Волк 7: Лихие 90-е (СИ) - Киров Никита
— Это Слава, — показал я. — Побудет с вами первое время, Юрий, пока вы будете в Новозаводске и на комбинате.
— Всего один человек? — пробурчал он, окинув Славу внимательным взглядом.
— А что, вам нужна толпа быков? Толпа быков не поможет при покушении, если его организует профи. А вот личный авторитет — защита получше. Любой человек в Новозаводске знает, что если хоть кто-то тронет одного из наших хотя бы пальцем, остальные этого так не оставят. А Слава — из тех, кого ты даже тронуть не сможешь.
— Во как, — Антонов глянул на меня более внимательным взглядом, потом на Славу, который шёл впереди. — С этим не спорю. Читал недавно, что телохранители предотвращают только шесть процентов покушений, — он ненадолго замолчал, слушая объявление диспетчера, и продолжил: — А в Питере только про тебя и говорят, что братки наезжают на твою контору один за другим. Потом отъезжают пачками.
— Их ещё много осталось.
— Отобьёмся, — уверенно сказал он. — Не в первый раз. И Урал бы отбили, будь я там. Но его решили сливать.
Мы вышли на мороз, продравшись через толпу таксистов, и расселись по машинам. Антонов перед этим особо обратил внимание на мой джип, заметив заделанные дыры от пуль, но ничего не сказал и с довольной усмешкой сел в свой БМВ за руль.
Вишневский и его старший телохранитель сели ко мне назад, я сам на переднее сиденье, а Женя, как самый доверенный человек, который в курсе всех дел с конторой, взялся за руль лично.
— Бандит? — спросил я. — Или бывший мент?
— Вы про кого? — Вишневский удивился.
— Никто из них, — Павел Андреевич понял, про кого. И засмеялся. — Но у меня самого была такая же мысль, когда впервые его увидел. Вроде грубый, никаких манер, но Антонов, оказывается, экономист и хороший управляющий. И с братвой общий язык найти может, и с чиновниками, и с милицией.
— Да, — Вишневский закивал. — Как раз и хотим, чтобы он готовил предприятие к запуску. И мы уверены, что он не испугается, если к нему придут с угрозами. А уж всё остальное…
— Все эти вопросы с безопасностью за мной, — сказал я. — А вот местные будут его изучать, со всех сторон, как под микроскопом. Будут искать подход. Так что лучше бы ему продержаться, если будут прессовать.
— Продержится, — заверил Вишневский.
И уже скоро у меня появился шанс в этом убедиться. А у Антонова появился шанс узнать, почему на этом месте работаю я, а не кто-то другой.
* * *Уже стемнело, мы из гостиницы направились в ресторан поужинать, заодно обсудить насущные вопросы. Ресторан рядом с гостиницей был дорогой и чрезмерно роскошный, как и полагалось модным заведениям. Ценники строго в у.е., мебель чуть ли не ручного изготовления, официанты бродили вокруг в пышной цветной форме, очень неудобной, судя по виду. Но владелец считал, что так его работники выглядят представительнее.
Почти все столики были заняты мужчинами в деловых костюмах и женщинами в роскошных вечерних платьях. За одним, самым большим, собралась компания местных коммерсантов, которые громко галдели. В зале играла музыка, сначала песни забайкальских казаков, после них включили Лариса Долину, которая пела: «А в ресторане».
Официантки разложили перед нами фирменное блюдо. На одном подносе лежали зажаренные целиком рябчики, варёные языки настрелянной дичи, колбасы и что-то ещё. Ещё были соусы, разлитые по деревянным ложкам. На другом подносе целая гора бурятских бууз, от которых шёл густой пар.
А если бы я остался работать на железке, на всё это мне не хватило бы и месячной зарплаты. Но сейчас фирма платит, представительные расходы тогда почти не ограничивались.
— Попробуй, Юра, — Вишневский показал на буузы. — Местное блюдо, очень вкусное. Называют его позы или бузы. Только не вилкой бери, а руками.
— Попробую.
Антонов шумно двинул стул и придвинулся ко мне. Улыбался, но взгляд очень настороженный.
— Волков же? Вот смотрю я на тебя, и не очень понимаю одну вещь.
— И какую? — спросил я, доев буузу, и вытер пальцы салфеткой. — Хотя знаю какую. Хочешь спросить, почему комбинат охраняет не братва, не менты, не чекисты, а какой-то парень двадцати с чем-то лет, на которого работают другие пацаны его возраста?
— Хм, а ты неплох, — он усмехнулся, всё ещё серьёзно смотря на меня. — Тебя хвалят, но я не из тех, кто верит кому-то на слово. Знаешь, какие у нас ставки? Такие, что…
— Про ставки можно не говорить, я их понимаю лучше, чем вы там у себя. И стреляли в меня из-за этого комбината чаще, чем в вас.
— Ну, ещё не вечер, — Антонов поднял глаза к потолку. — Сейчас вообще, хоть и не так часто стреляют, но никто от этого не застрахован, даже мы там у себя в Питере.
— Верно. Комбинат готовится к открытию, — продолжил я. — Кое-кто хочет взять его себе уже сейчас, а кто-то готов подождать, когда завод будет работать, наедут на него потом. Как в том примере про выбор. Вот что ты выберешь, одну конфетку сейчас или две, но потом?
— Хороший пример.
— А мы все, — сказал я. — И вы, и мы, хотим взять себе все три конфетки, одну сейчас и две потом. А я тут с самого начала, когда ещё у нас был простой ЧОП на пять человек, а один из руководителей конторы и главный безопасник хотели этот комбинат разорить сразу после запуска. Остались только те, кто хочет, чтобы всё работало.
— Слышал о той схеме, — Антонов кивнул.
— Я точно знаю, что комбинат будет работать, а моя задача в этом помочь. И надеюсь, вы там у себя тоже понимаете, в чём риски. И тебя тоже хвалят, но и я сам не из тех, кто верит кому-то на слово. И понимаешь ли ты эти риски сам?
Долина закончила петь, запись выключили. На сцену вышел худой светловолосый парнишка в белой рубашке с очень большим чёрным галстуком-бабочкой, который начал в живую исполнять недавно вышедший хит группы Белый Орёл — «Как упоительны в России вечера», причём очень мощным густым голосом, который не сочетался с хлипкой внешностью. Клипа ещё не было, но песню уже начинали крутить повсюду.
— Понимаю, — он посмотрел на стол, явно думая, что бы попробовать первым. — Хм, ну ладно, на мой вопрос ты ответил, Максим, будем работать. А вот скажи, что насчёт…
Он недоговорил и поднял голову. Я тоже посмотрел на подошедшего к нам человека. Напротив нас стоял среднего роста мужчина с короткой причёской, одетый в дорогой костюм, вежливо улыбающийся. Его я раньше не видел.
— Господа, — сказал он, хитро глядя на нас. — Вот не ожидал, что вас увижу. Как удачно вышло, что вы все здесь.
— А вы кто? — спросил Павел Андреевич.
— А я вас почти всех знаю, — мужчина всё ещё улыбался. Вопрос телохранителя он проигнорировал. — Вот вы — Сергей Вишневский, вы — Максим Волков, а вы, должно быть, новый директор Юрий Антонов. Могу я присесть?
Он положил руку на спинку стула, но не садился, ждал приглашения. Я посмотрел на его кисть. Видны характерные следы сведённых татуировок на тыльной стороне ладони и на пальцах. Такие же есть у Эдика, но этот тип моложе.
Ага, конечно, так я и поверил, что он здесь случайно. Но пусть говорит, напасть не сможет. А сможет — пожалеет, ведь Слава с Женей, и все остальные сидят неподалёку.
— Садитесь, — сказал я. — Только представьтесь, а то не очень удобно, когда вы нас знаете, а мы вас нет.
— Справедливое замечание, — мужчина кивнул и оттащил стул, чтобы сесть. — Вы про меня наверняка слышали. Меня зовут Кирьянов Артём Олегович. Прилетел сегодня из Иркутска для деловых встреч, а тут вдруг увидел всех вас и решил подойти.
Ага, как я и думал. Так вот ты какой, Кирьян. Раз не вышло решить вопрос силой, захотел приехать и познакомиться с нами лично. Ну послушаем, что ему надо.
Глава 6
— А я приехал на юбилей к старому товарищу, — сказал Кирьян, шумно пододвигая стул к столу. — Там стало слишком громко.
Ну да, конечно, тут прям тихо, особенно когда парнишка на сцене стал петь ещё громче. Приходилось напрягать слух, чтобы слышать собеседника.
