Опальный герцог - Тимофей Тайецкий
— Ай-вэй, постойте-ка, — я остановил их, голос мой звучал твердо и авторитетно, — когда я приказал не давать ему ни минуты сна и медитации, я имел в виду, что вы должны использовать более человечные методы. Мы еще должны доставить его во дворец, а он уже мокрый, как мышь. Не дай бог, заболеет. А учитывая, что сейчас не май месяц, то шансы весьма велики.
Взгляды гвардейцев были наполнены укоризной, они переглянулись друг с другом, осознавая свою ошибку. Маг, оставшись безмолвным и всё ещё яростно морщив брови, попытался выразить свое недовольство взглядом, но кляп во рту не позволил ему произнести ни слова. Он сделал глубокий вдох, наконец осознав конец своих мучений.
«Какой наивный, это только начало,» — подумал я.
— Ладно, загружайте его в карету, — распорядился я гвардейцам. — А лучника и громилу, отпустите.
— Есть! — ответил один из гвардейцев, выразительно кивнув, затем резко повернулся и бросился выполнить приказ.
Подойдя к капитану Ивану, я передал ему мешочек с монетами:
Расплатитесь с трактирщиком за причиненный ущерб, — сказал я.
Иван взял мешочек с благодарностью и утвердительно кивнул головой. Затем, выходя из трактира, я сел в карету. Гвардейцы уже успели загрузить мага, и двое из них сидели по бокам от него, прямо напротив меня.
Колеса кареты скрипели, создавая ритмичный звук, который сочился в ночное безмолвие, словно серенада мраку. Оставив трактир позади в самом начале этой непростой ночи, мы медленно въехали во тьму улиц не освещенных фонарями.
Мой взгляд скользнул к магу, и я не мог удержать улыбку. Бледное лицо его, иссохшее от многих страданий, словно отражало всю жестокость этой ночи. Узкое лицо, большие темные глаза — он выглядел усталым и изможденным. В тесной карете ему пришлось пригнуться, и его глаза излучали затравленное безумие, словно последний свет в его жизни.
— Ну, как, будем продолжать молчание? — я спросил с издевкой, словно подразумевая, что маг способен разговаривать.
Он издал что-то невразумительное, стараясь выбраться из этой безмолвной паузы.
— Ах, да, конечно, — я подал понимающий жест, — у тебя кляп во рту. Не можешь говорить, понимаю.
После короткой паузы я продолжил:
— Ты, вероятно, уже догадался, кто я такой. Меня зовут маркиз Димитрий Черкасский, я управляю этой провинцией. И ты, маг, подозреваешься в ужасных преступлениях. Одиннадцать человек погибли, и ты будешь нести ответственность за их смерть.
Глаза мага округлились от удивления, и он замычал еще более нечленораздельно, видимо пытаясь что-то сказать в свое оправдание. Он даже попытался вскочить со своего места, но гвардейцы, ожидавшие такого момента, быстро силой усмирили его. Один из них даже слегка постучал его по голове, выразив свое недовольство и беспокойство перед нелегким будущим мага.
— Тихо, тихо, — произнес я, пытаясь усмирить горячих гвардейцев. — Не надо мага по голове бить. Это может навредить ему, а мозги у мага — его самая ценная часть. Это только вам голова нужна, чтобы в нее есть.
Мы находились в карете, где было не слишком тепло, ведь здесь еще не изобрели климат-контроль. Вероятно, можно было бы попросить мага разжечь огонь, но мне страшно было даже думать, что он, испугавшись, мог бы случайно поджечь нас всех. Несмотря на это, я все равно беспокоился о его здоровье после прохладного душа, поэтому попросил кучера ускорить движение лошадей.
Через десять минут мы прибыли на место, и я приказал отвести мага в подвал замка, где ему наденут специальные антимагические наручники. По крайней мере, таким образом можно было бы извлечь кляп из его рта и позволить ему поесть.
— Ну ладно, до встречи, — сказал я пленнику. — Завтра я приду к тебе, маг Ренгард.
Услышав свое имя, он слегка приободрился и снова начал бормотать. Однако я уже не обращал внимания на его слова и махнул рукой, указывая гвардейцам:
— Бросьте его в подвал и не давайте спать, но без ледяной воды. Не хочу, чтобы он заболел и умер.
Затем я открыл дверь и вошел в дом.
— Ваша светлость!- воскликнула моя горничная Жанна, бросившись ко мне навстречу. — Вас не было целый день, и даже меня не взяли с собой, я так волновалась, — она покраснела от смущения.
— У меня были дела, — ответил я. — Слишком много забот. Очень много. Подготовь мне ванну и скажи слугам, чтобы приготовили ужин.
— Хорошо, ваша светлость, — согласилась она, испытывая облегчение, что ее господин вернулся домой.
Получив утвердительный кивок, она убежала в коридор.
Поднимаясь по крутой лестнице, ведущей в мою роскошную спальню, мои мысли погружались в детали сегодняшнего вечера. Играя роль жесткого и неумолимого правителя, я никак не собирался прибегать к казни мага. Возможно, что он виновен в гибели одиннадцати невинных душ, но это была лишь догадка и я решил не раскрывать своих истинных намерений.
Все что я мог, так это поверить словам той девушки, что они просто охотники на монстров. Но, возможно, она скрывала что-то за своими словами. Нет, сегодня я отдохну, подготовившись к разговору с магом, а завтра с новыми силами возьмусь за него. За ночь без сна он как раз дойдет до кондиции и сознается даже в убийстве президента Кеннеди, лишь бы ему дали поспать.
Когда я, наконец, вошел в свою просторную спальню, мои преданные слуги уже предусмотрительно подготовили все необходимое для ванны и натаскали горячей воды. Минуту спустя, моя грязная одежда была сброшена на пол, и я залез в деревянную ванну, погрузившись в горячую воду, закрыв глаза и наслаждаясь теплотой и расслабленностью.
Скрип открывающейся двери заставил меня приоткрыть глаза, и уже по характерным шагам, я понял, что это Жанна. Она всегда была рядом, готовая удовлетворить мои потребности.
— Ваша светлость, наверное, вы устали, — произнесла она, занимая место на низенькой скамеечке рядом с ванной и начиная ласково мылить и массировать мою голову.
Ее прикосновения были настолько нежными и умелыми, что словно творили магию. Вскоре я почувствовал, как напряжение покидает мое тело, мои веки стали тяжелыми. Спокойствие окутало меня, и я чувствовал, что уношусь куда-то далеко, в мир грез и мечтаний.
Затем Жанна взяла мочалку и начала аккуратно тереть мои плечи, спину и грудь, при этом тихо напевая какую-то мелодичную песню. Ее движения будто проникали в самое глубокое укрытие моей души, создавая невероятное ощущение блаженства и умиротворения. Это было нечто невероятное, как погружение в мир беззаботного счастья.
Да, сегодня я совсем позабыл про счастье, которое может подарить только любовь, вызванная чувством благодарности к кому-то за то немногое, чем я могу быть полезен этому миру… Затем ее рука скользнула под воду, добралась до моей промежности и остановилась.
Пальцы стали нежно сжимать мою плоть, сначала нежно, затем все более настойчиво. Это было так хорошо, я закрыл глаза и просто наслаждался ее ласками. Ничего больше в мире не существовало, кроме этого момента и этих рук.
Спустя всего лишь несколько минут, волна острых наслаждений пронеслась сквозь меня, заставив закрыв глаза от этой бурлящей страсти. Когда наконец ее руки перестали двигаться, я открыл глаза и встретил ее взгляд. Ее лицо было наклонено к моему, глаза излучали нежность и безмерную преданность.
— Я так люблю вас, ваше высочество, — она прошептала, словно молитву.
— Я тоже люблю тебя, моя маленькая Жанна, — мой ответ был нежным шепотом, и я поцеловал ее губы, словно завершая этот момент совершенства.
В этот момент нарушил стук в дверь, и мы услышали голос дворецкого:
— Ваша Светлость, ужин готов. Пора ужинать.
— Хорошо, Сармаг. Я скоро выйду, — ответил я, неспешно поднимаясь и вылезая из ванны.
Мое тело ощущалось удовлетворенным и спокойным, словно оазис покоя в этом мире треволнений. Жанна ласково вымыла меня, заботливо помогла одеться. Несмотря на мои ощущения, прошло всего несколько драгоценных минут, хотя казалось, что это был час спокойства и умиротворения.
Моя одежда была безупречно чистой и свежей, а моя кожа излучала чистоту, словно только что прошедшая через очищающий ритуал.
Когда наконец
