Нет покоя в "корейских лесах". (Шаг третий) (СИ) - Happalo
— СонМи, — поворачивает голову ХеМи, — набери её ещё раз!
— Хорошо, омма, — со вздохом великомученика тянется за телефоном девушка и бормочет себе под нос: — Сама прибью эту «мелкую засранку», когда вернётся.
ХеМи поднимается и уходит на кухню, прихватив с собой пару опустевших тарелочек.
— Только бы с тобой всё было хорошо, — шепчет она.
Мама, как им всем и положено, сильно переживает, стараясь скрывать свои чувства. До назначенного срока, к которому должна вернуться Лалиса, осталось всего десять минут. Единственный человек в семье кто не высказывает какого-либо беспокойства — это ДжэУк. И не только потому, что ему положено держать «лицо». Мужчина абсолютно уверен в своей младшей дочери и знает, что она ни при каких обстоятельствах не свяжется с кем попало.
— «Она умная девочка», — давно уже понял отец и откинул всякого рода сомнения. За редкими исключениями, разумеется.
Откуда взялась эта самая уверенность? Да, Бог его знает.
— Недоступен, как в прошлые разы, — оповещается маму о результате звонка СонМи. — Омма, не переживай! У неё скорее всего батарея села и всё.
— Ну как «не переживать»? — усаживается на диван рядом с дочкой ХеМи. — Я и за тебя переживаю постоянно.
— Пф! Было бы из-за чего? Я и Лалиса никогда ещё не приходили невовремя. Разве не так?
Женщина кивает, подтверждая сказанное.
— Ну вот! Не вижу ни одной причины, чтобы это изменилось, — прижимается к матери девушка, а мысленно добавляет: — «Если всё же случится… Сестрёнку я собственноручно придушу!»
Надо сказать, что за время проведённое СонМи дома, ХеМи её откровенно достала вопросами о «младшенькой» и требованиями её набрать. Нет, разумеется, будучи хорошей дочерью, девушка ничего такого матушке не сказала. Но от этого легче-то не становилось. Вот и нашёлся объект для выброса некоторого негодования. Пусть лишь и мысленно.
— Я тут подумал насчёт того, куда Лалисе стоит поступить после окончания школы, — заговорил вернувшийся в гостиную ДжэУк, но замолк, услышав звук открывающейся входной двери. — А вот и твоя «потеря», ёбо, нашлась.
Одарив супруга недобрым взглядом за ёрнический тон, которым было сказано последнее предложения, ХеМи без слов поднялась и направилась встречать дочь.
— Ты где была? — прямо с порога в лоб получил я вопрос и не один: — И почему телефон выключен?
Мама была в гневе. Раздувающиеся ноздри говорили об этом отчётливо. Рядом с ней встала СонМи, также не пылающая любовью в мой адрес.
— «Блин, а тебе-то чего»…? — мазнул по сестре, молча взирающей на меня, взглядом и обратился к родительнице: — Омма, давай не сейчас, а? Я устала и хочу спать.
Пока говорил, скидывал обувь, поставив школьный рюкзачок рядом с собой на пол.
Мне и правда жутко хотелось спать. Вот хоть спички в глаза вставляй. Всё из-за плотного ужина. С Кан Ю посидели просто, не побоюсь этого слова, ВЕЛИКОЛЕПНО. Парень оказался «мировой». Всякого понарассказывал об актёрской жизни и о комичных ситуациях, периодически происходящих как на съёмочной площадке, так и за её пределами. В общем, весело вечер провели.
Я последнее время недосыпаю по причине излишней, теперь это очевидно, нагрузки, которую на себя навалил. Но это не беда! Осталось дождаться выходных и основная её часть, та которая мне абсолютно не интересна, отвалится сама собой. И это ПРЕКРАСНО!
— Что значит «не сейчас»⁈ — вполне закономерно возмутилась ХеМи, последовав за «прошмыгнувшей» мимо «младшенькой». — Ну-ка стой!
СонМи пошла за мамой, с явным любопытством наблюдая за разворачивающимся действом.
Процессия остановилась у дверного проёма, ведущего в гостиную, сделав тем самым невольным свидетелем происходящего и ДжэУка.
— Я повторяю свой вопрос: «ты где была и почему телефон выключен»⁈
— Да! — неожиданно подала голос СонМи, встав на сторону матушки.
— Телефон разрядился, — сонная, словно муха, Лалиса продемонстрировала нефункционирующий аппарат. — А была я в SBS с уэсамчоном. Он сказал, что позвонит тебе, омма. Всё? Я могу идти спать?
— С кем? — удивилась ХеМи.
— Где? — не менее её изумилась СонМи.
— Я спа-а-ать хочу-у-у! Давайте всё завтра?
— Чего пристали к ребёнку? Она пришла вовремя. А то, что телефон разрядился… Всякое бывает, — на защиту младшей дочери неожиданно встал ДжэУк. — Иди, ложись спать, дочка.
— Но как же… Она же… — подняла было руку ХеМи, чтобы указать на «гулёну», столь бесцеремонно игнорировавшую весь вечер звонки.
— Ёбо, завтра всё выспросишь. Тем более она же сказала, что была с твоим братом в SBS. Что не так?
— Могла бы и позвонить, — проворчала ХеМи, провожая младшую дочь взглядом.
Последнюю часть разговора я уже не слышал, скрывшись за дверями своей комнаты.
— Моя любимая постелька, — уронив рюкзак на пол, свалился на кровать, уткнувшись лицом в подушку.
Хороший день выдался. Только уж очень муторный и где-то даже напряжённый.
— В душ надо, — прошептал, приоткрыв глаз. — Чёрт! Как же вставать не хочется.
— «Надо Федя, надо»! — пробежала в голове цитата из одного известного фильма.
Кое-как водрузив себя на ноги, поскидывал одёжку, залез в пижаму и поплёлся в душ. В голове же тем временем крутилось лишь одно слово:
— «Спать. Спать. Спать.»
Глава 5
Место действия: Великобритания. Оксфорд. Один из старейших пабов в стране «Eagle and Child» известный также под названием «Bird and Baby»
Время действия: тринадцатое октября. Утро
(«Eagle and Child — Bird and Baby».)
Данное примечательное заведение открылось аж в тысяча шестьсот пятидесятом году и является одним из самых старых пабов в мире. Внутренняя отделка практически не изменилась за прошедшие столетия: стены обиты красным деревом, висят картины и фото известных людей, закончивших местное учебное заведение, небольших размеров разноцветные витражи и дубовые столы. Естественно, время взяло своё и никто уже не сидит при свечах, как в былые времена. Их заменили электрические светильники на стенах в форме бра. Стулья время всё же не пожалело. Нет, они, конечно, выглядят раритетными, под стать обстановке, но это всё-таки новодел.
Заняв один из столиков возле окна, расположилась компания из трёх парней и одной девушки. Не все они студенты Оксфорда, как могло бы показаться на первый непритязательный взгляд постороннему человеку.
— Дружище, — обращается к приятелю, очень быстро ставшему за годы учёбы другом, Джонатан, — на этот раз ты не отвертишься от приглашения! Мама сказала, что не желает слышать никаких отговорок.
Юноша имеет примечательную внешность: правильные черты лица; пшеничного цвета волосы, что он унаследовал по материнской линии, коротко острижены; голубые глаза; высокий рост и обаятельная улыбка. Ещё одна погибель женщин.
— Не рановато заговорили о рождестве? — толкает в плечо своего парня Кэтрин Эндрюс — девушка Джонатана.
Они встречаются более двух лет, и дело идёт к помолвке. Сама же Кэтрин довольно невысокого роста, имеет округлую форму лица, является обладательницей чёрных будто вороново крыло длинных волос и карие глаза, порою переливающиеся при определённом свете зелёным оттенком. Но самое примечательное в ней это — улыбка девушки. Она всегда естественна и притягивает взоры окружающих ямочками на щеках.
— А какой у меня выбор? — повернулся к подруге Джонатан. — Если я сейчас «не выбью» из него обещание, матушка мне покоя не даст до самого рождества. Ты ведь её знаешь.
— Не наговаривай на маму! Она у тебя замечательная.
Задумчиво посмотрев на подругу, парень резюмирует:
— Я в курсе, что вы нашли общий язык при первой же встрече. Так что не надо тут мне… — возвращает взгляд на друга. — И так?..
— Я лично сразу согласился, — подаёт голос третий парень.
