Черные ножи 2 (СИ) - Шенгальц Игорь Александрович
Пытать немца не пришлось, унтер отвечал на вопросы четко и по существу. Видно было, что он безумно хочет жить и прекрасно понимает, что до конца допроса его здоровьем здесь никто не озаботится. Впрочем, начни он валять ваньку, я бы применил к нему особый подход, не побрезговал бы — это точно.
Через десять минут я уже выяснил все ключевые ориентиры на местности, по которым можно было отыскать место базирования «Королевских тигров», которых унтер знал под названием «Objekt B». Они должны находились в семи километрах от текущей линии фронта, в одном из бывших колхозов, где имелась МТС, на которой можно было произвести мелкий и средний ремонт и общий уход за машинами. Значит, до них можно было попытаться добраться. Унтер подробного, насколько мог, рассказал о том, как объект охраняется. Потом он окончательно выдохся и умолк.
МТС — машинно-тракторная станция.
Я видел, что большего из пленника не вытянуть при всем желании.
Немец держался за правую часть живота, прижимая рану. Но кровь просачивалась сквозь пальцы. С каждой минутой он слабел все больше и больше. Вот только попадание в санчасть унтеру никак бы не помогло — там хватало и наших раненных, требующих ухода, и если бы медики и занялись пленным, то лишь после того, как обработали бы своих. А унтер до этого момента уже не дотянет — я это видел.
Он тяжело закашлялся, кажется, отходя.
— Herr Officer… — выдохнул из себя унтер, — ich sehe, Sie sind ein guter Mensch. Bitte sag meiner Frau, dass ich sie bis zu meinem letzten Atemzug geliebt habe.
*(нем.) Господин офицер, я вижу, вы хороший человек. Пожалуйста, передайте моей жене, что я до последнего вздоха любил ее.
Он вытащил из нагрудного кармана конверт и отдал его мне. В конверте было письмо на несколько страниц и фотография некрасивой женщины средних лет. Я глянул на адрес отправителя: город Росток, Крепелиннер штрассе 5, фрау Меркель.
Я чуть поморщился от смутно знакомого имени, но кивнул умирающему:
— Das verspreche ich. Ich werde es tun.
*(нем.) Обещаю. Сделаю.
Минуту спустя немец умер.
— И что, командир, получилось узнать что-то ценное? — выразил общий интерес Евсюков.
— Получилось, — я огляделся по сторонам и решил: — Отнесите-ка его вон в тот лесок, да прикопайте под деревом.
Конечно, мы могли просто бросить труп в первой попавшейся канаве, а вороны и окрестное зверье быстро разобрались бы с телом. Уж немцы точно не стали бы хоронить тела наших павших товарищей, которые и людьми-то для них не являлись. Но мы же не звери, и не стремимся им уподобиться. Честь — это такая штука, за которую каждый отвечает лично.
— Сделаем… — пожал плечами Евсюков.
Я поспешил в сторону штабных палаток, и буквально сращу мне повезло наткнуться на комбрига, спешившего куда-то по своим делам.
— Товарищ полковник, разрешите обратиться! — я неожиданно вырос справа от Коновалова, и тот сбился с шага.
— Твою же налево, боец, какого хрена⁈ — казалось, сейчас-то мне и прилетит за всех, кто участвовал в драке. Но, к счастью, Коновалов меня не узнал.
— Важная информация, товарищ полковник! — нагнетая голосом обстановку, сообщил я.
— Говори! — окинув меня проницательным взглядом, разрешил Василий Иванович.
И я начал свой рассказ:
— У меня появилась информация о месте дислокации сверхсекретных немецких танков — тех самых, которые мы видели сегодня на дальнем холме.
— Подробнее! — заинтересовался Коновалов.
И я рассказал ему, как несколько месяцев работал на испытательном полигоне при Танкограде, многократно общаясь с Исааком Моисеевичем Зальцманом, бывшим Наркомом танковой промышленности, а ныне директором Кировского завода в Челябинске. Как мы проводили стрельбы по различным макетам и специально привезенным немецким трофейным танкам. Тогда же у Зальцмана родилось предположение, что фрицы в скором времени выдадут нечто совершенно новое — машину, обладающую большой дальностью выстрела и колоссальной броней. И будут они куда мощнее обычных «Тигров», которые до сих пор наводили ужас на всех вокруг.
Следующие несколько минут я пытался донести главную мысль до Коновалова — мы первые, кто повстречался с «Королевскими тиграми» вживую, кто сумел почувствовать на себе их разрушительную мощь. Но у каждой, даже самой сильной машины, есть свои слабые стороны. И мы обязаны узнать о них. А как это сделать проще всего? Правильно! Захватить машину и досконально изучить все ее свойства!
Я рассказал о показаниях раненого унтера, обо всех ориентирах и охране машин, укрытых в старом колхозе.
Коновалов внимательно выслушал меня, не перебивая. Сегодняшний день дался ему тяжело, и идея завладеть одним из секретных прототипов не могла не прийтись ему по душе. Он думал. Потом тяжело вздохнул и принял решение:
— Зальцмана знаю лично и уважаю. Великий человек! Его рекомендация не подлежит сомнению. Если он предугадал появление нового немецкого танка, и мы на такие сегодня наткнулись… то просто обязаны заполучить хотя бы один! Я переговорю с командиром батальонной разведки и поставлю им задачу.
— А как же я?
— У тебя разве нет своих обязанностей, товарищ младший лейтенант? Вот и приступай к их исполнению!
— Разведчики не сумеют завести машину и, тем более, перегнать ее в наше расположение! — я видел, что Коновалов не отправит меня на это задание. Да и кто я для него — неопытный, зеленый паренек, впервые побывавший в бою. В общем, явно не тот человек, к чьему мнению стоит прислушаться. И даже огромный авторитет Зальцмана никоим образом на меня не распространится. — У них нет нужного опыта!
— Разберутся, — отрезал Коновалов — вопрос для него был решенным, — там ребята умелые!..
— Товарищ полковник! — попытался я достучаться в последний раз. — Я много месяцев отработал на полигоне. Могу с полтычка завести любую машину, и немецкую тоже. Дайте шанс отличиться!
Василий Иванович, уже собиравшийся уйти, остановился на секунду, чуть задумался, потом все же повернулся ко мне.
— Лейтенант, гарантируешь, что сумеешь?
— Даю слово! — кивнул я. — В худшем случае поврежу их танки так, что в завтрашний бой они уже не вступят!
Если бы Коваленко увидел меня в декабре прошлого года, он не доверил бы мне и бабушку через дорогу перевести — я был худой и замученный нескладный подросток. Сейчас же внешний вид мой изменился кардинально. Ладно, прибавил в весе, росте, раздался в плечах, но еще словно бы стал старше реального возраста Димы. Я выглядел не на те семнадцать лет, которые недавно стукнули Димке, и даже не на восемнадцать — которые я вписал в паспорт, а лет на двадцать, минимум. Словно моя более взрослая сущность заставляло и тело развиваться быстрее, чем положено от природы. И полковник все же принял меня всерьез.
— Хорошо, пусть будет так. Пойдешь вместе с разведгруппой. Где вы расположились?
— За этим холмом, — я ткнул пальцем в нужном направлении.
— Жди на месте, скоро за тобой придут.
Глава 7
Я успел поесть и немного привести себя в порядок, счистив с гимнастерки грязь после драки. Наградной пистолет, документы, деньги и орден я спрятал в вещмешок и оставил в танке. С собой взял табельный ТТ и ППШ, один запасной барабанный магазин и два рожковых и, конечно, нож, с которым никогда не расставался. Все это сложил во второй вещмешок, который и взял с собой. Туда же кинул спички, бинты и пузырек с йодом, который прихватил еще в Челябинске. Саперную лопатку, подумав, решил не брать. Вложил в подсумок две гранаты Ф1. Получилось тяжеловато и неудобно, но справлюсь.
Потом за мной пришли.
Вестовой остановился у нашей машины и выкрикнул:
— Младшему лейтенанту Бурову явиться в палатку батальонной разведки. Немедленно!
