависимость продавца и клиента была двусторонней, и портить отношения в такой ситуации было бы как минимум глупо. – Ладно тогда, оформляй заявку.
Трофим вытянул из кармана записную книжку и огрызок карандаша.
- Диктуй, Любовь, Григорьна, пишу. – Офеня в отличии от большинства крестьян был худо-бедно грамотным, что в некотором роде поднимало его авторитет среди местных землепашцев.
Такое равномерное расселение кроме понятных выгод имело и немалые недостатки. Одним из них была сложность обеспечения крестьян образованием и медициной. Построить школу в селе на полтысячи дворов, куда ребятня вполне могла дойти из дома пешком – это одно. Построить школу в таком вот фермерском краю, где детей нужно либо как-то собирать-развозить ежедневно либо устраивать место для временного проживания со всеми дополнительными проблемами и расходами – совершенно другое.
Пока ближайшая к этим местам школа располагалась в том же Троицке. При ней существовал интернат, куда можно было сдать ребенка на временное проживание. Совершенно бесплатно, нужно отметить, за все расплачивалась казна. Впрочем, несмотря на это особой популярностью школа пока не пользовалась, работая в первую очередь с городскими детьми. Сложившийся веками образ мышления переломить трудно: в десять лет сын считался уже полноценным работником и отцовым помощником, отдача же отпрыска в школу означала потерю лишних рабочих рук, которые в крестьянском хозяйстве никогда лишними, в общем-то, и не бывают.
Поэтому грамотность среди местных все еще была редкостью, а средний уровень по данному показателю существенно отличался в отрицательную сторону по сравнению с центральными губерниями.
- А саженцы плодовых деревьев привезти можешь? Яблонь там аль груш? Или еще чего такого?
- Могу, - пожал плечами офеня. – Заказывают и такое и не редко.
С деревьями в этих местах было туго, поэтому для высаживания ветрозащитных полос саженцами специально отобранных сортов деревьев крестьян снабжали централизовано. За прошедшие годы государевы тополя и вязы успели заметно подрасти, набрать силу, скрашивая пейзаж и сохраняя землю от эрозии. Однако фруктовые деревья, вернее их саженцы централизовано не распространялись, и их нужно было покупать за свои кровные. Попервой землеробам было конечно не до того, хватало и более насущных хлопот, но спустя несколько лет уже обжившись на новом месте многие начинали задумываться не только о выживании, но и о комфорте.
Оформив заявку и перекинувшись еще парой слов – живущие в отрыве от мира, крестьяне нуждались в свежих новостях не меньше, чем в товарах, поэтому Трофим кроме всего прочего еще и газеты с собой брал, чтобы удовлетворить информационный голод – офеня полез обратно на козлы и попрощавшись двинул по своему маршруту дальше.
Вслух он ничего не сказал, однако в глубине души был доволен как кот. Схема показала свою работоспособность буквально с первых же посещенных им хозяйств. Размер заказов при использовании бумажных каталогов вырос скачкообразно. Вот и здесь хозяйка кроме явно заготовленного заранее списка необходимых в хозяйстве вещей, не смогла удержаться и заказала кое-какую женскую мелочевку и даже немного фабричных сладостей чтобы порадовать младших детей. На какой-то огромный дополнительный доход это явно не тянуло, но курочка, как говорится, по зернышку клюет…
Ну и другие преимущества такого способа ведения бизнеса начали вылезать на поверхность буквально сразу. Если раньше Трофим успевал за световой день посетить 5-6 хозяйств, то теперь иногда умудрялся перекрыть этот показатель втрое. Кроме более легкой и проходимой телеги был еще психологический фактор. Наличие «живого» товара в доступности вытянутой руки стимулировало в крестьянах лишнее желание посмотреть, потрогать, попытаться выбить скидку даже тогда, когда реально они ничего покупать не собирались. Просто ради живого общения с посторонним человеком.
Плюс проявился еще один психологический выверт. Необходимость отдавать деньги не сейчас, а потом, в какой-то отдаленной перспективе стимулировала крестьян – особенно это касалось женской части – заказывать больше всяких товаров, которые в ином случае, если бы за них нужно было платить здесь и сейчас, те вряд ли бы купили.
Такого рода торговля зародилась совершенно случайно и стартовав с маленького пересыльного, по сути, склада на окраине цивилизации, с которым местные офени стали сотрудничать по причине очевидной выгоды, в будущем выросла в настоящее экономическое явление.
По мере продвижения железной дороги в глубь Сибири и на юг в киргизсякие степи – непосредственно в Троицк железка пришла только в 1848 году – логистика упрощалась, и доставка товаров становилась быстрее и проще. К этому же времени состоялась настоящая «экспансия» имперской почты в ранее неохваченные степные земли, что позволило доставлять товары не самим офеням, а централизованной почтовой службе. На долю же бывших бродячих торговцев осталась лишь забота о сборе заявок по перевыпускаемым раз в квартал каталогам. О популярности такого вида торговли говорит даже то, что в будущем само слово «офеня» трансформировалось из пренебрежительного обозначения мелкого торговца вразнос в конкретную отдельную профессию, не пустив с запада англицизм «коммивояжер».
