За гранью добра и зла. Книга 2. Шут в поисках - Владимир Петрович Батаев
Вертел с мясом перекочевал на стол. О происхождении этого мяса я спрашивать не стал, ну его от греха подальше.
– Найдёте эль – вам тоже налью, – сделал я предложение своему эскорту, от которого они не смогли отказаться.
– А ну пошли вон! – зарычал на обыскивающую шкафы парочку ввалившийся в кухню орк.
Стражники шарахнулись в сторону.
– Эй, кого вы боитесь больше? – возмутился я.
Орки занервничали и завертели головами. С одной стороны непредсказуемый и раздражительный тип, стреляющий во все непонравившиеся ему рожи, с другой – здоровенный орк шире каждого из них раза в полтора и толще минимум вдвое, да ещё и с громадным мясницким ножом в лапе. Трудный выбор. Пристрелить, что ли, одного из них, чтоб второй не мучился в раздумьях? Но повар помешал.
– Капитан?! – радостно воскликнул он, увидев меня, и шагнул навстречу, расставив лапы в стороны. Ну нет, обниматься с ним меня что-то не тянет.
– Нет, я не Либра, я другой, – отмахнулся я. – Пиво есть?
– Мне Капитан пять золотых должен, – сообщил орк, всё же ставя на стол пузатый кувшин.
– Твои проблемы, – пожал плечами я. – Хотя, если скажешь, когда ты его видел, я, может, и найду деньги.
Повар задумался. Выставив перед собой пятерню, он принялся загибать пальцы.
– Дык, пять и ещё пять седмиц прошло. И ещё пять… – он потёр лоб. – Может ещё пара.
Если седмица – это неделя, то не может такого быть. Всего четвёртые сутки заканчиваются с того момента, как мы вошли во Врата. Правда, прошлый мир мы покидали утром, а в этом появились к вечеру. Но даже в пределах одной планеты всегда в одной её части утро, а в другой вечер. Так что смена часового пояса ничего не значит. Не мог Либра быть тут четыре с лишним месяца назад! Хотя орку врать вроде ни к чему, но нужно будет уточнить у короля.
Я порылся в кармане и отдал орку деньги. Хотя золота у меня с собой было немного, но пять золотых не спасут. Надо будет грабануть сокровищницу, метод проверенный и беспроигрышный.
Обратно в отведённые покои я возвращался уже сытый, в относительно благодушном расположении духа и со вторым кувшином в руках.
– А где комната того белобрысого громилы, который был со мной? – вспомнив про спутников, обратился я к провожатым.
Один из орков указал на соседнюю дверь.
Я задумчиво остановился на пороге, раздумывая, то ли открыть дверь с ноги, то ли пойти к себе. Собственно, о чём мне сейчас с ними беседовать? Выпивать со мной они всё равно не желают.
Вопрос решили донёсшиеся изнутри звуки. Подобные вскрики и стоны трудно с чем-то перепутать. Похоже, от намёков Эммы я в дальнейшем буду избавлен. Только придётся регулярно напоминать себе, что они с Экхардом на самом деле не родня, а то я хоть и аморальный тип, но не до такой степени.
– Вольно и пошли вон, – приказал я оркам. – Ночью проверю, увижу у дверей – пристрелю.
Конечно, проверять я ничего не собирался. После пары кувшинов пива бессонницы не предвидится. Да и как тюремщиков их не воспринимал – легко смогу пройти, перешагнув через пару трупов. Но это я знаю, а им напомнить не повредит.
***
С раннего утра у меня редко бывает хорошее настроение. Разве что когда вовсе не ложился спать. Поэтому предпочитаю по возможности дрыхнуть до обеда, или до вечера, если лёг только на рассвете. Но раз уж тут мы пока что в плену, вряд ли кто-то станет спрашивать о моих предпочтениях в режиме дня.
Правда, будить меня никто не пришёл, проснулся сам. Давно кошмары не мучили. Три мира назад, если не считать пророческих видений. А тут как нарочно накатило.
Всю ночь я куда-то бежал в пустоте, пытаясь догнать удаляющуюся фигуру Вайпер, протягивающей в мою сторону руки. А ещё часы вокруг. Самые разные – песочные, механические, электронные. И на всех разное время. На одних стрелки еле ползут, на других крутятся как пропеллер, песок сыплется то вниз, то вверх, а электронные циферблаты вовсе показывают непонятно что, вплоть до нецензурных слов. Вот и попробуй тут выспаться и назвать после такого утро добрым.
Так что на скрип открывающейся двери я ответил броском сапога. Благо не прицельным и промахнулся.
– Совсем ополоумел?! – возмутилась Эмма.
– Что, король приглашает на очередную аудиенцию? – поинтересовался я, проигнорировав её негодование.
– Да пока нет, – пожала плечами титанша. – Монаршие особы обычно изволят до обеда почивать.
– И я с ними в этом солидарен, – зевнул я. – Твой принц тоже ещё сопит в две дырочки, что ли?
– Да откуда я знаю, – изобразила удивление она. – Чего ты такой недовольный? Не рад меня видеть?
– Сейчас я был бы рад видеть только кувшин пива, – честно ответил я. – С утра выпил – и весь день свободен.
– А королю будешь пересказывать свои пьяные галлюцинации? Хотя, ты и трезвый такую ахинею несёшь…
– А если нет разницы – зачем пить меньше? И галлюцинаций у меня не бывает. Можешь спросить вон тех зелёных чертенят, которые там в уголке сидят, – я даже пальцем указал направление.
Эмма на это не купилась и не повернула головы.
– Ладно, пошли будить твоего спящего принца, а потом и нашего гостеприимного хозяина-короля. Авось спросонья он прикажет нам проваливать, – махнул рукой я.
Экхард и впрямь ещё дрых без задних ног. А на тумбочке возле кровати стоял недопитый кувшин вина и пара кубков. Конечно, негоже разбрасываться алкоголем, но я предпочитаю пиво. Так что вино полилось на белобрысую голову его высочества – я решил, что раз он и впрямь пробыл принцем гораздо дольше, чем королём, так его и звать впредь, чтоб не путать с местным монархом.
– Ты совсем ополоумел! – заорал Экхард, подскакивая на кровати.
– Я ему это уже сегодня говорила, – подтвердила Эмма.
– Вы всё-таки точно не близкие родственники? – с подозрением уточнил я. – Уж слишком одинаково себя иногда ведёте.
– Это всего лишь адекватная реакция на твоё поведение, – хмыкнула титанша. – Но ты вряд ли поймёшь.
– На очереди король, – объявил я. – Если я проснулся – все должны проснуться.
– Выйдите, я хоть оденусь! – потребовал Экхард.
– Поверь, мне не интересно тебя рассматривать, а она и так всё видела, – заверил я. – Так что пошевеливайся, а то уйдём без тебя.
Принц скривился, но смолчал. Когда он сел на кровати, я увидел у него на спине очень характерные царапины, красноречиво подтверждающие, что прошедшую ночь он провёл куда лучше, чем я.
– Кому-то
