Позывной "Князь" - Лев Котляров
— Срок месяц. И ни дня больше, — сквозь зубы процедил тот, что с бородкой.
Отец аж задохнулся от ярости. Я видел, как ему до чертиков хотелось порвать документы и наговорить немало гадостей нашим гостям. Но, заметив меня в дверях, сверкнул глазами и пошел обратно в кабинет.
Имущественники сдержанно попрощались и исчезли за дверью, будто их не было вовсе.
Я проводил их взглядом, дождался, пока Илья Сергеевич щелкнет замками, и отправился к отцу. Разговор нам предстоял серьезный.
В кабинете мне еще не доводилось бывать, и было очень интересно, в каком он состоянии? Старая мебель или вычурно богатый стиль?
И ошибся оба по обоим пунктам.
Просторное помещение, чисто убранное, без единой пылинки. Лаконичные стол и кресла, но при этом резной, старый книжный шкаф, забитый бумагами. Два горшка с чахлой геранью, портрет императора в дорогой раме. А еще небольшой диванчик с яркими подушками и зеленым ковром у кривых ножек. Даже несмотря на обилие документов на столе, кабинет производил приятное впечатление.
Иван Станиславович стоял у большого окна, заложив руки за спину. Когда я зашел, он чуть повернул голову, но так и не сдвинулся с места.
— Кто эти люди, отец?
— Какая тебе разница? — безэмоционально бросил он. — Люди и люди.
— Я хочу помочь.
— Сиди и не отсвечивай, помогальщик, — в голосе прорезалась злость. — Не до тебя.
— И все-таки. Одна голова хорошо, а две лучше, — продолжал настаивать я, проигнорировав его комментарий. — Покажи, пожалуйста, финансовые отчеты. Придумаем что-нибудь вместе.
Он, наконец, повернулся.
— Финансовые отчеты⁈ — прошипел он. — А что еще тебе дать? Ключ от сейфа, где деньги лежат? Мало мне твоих счетов из кабаков и испорченной репутации, теперь ты хочешь заниматься бухгалтерией? Что ты вообще о себе возомнил, щенок⁈
— Я твой сын, и я готов тебе помогать. Разве этого недостаточно?
— А с чего вдруг такое рвение? Согласился на службу, помогать пришел. Говори, что задумал⁈ Я тебя насквозь вижу!
— А мать говорила, что я пошел головой в тебя. Неужто ли тебе неинтересно проверить меня?
Он все сыпал оскорблениями и наступал в мою сторону. Я спокойно выдержал его взгляд.
Осознав, что его крики на меня не действуют, Иван Станиславович резко развернулся и подошел к своему столу. Он долго перебирал бумаги и, вытащив какой-то документ, буквально швырнул его в меня.
— Ну, посмотрим, на что ты способен!
Я подхватил лист и пробежался по нему глазами. Обычный отчет за месяц. Прибыло, убыло, остаток. Ничего сложного. В прошлом жизни мне приходилось вести дела нашего подразделения, и основной работой было сдавать такие отчеты. Разница была лишь в том, что за меня все считал компьютер.
Какой мир ни возьми, а бухгалтерия везде одинаковая. На первый взгляд, все было в порядке. Но что-то царапало мой взгляд. Какая-то мелочь. Я внимательно проверил каждую строчку. Всевозможные термины меня не пугали, а вот суммы…
Вот только суммы не бились.
Я, не глядя, взял со стола карандаш и пустой листок, и начал выписывать нужные мне позиции.
Глядя, как я быстро выписываю данные, отец остыл и теперь заинтересованно наблюдал за мной, изредка поддакивая и комментируя позиции в списке.
И через час я поднял голову и попросил другой отчет, месяцем ранее. Иван Станиславович вернулся к многочисленным папкам на столе и долго их перебирал.
Через долгие семь минут он нашел нужное и протянул мне очередной документ.
Повторив процедуру выписки сведений, я поднял голову и вопросительно глянул на отца.
Тот мгновенно все понял и уже принялся искать следующий отчет.
В итоге мы проторчали почти весь день над этими бумагами. Нам даже обед принесли в кабинет.
Настюшка бойка поставила поднос на стол и весело мне подмигнула, напоминая про наш уговор. Мне лишь украдкой дернуть плечами, нацепив на лицо скорбное выражение.
Взмахнув юбками, она ушла, явно обидевшись.
Периодически к нам заглядывала матушка. Но отец ее тут же отсылал, приговаривая, что, дескать, мужчины здесь занимаются важными делами и ее красивому носику тут делать нечего.
Матушка гордо удалялась, бросая на меня взгляды, наполненные благодарностью.
С каждым последующим отчетом мое лицо сильнее хмурилось. Цифры не сходились, как бы я их не проверял. Даже если не принимать во внимание, что мне совершенно незнакома и половина слов, складывалось стойкое убеждение, что природа в бедах нашей семьи совсем не виновата.
— Мне все понятно, — уже в первых сумерках сказал я.
— И какие выводы ты сделал?
От прежнего злобного тона не осталось ни следа. Теперь отец излучал заинтересованность. По его лицу было видно, что он бы с радостью скинул на меня ведение домашней бухгалтерии и спокойно бы выдохнул.
Но я не дал ему такой возможности.
— Деньги утекают. И не куда-то, а, скорее всего, в карманы неблагонадежных людей. Проверь сам.
— Ты знаешь, кому именно?
— Сложно сказать. Суммы не очень большие, так с наскока не заметишь. Думаю, остальное можно проверить завтра. Если ты, конечно, не против.
— Ну что ты, Володь, я буду только рад. Стар я стал для таких дел. Глаза подводят.
Мысленно я ухмыльнулся.
Отец еще немного поразглядывал мои записи. Его плечи поникли. Не нужно быть шибко умным, чтобы понять, что его расстроили мои подсчеты. Никому не нравится осознавать себя одураченным.
Мы скомкано попрощались, и я пошел искать Лерчика с твердым желанием обсудить положение дел в семье. Может, у него есть какая-нибудь дельная мысль?
Но вместо этого возле своей спальни я обнаружил Анну. Она только-только подходила к двери, кутаясь в огромную шаль.
— Ты поговорил с отцом? — без приветствия спросила она, сложив на груди руки.
— Заходи, — сказал я, пропуская ее вперед. — Нет, не говорил. Но теперь у меня больше данных. И я считаю, что тебе нужно выйти замуж.
— Что⁈ — она развернулась ко мне и набросилась с кулаками. — Как ты мог⁈ Я тебе доверяла! Понадеялась на помощь, а ты! Предатель!
Ее яростный порыв быстро угас, я ее обнял, и она зарыдала у меня на руках.
— Вов, ну как же так? — всхлипывала она. — Я же не хочу за него.
— Ты же знаешь, как принято у аристократов? Сказали — замуж, значит, нужно юбки подобрать и идти.
